Трафт

На наш стол лёг альбом, судя по ошарашенным лицам просмотревших его товарищей, заряд пролетарской ненависти, они получили.

Переворачивая листы ватмана я в полной прострации смотрел на высокие каменные здания, окружавшие белоснежный Кремль, постройки просто кичились убранством и крикливым богатством, сплошной ампир и барокко. Широкие колоны подпирали расписные крыши, ангелочки и горгульи свисали с декорированных карнизов, массивные двери и широкие окна выходили на широкие мощеные проспекты, по которым ездили паровые автомобили и бегали запряжённые лошадьми брички и кареты.

Нарисованные люди поражали разнообразием одежды и аксессуаров, как правило, за основу был взят стиль девятнадцатого века. Ну, знаете, сюртуки, плащи, котелки на головах, почти все мужики с тростью, а уж от женщин вообще нельзя было оторвать глаз. Длинный в пол шикарные платья, шляпки, зонтики и маленькие собачки, Земные собачки, Карл?!

Один рисунок особо порадовал, зарисовка, наверное, велась с высокой башни Кремля, где весь город лежал как на ладони, навскидку в нём проживало не менее полумиллиона человек, но больше всего поразили засеянный до горизонта поля, бесконечные сады с фруктами и дымящие вдалеке заводы, и труб там было много. Как возможно столько всего понастроить за полтора года я не понимал. Словно услышав мои мысли Стражевский затронул этот невероятный аспект.

-- Многие из вас наверняка сильно удивлены, и спрашиваете себя как? Как за такое время люди смогли всё это построить, учитывая специфику Пандоры. Ответ прост--деньги, очень большие деньги и технологии Альфов. Город был спроектирован ещё на земле, сложные элементы, трубы, метал, приспособленное оборудование и механизмы, всё это было доставлено с Земли, а дальше орбитальные верфи из местного минерала быстро клепали готовые конструкции и лифтом доставляли на Пандору.

Конечно, работы велись 24/7, да они и сейчас так строят, но людей там, в пику скорости, погибло очень много, и это несмотря на то, что в столицах ни выброса, ни гона не бывает, они далеко от таких мест находятся. Кстати, от нас до Москвы ещё двести с лишним километров, а сильного зверья в тех краях не водится, по Земным лекалам конечно, да и лесов мало, зато есть море и куча плодородных земель. Для понимания скажу. Кремль был построен за четыре месяца, как и основные дороги, с коммуникациями. Да, да, гадят они в белоснежные унитазы. Заводы и фабрики заработали уже через год от начала колонизации, так что сами представляете, какие трудозатраты были задействованы для строительства нашей столицы.

На этом месте его рассказа мы как раз долистали альбом, дружно вылупившись на последнюю картинку, где из здорового трёхэтажного магазина выходили люди затаренные разными продуктами. Забрав обратно альбомы, наш куратор объявил об окончании лекции и покинул помещение.

Волшебный напиток из сока гуаны, уже начал отпускать моих друзей, поэтому им стало не до чего, а я, немного подумав, решил не ходить на камбуз, а побежал сразу в больницу и не прогадал.

У входа прогуливалась та самая светловолосая худышка, хотя её фигурку можно было назвать скорей спортивной, да и до становления конечной женственности было ещё далеко, она ещё росла. Как же её звали то? А вспомнил, по-моему, Наташа. А вторую, а вторую не помню. Увидев меня, она радостно заулыбалась, но быстро приняла серьёзный вид, мол, она тут гуляет, и вообще мимо проходила, но это мы щас исправим. Метнувшись мимо ошарашенной девушки, я нашёл заросший сорняками участок за одной из казарм и нарвал местных лютиков, кабы чего, лучший вариант для знакомства в местных реалиях. Простата и напор, мой девиз, ага, ещё отвага и слабоумие, туда-же. Оббежав больницу, я подкрался к растерянной девушке сзади и прикрыл ладошками её глаза, чуть не ткнув букетом в глаз.

Она дёрнулась, и резко развернулась, полыхнув своими голубыми глазищами, но тут она заметила мой чудесный букет и мгновенно покраснела.

Это…Это мне? --Она так очаровательно смущалось что во мне взыграл Дон Жуан и я чуть не бахнулся на колено. Но сдержался и произнёс.

-- Прими мою искреннюю благодарность за спасённую жизнь, только волею судеб и твоими стараниями мне дано лицезреть столь прекрасный лик. На веки я раб твой и вечный должник, проси что хочешь, всё исполню. -- По-моему, немного перебор, вон как глазёнки таращит, ещё и ротик приоткрыла, но очень быстро сориентировалась.

-- Я, это, повелеваю откушать с нами яств заморских и отдохнуть с дороги долгой. -- Весело рассмеявшись, она поволокла меня за руку в свои катакомбы, активно размахивая своим букетиком.

Спустившись на минус третий этаж, она сразу повернула, и вскоре мы вошли в просторное помещение, отгороженное несколькими перегородками. С первого взгляда стало понятно, что это какая-то лаборатория. Колбы, мензурки, пробирки, мерные ложки, банки, да много чего, всё это хозяйство было аккуратно разложено по полочкам и стояло на столах.

Аркадий Иванович сидел за широким столом, и занимался крайне увлекательным делом, крутил ручку как на мясорубке, только на месте фарша весело мотылялась баночка с какой-то жёлтой жидкостью. Повернувшись, он посмотрел на меня.

-- А, пришёл, молодец спасибо. Присаживайся за обеденный стол, я скоро закончу.

Уговаривать меня не пришлось, Наташка сразу подорвалась и куда-то убежала, а я ей ведь даже не представился, запоздалая мысль мелькнула и сразу растаяла, глупо думать, что она не знает моё имя. Иванович оторвался от своего увлекательного занятия, и, убрав агрегат в стол, присел напротив меня. Несмотря на моё болезненное состояние, мне хотелось задать тысячу вопросов, но он молчал, лишь постукивая пальцами по столешнице, а самому начать разговор я посчитал не этичным. А потом, я про него просто забыл, уловив своим голодным обонянием божественный аромат жареного или пареного мяса.

Словно лебёдушка вплыла наша кормилица, неся своими хрупкими ручками поднос с тремя тарелками, а на них лежало сокровище. Не, Нибелунги и рядом не стояли. На здоровом куске мяса, ещё продолжали пузыриться нежные жёлтые шарики обжаренного жира, красная мякоть подрагивала, истощая сильнейший аромат, мгновенно снёсший мне крышу. Чего мне стоило не вцепиться зубами в этот божественный шмат, я не знаю, наверно я просто оцепенел от увиденного чуда, не до конца веря в реальность.

Тарелка легла прямо передо мной, раздался удивительный смех, словно кучу колокольчиков спустили с горы. Зажав свои руки больными коленями, я откинул голову, стараясь даже не дышать. Наташка опять убежала, а на меня с широкой улыбкой смотрел Аркадий, и такой у него был взгляд, наверно как у человека, который отогрел и накормил бродячего пса.

Как же сложно-то а? Но я терпел, вот что значит превозмогать, а не банальный бег с утра до вечера. Наша прекрасная девушка опять вошла с подносом, на стол легли три? Кусочка, белого? Хлеба, сок и… Яблоки, настоящие сука, яблоки, чуть пожухлые, маленькие и зелёные, но… Она чинно уселась и сделала приглашающий жест рукой.

Сам от себя удивляясь, я неспешно отпилил ножом кусочек мяса и, запихав себе в рот, стал медленно и тщательно прожёвывать. Да я монстр превозмогания. Мы чинно кушали, ничего вкусней я не пребывал в жизни, хоть мясо было и жестковатым но оказывается так даже лучше--жевалось оно дольше. Пока потребляли пищу, мы молчали, вот только эти двое явно за мной наблюдали и наверно потирали ручки, от радости, теперь-то я их с потрохами. Когда они на пару прыснули от смеха, я аж подавился. Наташа, сразу приложив ладошку к груди, залепетала.

--Ой, извини, извини, но ты так серьёзно и торжественно откушивал, спина прямая, глаза горят, ножик, вилка, словно на приёме у Королевы, вот мы и рассмеялись. Я вообще-бы на твоём месте сразу съела, рыча и руками. У тебя же гипертрофированное уплотнение мышечной ткани, а материла на это дело, считай и нет.

В полной тишине мой живот пропел протяжные рулады. Глубоко вздохнув, я выпустил из рук кухонные инструменты и с огромным удовольствием впился зубами в мясную мякоть, именно так как они и ожидали, с порыкиванием и чавканьем, разбрасывая жир во все стороны. Кислое и твёрдое яблоко угнездилось в моём чреве в два укуса, притом всё без остатка. Божественная пища.