Страница 30 из 41
— Не желаете самостоятельно расстрелять своего бывшего возлюбленного? — спросил мужчина, и окинул девушку в немецкой форме вульгарным взглядом.
Эверилд было абсолютно все равно, кто это сделает, поэтому она просто задумчиво покачала головой.
— Хорошо. — не стал настаивать начальник и дал ей другое задание. — Через полчаса прибудет новая партия пленных. Займетесь ими.
— Так точно. — вяло ответила девушка.
Обессиленная еврейка с русыми волосами, не удержала мешок с кирпичами, потеряла равновесие и упала на землю. Увидев это, выражение лица Эверилд сразу же стало серьезным и она резко направилась к несчастной женщине. Вампирша схватила ее за руку и попыталась поднять, но беспомощная еврейка лишь стонала и не собиралась вставать. Тогда вампирша отпустила ее руку и со всей силы ударила своим тяжелым ботинком женщину под ребра, в наказание за усталость.
— Изверги! Ненавижу вас! – чувствуя невыносимую боль в груди, с трудом произнесла бедная еврейка.
— Правда? — насмешливо спросила Эверилд и с размаху ударила плетью женщину по лицу.
— Да чтоб вы все сдохли! — с кровью во рту ответила она.
— Я даю тебе пять секунд, чтобы встать на ноги, и еще пять секунд, чтобы поднять, этот чертов мешок, и отнести его туда, куда следует. — грозно произнесла Эверилд, а затем добавила уже мягким голосом. — А иначе, я забью тебя до смерти.
Эверилд получала невероятное наслаждение от ужаса, который ярким пламенем горел в глазах бедной женщины. Польская еврейка предприняла попытку встать на ноги, но через секунду, снова упала на землю от дикой усталости и невыносимой боли в груди.
— Твое время пошло. — начала отчет вампирша. — Десять, девять, восемь, семь.
Женщина с трудом поднялась на ноги, шатаясь из стороны в сторону, словно флаг на ветру.
— Пять, четыре. — продолжала отчет Эверилд.
Еврейка наклонилась и дрожащими, от усталости руками, пыталась собрать кирпичи, вывалившиеся из мешка.
— Два, один. — закончила отчет девушка и в воздухе просвистела плеть.
Удар обжег плечи пленницы, и она вновь упала на землю. До безумия боясь следующего удара плетью, израненная еврейка, снова поднялась на ноги, из последних сил, удерживая равновесие. Она скривилась от боли, раздирающей хрупкие женские плечи, подхватила тяжеленный мешок, и как можно быстрее начала переставлять, стертые в кровь ноги.
Спустя всего десять метров, женщина вновь свалилась и заплакала горькими слезами от собственного бессилия, но через несколько секунд снова встала на ноги. Эверилд с садистским интересом наблюдала за тем, как много сможет пройти обессиленная пленница. Еврейка прошла еще пять метров, запнулась о камень, упала, и с новой силой разревелась, с ненавистью в мокрых глазах, смотря на свою мучительницу. Вампирша направилась к ней грациозной походкой, крепко сжимая в руке плеть, готовясь к тому, чтобы нанести новый удар, но внезапно одна из пленниц подбежала к несчастной женщине, и помогла ей подняться. Схватив мешок и держа еврейку под руку, они вместе пошли к месту стройки. Эверилд удовлетворенно улыбнулась.
Вампирша обогнала несчастных женщин, и прошла к месту, где строился дом. Она осмотрелась по сторонам и заметила, лежавшую в кустах девушку. Эверилд подошла к пленнице и прислушалась: кровь струилась по жилам, значит, она была все еще жива. Рядом с девушкой лежали рассыпанные стройматериалы, которые пленница не смогла донести до места назначения. Эверилд рассердилась и не сильно ударила девушку ботинком.
— Что разлеглась? Рабочий день еще не окончен!
Девушка вздрогнула и открыла глаза, с ужасом смотря на свою надзирательницу. Она попыталась встать, борясь со слезами, которые уже стояли в глазах. Девушка с силой сжала губы, поднялась и, собрав рассыпавшиеся кирпичи, потащила мешок дальше. Вампирша смотрела ей вслед и заметила, что по спине пленницы бежала струйка крови. Эверилд невольно облизнулась, ощущая острый коктейль из страха, боли и отчаяния. Горло неумолимо жгла жажда, а ротовая полость наполнилась сладкой слюной. Она с трудом сдерживала свои инстинкты, чтобы не накинуться на раненную девушку, словно хищник на свою жертву.
Эверилд заметила, что коллеги стараются обходить ее стороной, ощущая нерациональный страх. Но это и к лучшему, не придется с ними контактировать. А тем временем, вампирше все сильней хотелось крови. Она продолжала следить за тем, как женщины, превозмогая слабость, холод и боль, носили тяжелые мешки, пока мужчины занимались кирпичной кладкой.
Через тридцать минут появилась вереница новых пленных женщин и мужчин, у которых босые ноги уже были сбиты в кровь. Они остановились у деревянного здания, которое являлось домом смертников. Вампирша подметила, что дом был выкрашен в зеленый цвет и украшен ромашками, словно шутя над самой жизнью.
Эверилд почувствовала в воздухе запах крови, страха и надежды. Она дождалась распределения, и затем подошла к группе смертников. Те посмотрели на нее жалобными глазами, словно надеялись на какое-то чудо.
— Следуйте за мной! — приказала вампирша и для особо непонятливых, еще раз показала жестами, что они должны следовать за ней.
Эверилд завела их в здание, и сразу же вывела на другую сторону, во двор, где уже стояли немцы с автоматами и овчарками.
— Кто из вас говорит на немецком языке? — потребовала ответа Эверилд.
Польская еврейка с исхудавшим лицом и орлиным носом бросилась вампирше в ноги.
— Умоляю, пощадите моего ребенка! — взмолилась она на ломаном немецком языке.
У женщины была прелестная девочка с красивыми синими глазами, но, к сожалению, это не могло спасти ей жизнь.
— Вставай! — в голосе вампирши не было ни капли тепла.
— Вы спасете ее? — вновь спросила еврейка.
— Вернись обратно в строй! — приказала Эверилд холодным тоном и ударила несчастную женщину плетью по спине. — Если ты сейчас же не пройдешь со своим ребенком к стене, я на твоих же глазах забью ее этой самой плетью! — беспощадно произнесла надзирательница.
Женщина поднялась на ноги, взяла девочку за маленькую хрупкую ручку и, рассказывая какую-то сказку, повела к стене.
Несколько евреек с детьми попытались бежать, и на них спустили собак, а солдаты улюлюкали и смеялись, стреляя по ногам убегающих. Люди спотыкались, падали и здесь их настигали псы, начиная рвать человеческую плоть на части. От воплей умирающих беглецов, у людей стыла кровь в жилах.
Запах сладкой теплой крови густо повис в воздухе, сводя вампиршу с ума. Эверилд держалась из последних сил и от напряжения готова была рычать, как собака.
Данной демонстрации хватило, чтобы остальные еврейки послушно встали у стены. Слезы по лицам приговоренных к смерти людей лились градом, а дети намертво вцепились в руки матерей.
Раздался очередной крик, который был уже детским. Эверилд посмотрела в сторону источника шума и увидела, как две немецкие овчарки рвут десятилетнего ребенка. Мать бросилась к нему с отчаянными криками, не в состоянии выносить муки своего ребенка. Псы вырывали куски мяса, и ребенок захлебнулся собственной кровью. Мать подбежала к уже мертвому ребенку, и тоже стала жертвой собак.
«Лекс, ты здесь?» — Эверилд мысленно обратилась к своему напарнику.
«Да» — ответил тот.
«Видишь вон ту еврейку с платиновыми волосами? Она еще несет на руках трехлетнюю девочку».
«Да» — подтвердил вампир.
«Я отвела от женщины взгляды окружающих. Отбери у нее ребенка и скройся с ним в роще» — приказала Эверилд, наблюдая за обстановкой вокруг.
«А что делать с матерью?» — уточнил Лекс.
«Убей ее» — уверенным тоном ответила королева вампиров.
Эверилд увидела, как внезапно, из тени возник вампир, вырвал из рук матери ребенка, перерезал когтями горло женщине, и так же незаметно скрылся в тенях, вместе с добычей. От данного зрелища, Эверилд стало любопытно, сколько же вампиру лет, ведь если она все верно помнит, то талант хождения в тени появляется только спустя десять тысяч лет.
Вампирша сразу же отправила к убитой матери пару псов, чтобы скрыть слезы преступления, а информацию о ребенке, Эверилд просто стерла из памяти людей. Ведь она знает эсэсовцев, те не успокоятся, пока его не найдут. Через десять секунд подбежали две голодные немецкие овчарки, и стали жадно рвать человеческую плоть, а когда собаки закончили кровавый пир, немцы приступили к расстрелу пленных.