Приют приговоренных детей

Эверилд подняла ведро, сняла его с цепи, и направилась в свою комнату. Девочка бредила и вся горела. Эверилд прошла в комнату с травами и, отыскав нужную склянку, сцедила в нее немного яду. Затем начала смешивать разные травы. Налила воды в котел и поставила греться. Вампирша набрала тазик с водой, взяла несколько штук лимона, выдавила из каждого сок в холодную воду, и сняла чистые тряпки, висевшие на камине. Она бросила их в воду, вышла из комнаты и прикрыла двери. Затем подошла к девочке, обтерла ее тело и наложила компресс.

Через сорок минут вода закипела в котле, Эверилд сняла посуду, поставила на пол, накидала лечебные травки, и дождалась, пока вода немного остынет. Потом вылила в него яда, размешала и разлила по склянкам. Подхватив несколько флаконов, она спустилась на первый этаж особняка, вошла в ближайшую комнату с больными, и подошла к женщине с восковым лицом и синими прожилками. Поднесла ей ко рту склянку и насильно влила.

Эверилд сидела и смотрела на больную, через пятнадцать минут, зараженная ровнее задышала, пропали хрипы из легких, а лицо просто стало бледным. Эверилд начала искать на лице признаки обращения. Сначала должно пропасть дыхание, а потом женщина начнет выгибаться от нестерпимой боли, это значит, что мозг перерождается. Вампирша просидела у постели два часа, но так ничего не произошло, и она облегченно выдохнула.

Эверилд уже смелей начала вливать больным лекарство. Пока что решила ограничиться этой комнатой. Она пробыла в ней пять часов, но обращение так ни у кого и не началось. Девушка счастливая вышла из комнаты, и взбежала вверх по ступенькам.

— Учитель! Учитель! У меня получилась!

В голову ворвался голос наставника.

— Какая ты шумная. Твои мысли слышно за несколько километров. Поздравляю!

— Спасибо, что поверили в меня. — продолжала восторгаться ученица.

— Только всех подряд не лечи, кого-то пропускай, иначе псы Юстина заинтересуются этим дивом и нам придется срочно покидать Константинополь. — умерил он ее радость.

Вампирша уже хотела всех почивать чудо зельем, но, увы, учитель был прав, придется выбирать, кого спасать, а кому отправляться в чертоги Бога или Дьявола, смотря кто какую жизнь вел.

— Я внемлю Вашему предупреждению.

— Рад, что ты научилась трезво взвешивать все риски. Еще три года назад, ты бы мне отчаянно доказывала, что все достойны жить.

— Не доказывала бы. Меня тогда нельзя было подпускать к людям.

— И то верно. Ладно, иди, готовь свое чудо зелье. Не считали бы нас колдунами, можно было сойти за святых. — усмехнулся он.

— Верно говорите. — ответила Эверилд и вернулась в свою комнату.

Она поднесла ко рту девочки склянку и силой влила остатки зелья. Ребенок закашлялся, одну часть снадобья выплюнул, а другую проглотил. Осталось ждать результата и надеяться, что они не опоздали. Если было уже поздно, то малышку спасёт только оборот, на что учитель не пойдет, потому что не хочет проблем с советом.

Эверилд два часа дежурила у кровати девочки, все прошло успешно, и вампирша выдохнула. Она посмотрела на время, было уже три часа по полудню, пора было идти по домам и лечить больных людей. Она с сожалением посмотрела на свое лекарство, в домах людей его лучше не применять. Эверилд собрала банки и склянки с отваром, снимающим жар, взяла набор иголок, тканей, кусок мыла, и покинула свою комнату. Доктор уже стоял у ворот.

— Ну, что, идем в город?

— Угу. — уныло кивнула Эверилд.

Выходить за ворота ей не хотелось, так как там только боль и смерть, и многие ходят с оружием. С третьего этажа дома крикнул Ромео:

— Не забудь прихватить охрану, я не хочу, чтобы мою единственную племянницу прихлопнули какие-то выродки.

Сразу несколько стражников отделились от заборов, они стояли в кожаных доспехах. Среди них было два вампира и два человека.

Когда Эверилд в первый раз захотела выбраться в город, наставник строго настрого запретил ей без паранджи покидать особняк. Хоть Эверилд сильно изменилась, ее все равно могли узнать, что было совершенно нежелательно. А главное, ее мог признать Ник, так что в город она ходила полностью закрытая от чужих взоров.

Она часто видела похотливое желание в глазах мужчин, некоторые пытались сорвать с нее паранджу, чтобы увидеть лицо, тогда вмешивалась охрана, перекрывая путь любопытным, и те отставали. Вот и сейчас она вынуждена была передвигаться с телохранителями по городу. Многие гадали, как выглядит племянница колдуна. Кто-то с пеной у рта утверждал, что Эверилд страхолюдина, другие думали, что она неземной красоты и поэтому прячет свое лицо. Часто к колдуну заходили потенциальные женихи, прося руку и сердце его племянницы, на что Ромео отвечал отказом. Тогда ходили совсем дикие предположения, что дядя сам спит со своей племянницей и поэтому отказывает женихам. Вампирше пришлось назваться другим именем, чтобы ее не связали с мастером кожевенных дел Ником. В городе ее знали под именем Василида.

Они отошли от особняка на двести метров, как на пути стали появляться нищие и покойники, а воздух становился, наполненным сладким трупным запахам и горелыми телами. У одного дома сидела женщина и качала ребенка с отсутствующим взглядом. Эверилд увидела, что тот мертв. Она направилась к несчастной матери, и постаралась разжать руки, но их свело от судорог.

— Он умер. Труп нужно сжечь, иначе другие дети заболеют.

Лицо двухлетнего малыша было в оспинах.

— У меня больше нет детей, это был единственный ребенок. Родила я его поздно, мы с мужем не могли нарадоваться. За что у нас Бог отнял наше счастье?!

Женщина всхлипнула, и доктор подошел к девушке, сказав:

— Василида, оставь их, ей уже не помочь.

Женщина вздрогнула, а в глазах появился блеск безумия. Вампирша унюхала специфический запах: сладкий с горчинкой, и сделала шаг назад. Она насмотрелась в серебряных тюрьмах на обезумевших от боли вампиров, поэтому продолжала отступать назад. Мать с мертвым ребенком подступила ближе, и путь ей перекрыл вампир-телохранитель. Та вздрогнула и закричала:

— Ты племянница колдуна! Ты должна вернуть мою кроху!

— Я не возвращаю мертвых. Я не Бог.

— Ты дьявольское отродье, все болезни из-за вас. Я готова продать душу Дьяволу, только верни мне сына!

— Дьяволу не нужна безумная душа.

Вампирша сделала еще шаг назад.

— Гор, ее можно вернуть? Ведь магия разума должна лечить такие недуги?

— Нет, она слишком глубоко в него погрузилась. Вы идите, я сам разберусь. — сказал вампир и Эверилд, немедля, пошла прочь.

Эверилд с трудом душила в себе зарождающееся рыдание, пока у следующего дома она не увидела ползущую по земле семилетнюю девочку. Та рыдала и просила маму проснуться. Эверилд подошла к ребенку и подняла ее с земли.

— Мама! Мама, проснись!

— Она ушла к Богу. — сказала Эверилд.

— Она же вернется?

В глазах ребенка было столько надежды, что вампирше стало не по себе. Дарислав скрестил руки на груди, всем своим видом показывая, где он видел милосердие, сочувствие и жалость.

— Конечно, вернется, только надо ее подождать. Мы сейчас отправимся в замок, мама погостит у Бога и вернется. — несла чушь Эверилд, только бы девочка не осознала страшное. — Мы подождем ее вместе. — уговаривала вампирша, то ли девочку, то ли себя.

Она несла малышку на руках, боясь хоть на миг выпустить ее из рук. Она попросит учителя купить ей домик, если тот откажется ее принимать. Эверилд говорила с девочкой обо всем и не о чем сразу, пока они не дошли до особняка. По черному ходу она поднялась на второй этаж, прошла по коридору, и вздрогнула, услышав чужой голос. Она осторожно прокралась на цыпочках к гостевой и заглянула в комнату, за столом с бутылками вина сидели двое: учитель и какой-то мужчина с обезьяньей внешностью. У него были пепельные волосы, тяжелая челюсть и длинные руки, в общем, уродец, каких еще надо поискать.

— Василида, входи. Кого ты на этот раз притащила в дом? — в интонации наставника было столько возмущения.