Большие Надежды

– Я не настаиваю.

– Разумеется. Здесь настаиваем только мы, – в механическом голосе маски послышался самодовольный смешок, и повисло молчание.

В полной тишине они вошли в удивительно пустую кабину, один из Карателей вставил ключ-карту в положенный разъём, и, судя по моменту инерции, лифт стремительно двинулся вниз. Гораздо быстрее, чем помнила Флор, а ведь она пользовалась им каждый день. Табло этажей не горело, так что вскоре ориентация в пространстве дала сбой, и оставалось только гадать, в какой именно точке пространства оказалась кабина. В пределах Башни? Подвальные уровни? А может, глубоко под землёй?

– Зачем я вам нужна? – не выдержала наконец Флор. По её подсчётам они давно преодолели уровень цокольных этажей, и теперь упрямо двигались вниз. Уши закладывало.

– Вас проинструктируют.

– Это прекрасно, но у меня есть работа, которую мне нужно работать. И я не могу позволить себе…

– Ваши потуги в ботанике подождут, – перебили её ровным тоном, но за ним Флор почувствовала тщательно отмеренную дозу недовольства. Именно столько, чтобы она замолчала. Так что ничего не оставалось, как захлопнуть рот, но в этот момент кабина дёрнулась, замерла, а потом двери открылись.

– Где мы?

Вопрос вырвался сам, и Флор удивилась, услышав ответ.

– В месте, которого официально не существует.

– Я думала меня вызвала служба Регулирования.

– Это один из её отделов. Идёмте.

Вопреки всем ожиданиям и предрассудкам, коридор, куда вышла напряжённая Флор не был тёмным или страшным. Облицованные светлыми панелями стены, обычные лампы на потолке, ряд дверей, что уходил вглубь и пол, залитый бесшумным пластиком. Ничего, что напоминало бы катакомбы и пыточные. Только шум вентиляции и… тишина. Флор даже проверила, не заложило ли у неё уши, настолько здесь было тихо. Ни голосов, ни звона лабораторной посуды, ни гула Щита. Именно последнее, наверное, настораживало больше всего и казалось пугающе неестественным. Тем временем тот самый Каратель подошёл к третьей по счёту двери, которые были здесь совершенно одинаковыми, распахнул её и вновь приглашающе протянул руку. Сквозь визоры маски он сверлил взглядом Флор, которая замерла в нерешительности, а потому двое помощников мягко подтолкнули её в спину, и ничего не осталось, как шагнуть внутрь.

Однако стоило только переступить порог, как захотелось немедленно выйти прочь, закрыть за собой дверь и исчезнуть, но вместо этого Флор всё ещё аккуратно, но уже настойчивее, снова толкнули в спину, и она влетела в небольшую абсолютно белую комнату. За спиной хлопнула дверь, затихли шаги и повисло молчание. Флор боялась поднять взгляд и нервно сжимала в кармане записку, пока её разглядывали с головы до пят. И она не знала, сколько длился этот безмолвный досмотр, прежде чем наконец-то последовал вздох сквозь респиратор, шорох бумаг, а потом душное ощущение взгляда исчезло.

– Флоранс Мэй, – раздался механический голос, и Флор едва не зажмурилась.

Считалось очень дурной приметой, если хоть один из Карателей знал вас по имени, а ей, похоже, не повезло дважды. Но деваться было некуда, и она подняла взгляд, посмотрев прямиком в чёрные визоры знакомой маски со скелетообразным остовом.

Артур Хант стоял около небольшого стола, и теперь Флор не сомневалась, что это действительно он. Перепутать десницу Верховного Канцлера с кем-то ещё было попросту невозможно, хотя бы из-за тотального гнетущего ощущения, которое он распространял на десять метров вокруг. Сегодня он был без плаща, отчего его долговязая широкая фигура казалась ещё внушительнее, а ощущение безысходности – неумолимее. Так что Флор поёжилась и кивнула.

– У вас довольно любопытное резюме, – заметил тем временем он. – И не стану скрывать, меня больше удивляет факт, что вы вообще живы, чем ваши карьерные заслуги. Интернат, потом научная школа, работа в Лаборатории. Вы ведь… ботаник?

– Да, – едва шевеля языком ответила Флор. – Занимаю генети…

– На мой взгляд, весьма скучная и ненужная область, – перебил Хант. – Но вас характеризовали как успешного и довольно честолюбивого учёного. И, видимо, это действительно так, раз три выписанных запроса на вашу утилизацию из отдела Нормирования граждан так и не были приняты к исполнению. Довольно непривычное достижение для такой, как вы.

Он перебрал несколько лежавших на столе документов, подцепил нужный лист и протянул Флор, видимо, предлагая ознакомиться. Но она не решилась взять бумагу, опасаясь даже моргнуть лишний раз.

– Вы хорошо осведомлены, – наконец произнесла она, чувствуя, как от волнения язык едва не прилипал к нёбу.

Если её сейчас бросят в камеру… Или устроят допрос… Дерьмо! Надо было послушать Стива и остаться в Убежище. К чёрту просьбу Руфь! К чёрту вообще всё! Враз стало жарко, а сердце от страха забилось так часто и громко, что, кажется, Хант это услышал. По крайней мере, он издал странный звук, который должен был означать что-то вроде смешка, а потом вновь повернулся к столу.

– Это моя работа, – механически отозвался глава Карательной службы, а потом уселся на край стола и, видимо, по привычке хотел было опереться на правую руку, но почему-то вдруг передумал. Он выпрямился и повернул свою страшную маску в направлении Флор, которая лишь чудом не отшатнулась. – Руфь Мессерер была вашим руководителем. Чем вы занимались?

– Все данные находятся у доктора Миллера.

– Чем. Вы. Занимались.

– Я же сказала, – нервно огрызнулась она. Серьёзно, какое ему дело до корешков и ботвы? Решил проникнуться живой красотой и засадить бетонные улицы кустарниками да полевой травой, над которой Флор корпела уже битый месяц? Вряд ли. Она едва сдержала скептическое хмыканье. Однако Ханта, видимо, что-то всё же очень интересовало.

– Чем. Вы. Занимались!

– Господи! Чем ещё можно заниматься в Теплицах? К тому же, я не понимаю такого внимания. Лаборатория не подчиняется…

– ЧЕМ. ВЫ. ЗАНИМАЛИСЬ!

От громкости крика, кажется, задрожал даже пол. Флор отшатнулась, но налетела на одного из Карателей, который тут же схватил её за плечо и толкнул обратно в сторону Ханта, заломив руки. А тот с такой силой сжал её челюсть, что Флор едва не заскулила. Она попробовала было вырваться, но хватка сзади была слишком сильной, вынудив зашипеть от прострелившей всё тело боли. Впрочем, Флор немедленно забыла о таком неудобстве, когда к ней приблизилась черепоподобная маска. В лицо ударил фильтрованный выдох, скрипнула кожа перчаток, в ушах зазвенело.

– Итак. Может, теперь всё же расскажете, чем вы занимались.

– Контролирую молекулярно-генетический состав в вверенных мне теплицах 3, 4 и 17, – выдохнула она, едва шевеля стиснутой пальцами челюстью.

– И всё? Довольно… скучная работенка для того, чтобы три раза избежать утилизиции. Что ещё вы там делаете?

– Пытаюсь вывести устойчивый к электронному излучению тип.

– Это санкционированные работы?

– Нет. Личная инициатива в свободное время.

– А оно у вас есть?

– Случается, – процедила Флор.

За свою дерзость она ждала новых вопросов или очередную порцию боли, но вместо этого хватка стала немного слабее, а потом и вовсе исчезла. Следуя невидимому приказу, который наверняка отдал Хант, державший её Каратель вдруг отступил, и Флор выпрямилась, разминая ноющие плечи.

– И как успехи?

– Весьма любопытные. Могу я узнать, это официальный допрос? – спросила она сквозь зубы, пока пыталась поправить перекрутившееся мешковатое платье. Послышался ещё один каркающий смешок, и Хант вновь повернул к ней свою страшную маску.

– А вам есть, что скрывать?

– А вам есть о чём спрашивать?.. Не считая очевидных вещей.

За спиной послышалось недовольное дыхание сторожевых псов, но Хант поднял руку, и в кабинете стало тихо.

– Ваши ответы не добавляют вам очков, – произнёс он и чуть склонил голову набок, снова разглядывая Флор.

– Не знала, что будут ставить оценки. Так я могу узнать причину, по которой нахожусь здесь?