Колыбель времени

— Госпожа, смотрите, что ваше дьявольское отродье сделало! Оно чуть не убило меня, я едва унесла ноги! Меня спасло только то, что он еще не умеет ходить…

Девушка показала надкушенную руку с глубокими царапинами.

— Он не мог тебя тронуть, не мог обойти мой запрет. Признавайся, паршивка, что ты ему сделала?!

— Да откуда вам знать? Это ребенок демона!

— Ты пыталась убить моего ребенка?! — взревела Эверилд. — Ты пыталась убить моего ребенка… — вампирша стала наступать, а рабыня — отползать.

— Да ничего я не делала, госпожа, просто играла с ним! — всхлипнула девушка.

— Не ври мне. Я читаю твои мысли. Не смей мне врать, тварь подзаборная! — Эверилд продолжала наступать, а кормилица пятиться. Вампирша ее нагнала и пнула в живот. — Встань, паршивка, — приказала она, смотря властно и холодно. Девушка на дрожащих ногах поднялась, и Эверилд кончиками пальцев нанесла удар по лицу, раздался хруст костей, и хлынула кровь из носа. Вторым ударом кончиком пальца она заставила на скуле девушки расцвести синяк.

Красный Бард смотрел на нее со смесью ужаса и восхищения, ее искаженное яростью лицо пугало до дрожи в костях, но в то же время поражало своей потусторонней, неземной красотой.

— Эй, Джоне, приведи из трюма ребенка! — обратилась Эверилд к поджарому пирату с черной бородой, впавшими глазами и большим носом. Он посмотрел на Красного Барда, и тот кивнул, давая свое дозволение. — Я проучу тебя, мерзавка! Ты на всю оставшуюся жизнь забудешь, что такое трогать сына Дьявола! — Эверилд всё больше распалялась, Миринда пыталась что-то сказать, но от страха слова застревали в горле.

Джоне выволок из трюма десятилетнего пацана.

— Приведите остальных пленных, сейчас будем развлекаться. Хотя нет, достаточно будет трех мужчин и десяти женщин.

Пираты посмотрели на капитана, и тот им кивнул, ему стало интересно, что эта дьяволица задумала. Он молча ждал, когда на палубу выволокут пленных. Мальчик испуганно смотрел на взрослых, не понимая, зачем его вывели.

Джоне держал ребенка за руку, десять пиратов спустились в трюм и вывели тринадцать пленных. Матросы бросали свои дела, чтобы посмотреть, что задумала эта женщина-вамп.

Корабль остался дрейфовать в море, а команда столпилась на палубе.

— А теперь слушайте внимательно: за малейшую попытку побега, поджога или другой диверсии будут страдать ваши дети.

Эверилд рукой указала на Миринду, та еще сильнее сжалась, осознавая, что сейчас что-то произойдет — страшное и по ее вине.

— Карим, подними эту рабыню с колен, пусть смотрит, и дай ей платок, чтобы остановить кровь. Эта женщина попыталась убить моего ребенка. За ее ошибку будет расплачиваться этот пухлый мальчик. — Эверилд посмотрела на пацана, ему было не больше десяти лет: пухлые ручки, ножки и большие испуганные глаза. Будь она не в ярости, наверно, умилилась бы и пощадила ребенка, но эти варвары должны понять, что за любой неверный шаг будут расплачиваться не они, а дети.

— Кит и Раен, — из гущи пиратов выступили два высоких амбала, — я не ошибусь, если скажу, что вы обладаете колоссальным опытом в сдирании кожи. Так вот, снимите с этого ребенка кожу, я себе сошью перчатки, они мне очень подойдут.

Сначала пираты замерли в шоке. Эверилд напряглась — как бы не взбунтовались.

Молчание длилось минуту, и, когда Красный Бард дал отмашку, все отмерли. Полная женщина с пальцами-сосисками, в синяках, одетая в лохмотья, закричала.

— Пожалуйста, не трогайте моего ребенка! Он ни в чём не виноват… Убейте лучше ее! Я готова стать кормилицей вашего ребенка, только не трогайте моего сына! Я обещаю, что буду его холить и лелеять… — она разрыдалась.

Красный Бард невозмутимо закурил, сейчас он готов был удовлетворить ее кровожадное желание, понимая, что мешать ей — это самоубийство. И, похоже, пираты тоже это осознали.

Нельзя дьяволицу доводить до белого каления — это дорого может обойтись, но потом, когда она остынет, он серьезно с ней поговорит. Потому что бунт ему на корабле не нужен. Команда простит одну жертву, но если эта дамочка продолжит кровавый пир, то ничьи нервы и психика этого не выдержат, они, в конце концов, не звери. Только Красный Бард додумал мысль, как раздались пронзительный крик и плач ребенка. Хотелось закрыть уши и не видеть этого ужаса.

Эверилд присела на борт корабля и спокойно наблюдала. Трое мужчин попытались вырваться и броситься на помощь ребенку, но пираты быстро им объяснили, что этого делать не стоит. Женщины плакали, проклинали, молили! Но…

Вопли продолжались минут пять, прежде чем мальчик умер от болевого шока. Остальную кожу пираты сдирали уже с трупа.

— Отлично поработали, — довольно улыбнулась Эверилд. Ее жажда мести была утолена.

— Выкиньте это тело за борт, пусть акулы попируют, а кожу ребенка отдайте матери, пусть она мне сошьет перчатки. Мерки я дам снять. Но если она попытается испортить кожу или плохо сошьет перчатки — еще один ребенок погибнет подобной смертью.

Все закивали.

— Можете отвести их обратно в трюм. А матери, бывшей матери, выделите маленькую каюту, пусть там шьет мне перчатки. Двое, Джоне и Рама, останетесь на карауле, чтобы эта дамочка ничего не выкинула, — приказала вампирша.

Пленных увели, Миринда бросилась к борту, чтобы выпрыгнуть в море, Эверилд вмиг оказалась рядом и не позволила ей это сделать.

— А ты иди к ребенку, и чтобы он был накормлен и доволен. Он тебя больше не тронет, но прежде, чем я отправлю тебя к нему, вынуждена отсосать у тебя яд, ведь ты не хочешь стать слугой Дьявола? — с этими словами Эверилд припала к ее запястью. — Можешь идти и будь хорошей девочкой, не гневи меня больше так. Поверь, я не получаю удовольствия от жестокого убийства детей. Не заставляй меня это повторять. Я не хочу всю жизнь потом мучиться кошмарами. Я не демон и, поверь, очень люблю детей. Но в ярости я себя не контролирую и могу выкинуть любое безумие, тем более, если это касается моего ребенка. Всё, иди.

Миринда послушно поплелась в каюту дьявольского отродья. Какая она глупая была, когда попыталась убить это порождение тьмы! Из-за ее глупости и уверенности в успехе пострадал ни в чём не повинный ребенок. Как ей теперь с этим жить?

— Рама, можешь первое время присмотреть за моей кормилицей? Я знаю, что тебе это не по душе. Но я обещаю отдать часть своей доли, если ты предотвратишь ее попытки самоубийства. Она сейчас слишком потрясена.

— Как и мы все, но я исполню вашу просьбу, мрачная госпожа, — покорно сказал Рама и ушел вслед за девушкой. Эверилд ментально связалась с ребенком и приказала вести себя тихо и быть хорошим мальчиком. Эрик понял и с ангельским лицом ждал свою злую нянечку. Кто сказал, что ее нельзя изводить другими методами?

Когда вся команда разбрелась по своим делам, а юнга отдраил палубу от крови, к Эверилд подошел Красный Бард.

— Надеюсь, это было в первый и последний раз. Я не потерплю больше жестокого убийства детей на глазах публики. Мне бунт на корабле не нужен, — он был суров и строг.

— Обещаю, милый, этого больше не повторится, если пленники будут вести себя подобающе. А вообще, их надо поскорее сплавить работорговцам, иначе они могут восстать. Пока они очень напуганы, но скоро отойдут, и в их головках будет зреть месть. Страшная и ужасная.

— Рад, что ты это понимаешь. Надеюсь, мы друг друга поняли? А теперь иди за штурвал, твое обучение еще не окончилось! — приказал Красный Бард, и Эверилд молча подчинилась. За ребенка она больше не боялась, Миринда будет вести себя смирно.

Кому понравилась кровавая расправа Эверилд ставь лайк.

Глава 10. Наконец дома

Уже к вечеру Эверилд ловко управлялась со штурвалом корабля. Она издалека видела родные берега Острова Красного Барда. «Когда этот остров успел мне стать родным, я даже на нём пару часов не провела?»

Корабль шел ровно, назойливые летали чайки, из вод выглядывали дельфины, Эверилд даже пару раз видела плавник акулы. Вот бы она посоревновалась с ней в скорости, например, кто быстрее доплывет до острова Красного Барда. И всё же она не любила море, она себя на нём чувствовала уязвимой и беззащитной. Как-то суша ей была роднее: там можно охотиться, любоваться манграми, пальмами и многими другими растениями, а главное — можно скрываться среди зарослей бамбука. Почему ее жизнь раз от раза закидывает то на военные корабли, то на войну? И виновата ли в этом жизнь? Скорее, она сама бунтарка, каких стоит только поискать.