Страница 29 из 59
Кроме того, за проведенные тут дни я истоптал полигон во всех направлениях, по периметру и поперек, несколько раз пересек с запада на восток и с юга на север, и даже побывал внутри хранилищ. Но никогда я не передвигался по нему без готового к стрельбе оружия, без возможности защитить себя.
Поэтому сейчас я ощущал себя слепым и уязвимым, и это было очень некомфортно.
— Когда ты молчишь, намного лучше, — проговорил Шредингер, выдержав паузу. — Пойми одну простую вещь — мы на войне. И пусть вы гражданские, но вы в рядах моего взвода и обязаны слушаться. И если кто-то будет мне мешать,начинать истерики и прочее… тогда я отдам приказ расстрелять, и глазом не моргну.
— Ты не посмеешь! — Гелия сжала кулачки, задрала подбородок.
В этот момент она была невероятно красива, хоть в кино снимай про всяческих борцуний за свободу.
— Какая женщина! — буркнул Хамид. — Я бы ее воспитал и взял первой женой… Эх.
— А ты проверь, — Шредингер улыбнулся, выбрав самую паскудную из своих улыбок, от которой его и так страшная рожа перекосилась, а в глазах зажегся дьявольский огонь. — Совесть меня замучает. Потом. А сейчас я прикажу поставить тебя к стенке… ах нет, не так… патронов нет. Мы просто бросим тебя тут и пойдем дальше, а ты выживай как хочешь.
Азна перестала всхлипывать и оторвала лицо от мокрого плеча Эрика.
— Ты… я… мы… ну… — начала Гелия, пытаясь найти подходящие слова. — Иди в жопу!
За внешностью модельной блондинки прятался хороший такой мозг, и она понимала, что проиграла.
— Легко, — согласился комвзвода. — А вы все заткнитесь и не мешайте вас вытаскивать. Понятно?
Вокалистка уставилась в землю.
— Понятно⁈ Не слышу!! — Шредингер повысил голову. — От всех четверых!
— Да, — сказала Гелия.
— Да, — повторила Азна, эхом откликнулась Явонда, и последней сдалась Тамурда.
— Ну вот и отлично, — комвзвода повел плечами. — А теперь пошли. Нужно спрятаться. Пока нас не застукали на открытом месте…
До башни мы добрались без малейшего инцидента, и уже через час оказались в том же зале, откуда не так давно ушли.
Дроны появились над нашим убежищем утром, когда солнце вылезло из-за горизонта.
Оказалась как раз наша очередь стоять в дозоре, и поэтому я сначала услышал противное жужжание, а затем увидел заходящие с севера квадракоптеры — один, второй, третий. Они прошли над стеной из янтарного пламени, и зависли на месте метрах в сорока. Начали открываться захваты на металлических животах, и вниз полетели не бомбы, а ящики.
— Вот и доставка приехала, — резюмировал Ингвар. — Надо бы доложить начальству.
Вскоре у пролома возник зевающий Ричардсон, за ним притащился Шредингер, такой отвратительно бодрый, словно всю ночь спал в мягкой постельке, а не носился по полигону. Дроны к этому времени улетели, оставив подарки на песке.
— Надо забирать, — сказал комроты. — Макунга, Нагахира, Силва…
Он не довел перечень до конца, поскольку справа, в наше поле зрения вступила целая группа безголовцев — они топали вдоль периметра, словно китайцы на экскурсии, разве что смартфонами не махали и селфи не делали.
— Этих только не хватало, — сказал Ричардсон. — А если они груз заметят?
Мы ничего не могли сделать, только смотреть, даже в том случае, если бы порождения полигона решили забрать ящики или уничтожить.
И они проявили интерес к необычным для этой местности предметам, свернули и остановились вокруг. Желание бросить в монстров гранатой оказалось невероятно острым, и я даже вынужден был закусить губу.
— Суки рассыпчатые, — пробормотал Вася.
Но безголовцы постояли-постояли и пошли дальше на запад, в сторону торчащей на горизонте дозорной вышки. Вот только утопали они не все, три остались на вершине расположенного неподалеку бархана.
— Если это часовые, то дело плохо, — Шредингер вытащил из кармана бинокль. — Посмотрим, что на ящиках написано… вдруг на каком крупными буквами «батарейки для экранов»?
Да, эти нам нужны в первую очередь, вот только я сомневался, что груз промаркировали.
— Может уйдут? Чего им тут делать? — предположил Ричардсон.
Комвзвода ничего не разглядел, а через час стало ясно, что наблюдатели на холме надолго. Зато дроны прилетели еще раз, и сбросили новую партию груза, еще больше предыдущей.
— Делать нечего, — Шредингер осмотрел нас, при виде меня нехорошо прищурился. — Серов, Сыч, кто там еще помельче? Ползком туда и хватайте, что поближе. Мы прикроем… хотел бы я сказать, но нет. Вся надежда на то, что эти уроды безголовые видят хреново. Смотреть им нечем.
Условно хорошего в ситуации было лишь то, что песок не успел разогреться. Остальное легко помещалось в графе «плохое»: двигаться по-пластунски, практически «на глазах» у врага, да еще и волочить груз, не предназначенный для подобной транспортировки.
Но солдата не для того берут на службу, чтобы он думал, а для выполнения приказов.
Так что мы, общим числом пятеро, шлепнулись на животы, и поползли в сторону Посылки. Оказавшись рядом с крайним ящиком, я рискнул приподнять голову и осмотреться — нет, безголовцы на бархане не сдвинулись с места, и никто больше рядом с башней не появился.
— Как его тащить-то? — подал голос парень, имени которого я не знал.
— Руками, — отозвался Сыч, и ухватился на один из ящиков.
Они были гладкие и зверски тяжелые, и мы могли только толкать их перед собой. Невероятно болели плечи, уставали руки, песок набивался под форму и царапал кожу в самых неожиданных местах, пот щекотал спину, и солнце понемногу набирало силу.
Но мы ползли, мы толкали, как особенно упорные жуки-навозники, и спереди, из пролома в стене башни на нас смотрели соратники. Я видел, как морщится Вася, которому наверняка хочется броситься нам на помощь, каким напряженным взглядом смотрит Ингвар, как Эрик мнется и едва не подпрыгивает.
Когда расстояние сократилось метров до семи, Шредингер не выдержал, разрешил встать и отправил за нами подмогу.
— Ну, посмотрим, что тут, — заявил он, вооружившись ножом.
Пластик треснул под лезвием, и мы жадными глазами уставились внутрь — сухпайки. Второй ящик показал нутро, и в нем обнаружились бутылки с питьевой водой, а вот в третьем нашлись батарейки.
С этого момента дело пошло веселее, под защитой экранов за транспортировку взялось все отделение. Под прикрытием первого, бойцы которого заступили на дежурство, мы мигом перетаскали все внутрь, и ни один безголовец на бархане даже не пошевелился, хотя они так и продолжали там торчать, словно приклеенные.
Через полчаса ящики оказались уже в зале под лестницей, и начался пир.
Ну как пир, каждому досталось по целой бутылке и по одному рациону, но в наших условиях это была настоящая роскошь.
— Эх, шашлыка бы кусок, братаны, — размечтался Вася. — Знаете, как я его делаю?
— Из человечины? — тут же влез Эрик.
— Из финнятины, — отозвался африканец. — Сок течет, мясо нежнейшее, во рту тает. Плюс соус… о, секретный соус от Макунги — ради него многие готовы продать душу! Огненный, как дыхание ада, и такой вкусный, что аппетит возникнет и у мертвого.
Увы, шашлыка у нас не было, приходилось обходиться креветочным фаршем, подсушенным мясом и сухофруктами, хотя последних оказалось много и хорошего качества: курага, чернослив, инжир, все не пересушенное и очень сладкое. А запить водой — сказка.
Девчонки сидели кучкой на лестнице, в стороне от всех, выглядели они такими же свежими, но почти не разговаривали и жевали вяло. Явонда вроде бы посматривала иногда в нашу сторону, но на меня или еще на кого другого, я сказать не мог, слишком темно было.
— Что, твоя кудрявая от тебя шарахается? — спросил Вася, и ухмыльнулся вредоносно.
— Ух, понимал бы чего, — Эрик смерил его презрительным взглядом. — Все у нас хорошо. Сейчас она не в том эмоциональном состоянии, чтобы я к ней подкатывал. Но пара дней… и она будет моей, вот увидите, хо-хо-хо, — и он самодовольно подбоченился, стал похож на взлетевшего на забор петуха, разве что вместо алого гребня редкие светлые волосы, слипшиеся от пота.