Страница 80 из 95
— Тебе рано еще, — строго сказала пожилая повариха Зирда. Женщина имела крупную фигуру, носила закрытую одежду и часто недовольно морщилась.
— Сколько тебе лет? — ласково поинтересовалась индианка с жасмином в волосах.
— Два года, — гордо ответила Миди.
— Давай, ты посмотришь, как мы это делаем, а когда нашинкуем все продукты, ты закинешь в котелок? — предложила молодая особа.
— Я хочу нарезать овощи! — продолжала настаивать на своем мелкая.
— Пусть попробует, — подала голос Эверилд.
— Она еще маленькая, поранится, — возразила индианка с жасмином в волосах.
— Будет уроком, — беспощадно припечатала Девадаси.
Река Ганг несла свои воды вдаль, и ее шум напоминал звук сотни лопающихся пузыриков. Воздух был наполнен покоем и чистотой. Эверилд улавливала приятный запах специй и готовящегося мяса. Вода в котелке бурлила, юная индианка с волосами до бедер заваривала чай из чудесных травок. Она отличалась от остальных женщин смелостью: ее наряд не скрывал щиколоток, что неприемлемо для индусов. Пожилая индианка недовольно косилась на свою подопечную, которая порхала по полянке словно бабочка. Девушка подошла к Миди.
— Давай вместе настругаем овощи, — подмигнула смелая индианка. Ребенок тепло улыбнулся.
— Давай! — тут же бросилась помогать Миди. Тогда уже и Бругинда не устояла на месте.
— А я хочу добавлять специи в варево! — заявила она.
Молодая индианка с жасминами в волосах благосклонно кивнула:
— Тогда иди ко мне, — позвала она голосом контральто.
Бругинда показала Миди язык. Мелкая даже не удостоила двойняшку взглядом. Бругинда с Миди занялись приготовлением пищи, остальные просто рассредоточились по полянке.
На небесах разгорался закат. Он выкидывал солнечные снопы искр. Светило поджигало реку и лес, окрашивая всё в кровавый цвет. На реке стояли небольшие палатки, звучала иногда рамсинга, шелестел ветер, рычали тигры и пантеры, пахло охотой. Мимо Эверилд проползла пятиметровая змея с желто-зеленым окрасом. Многие оцепенели в надежде, что она уползет восвояси.
Эверилд смотрела на рептилию, не моргая. Змея остановилась, принимая вызов. Пресмыкающееся зашипело, впилось черными глазами в королеву вампиров. Взгляды двух хищниц встретились, каждая доказывала превосходство. Эверилд не отвела взгляда, опутала сознание змеи, подчиняя себе силой воли и приказывая ползти к ней. Кобра покачнулась, недоверчиво прищурилась, но подчинилась. Вскоре она направилась к вампирше, обвилась вокруг нее кольцами, а Эверилд принялась ее гладить. Змея ластилась, терлась, танцуя и всё сильнее сжимая кольца вокруг добычи. Королевская кобра еще не сдалась. Эверилд не обращала на это внимания, а все наблюдали за действом, затаив дыхание. Змея раздула капюшон, вертикальные зрачки смотрели в душу вампирши. Хладнокровная тварь выгнулась, еще больше раскрыла капюшон, злобно зашипела в лицо укротительнице. Эверилд продолжила, как ни в чём не бывало, поглаживать охотницу. Кобра качнулась в ее сторону и, зашипев сильнее, высунула язык. Пасть змеи оказалась слишком близко, и она укусила вампиршу за щеку. Королева вампиров даже бровью не повела, а только придавила змею такой ментальной оплеухой, что тварь вздрогнула, разжала пасть и отпрянула, окончательно признавая поражения. Кольца, что стиснули тело хрупкой Эверилд до треска костей, вдруг ослабли, капюшон сдулся, а змея покорно положила голову на свое тело, позволив себе зажмуриться от удовольствия. Эверилд довольно улыбнулась.
Первыми отмерли мужчины и достали мушкеты.
— Не вздумайте стрелять, — повелела Эверилд.
Туги невольно подчинились. Только женщины всё еще смотрели на королевскую кобру с ужасом.
— И как тебе не страшно ее гладить? — сказала дрожащим голосом индианка с жасминовыми цветами в волосах. Смелая индианка ожила и с невозмутимым видом вернулась к работе: взяв черпак, она начала помешивать чай, за ней следом отмерли все остальные.
— А чего ее бояться? — ровным голосом ответила вампиресса. — Она сама ко мне ластится.
Нагайна подсела рядом к своей партнерше, провела рукой по гладкой чешуе змеи.
— Смотри, какая красавица, а как жмурится от ласки. Кстати, мы можем ее заморозить. Они же засыпают, когда ощущают холод, — вспомнила фаворитка.
— Эта змея, по-моему, уже утомилась от жары, — не согласилась Эверилд.
— А может, она хочет уйти в спячку? — продолжала сыпать пассия глупыми вопросами.
— Рано еще, — выразила несогласие повелительница.
Смелая индианка с открытыми щиколотками отважно подошла к кошмару среди змей. Она присела рядом, осторожно провела по чешуе лесного монстра. Змея зашипела, не одобрив чужие руки. Отважная индианка пожала плечами, отступила. Восточная девушка с жасмином в волосах набралась храбрости и шагнула к рептилии. Змея настороженно следила за каждым движением чужачки. Молодую индианку трясло, она замерла рядом, не решаясь протянуть руку к чешуйчатой гадине. Эверилд ободряюще посмотрела на женщину. Она решилась, дотронулась до кобры и, скривившись, убрала руку. Рептилия зашевелилась, и индианка отскочила с визгом. Но вернулась, чтобы в этот раз погладить змею. В ответ королевская кобра недовольно зашипела.
— Так нечестно. Почему вам она позволяет себя трогать, а мне нет? — обиделась индианка с жасминовыми цветами в волосах.
— А ты подумай, к кому она потянется. К человеку, который дрожит как осиновый лист? Или к зверю, знающему себе цену? — спокойно пояснила Эверилд.
— Может, познакомимся наконец, — осмелела девушка.
— Почему бы и нет. Я Нагайна, девушка вот этой бяки, — она кивнула на свою повелительницу.
Эверилд усмехнулась:
— Эверилд, супруга Кали.
— Вы правда встречаетесь с ней? — не поверила уверенная в себе индианка, взглядом указав на спутницу жизни Девадаси.
— Дружим, — солгала королева вампиров, бросив предупреждающий взгляд на свою возлюбленную.
— Фу. Хорошо, а то это противоестественно, — с облегчением сказала смелая индианка, смешно наморщив маленький нос.
— А быть женой Кали — не извращение? — лукаво спросила королева вампиров. Смелая индианка в ужасе прикрыла рот.
— Кали — это другое. Ты ей просто служишь, — укоризненно заметила она.
— Будем считать, что мы с Нагайной друг другу служим. Да, подруга? — с улыбкой обратилась Эверилд.
— Можно сказать так. Ну как же вас зовут, милые дамы? — вежливо спросила Нагайна.
— Анкита, — представилась молодая индианка с открытыми щиколотками.
— Дивика, — представилась та, что с жасминами в волосах.
— Тебе бы больше подошло ими Деви, — твердо сказала Анкита.
— Возможно, — не стала отрицать Эверилд.
— И всё-таки, почему она к тебе ластится, а на других шипит? — недовольно спросила Дивика.
— Потому что чувствует одну кровь, — тихо ответила Нагайна. Кобра успокоилась и стала засыпать.
— А вы откуда приехали? — поинтересовалась Дивика.
Эверилд со спутницей перебросилась взглядами. Нагайна взглядом указала, чтобы Эверилд вела диалог. Королева едва заметно приподняла уголки губ.
— Я родилась здесь, — соврала Эверилд.
— А почему у тебя белая кожа, как у англичан? — продолжала допытываться индианка.
— Потому что мой отец был белым, а мать — индианкой. Я пошла в отца, — невозмутимо ответила Эверилд.
— А почему у тебя нет загара? — не отставала девушка.
— Потому что много времени провожу в помещении, — ответила вампирша, уже начиная раздражаться.
— Это плохо: у тебя родятся слабые дети, — с нотками сочувствия сказала Дивика.
— Мне это не грозит: я дева пагоды, воплощение богини Кали, ни один мужчина не имеет права меня касаться, — спокойно парировала Эверилд.
— Прости, я забыла, — покаялась девушка и вернулась к чаю, он уже закипел, и она его сняла с огня. Взрослые боковым зрением отслеживали детей. Агния куда-то запропастилась. Эверилд нахмурилась.
— А я поймала олененка, — восторженно закричала Агния, неся тушу детеныша. Нагайна моментально к ней подскочила, дала ментальную затрещину, мысленно зашипев, как раскаленная сковородка с овощами.