Страница 10 из 182
– Вики… – Он быстро поправился: – Виктория…
Эван бросил на стол бумаги и спешно поднялся:
– Что с ней? – В Олфинбурге ему приходилось выслушивать доклады, смиряться, сгорая от страха, и ждать, пока попавшая в неприятности Вик соизволит показаться под очи начальства. Здесь такого не будет – нравы Аквилиты куда как свободнее и позволяют гораздо больше, чем в Тальме. Тут он не будет ждать и бояться. Тут он может первым прийти на помощь.
– Потеряла сознание.
– Сама или…?
Брок неуверенно качнул головой:
– Не знаю. Она не откликается – я накачиваю её эфиром, а она…
Эван направился прочь из кабинета, на ходу спрашивая:
– Брок, только честный ответ: как ты себя чувствуешь?
Тот мрачно заметил:
– На поиск меня хватит.
– Уверен?
Брок промолчал, красноречиво хватая в холле свою куртку. Лакей Джон только недоумевающе замер, как и спешно прибежавший из людской Адамс – Эван их тоже проигнорировал. Он без пальто выскочил на улицу, где под парами стоял служебный паромобиль.
– Брок, я могу сам начать поиски из песочницы.
Так в дивизионе называли участок, где выходящие на дежурство констебли оставляли свои отпечатки обуви для поиска в случае пропажи. Забавное, но весьма правильное решение – в Олфинбурге до такого не додумались, хоть констебли, бывало, и пропадали: банально напивались или, хуже, погибали при нападении.
Брок, открыв пассажирскую дверцу паромобиля, угрюмо заметил:
– И потеряешь время – она тут, дальше по набережной. Совсем недалеко.
Эван быстро сел за руль и с силой дернул кулисный механизм, забыв дать предупреждающий гудок. Впрочем, вечерняя улица, освещенная электрическими фонарями, была почти пуста.
Брок продолжил:
– Где-то в районе складов…
– Куда? – уточнил Эван – он еще плохо ориентировался в Аквилите.
Брок махнул рукой:
– Прямо. Гони вдоль моря. И не спрашивай, что Виктория делает в порту – Вин не идиот, новичков в порт он не пускает. Кейдж, конечно, любит самовольничать, но не до такой степени, чтобы тащить Викторию в порт. Там швали много, он так рисковать не будет.
Паромобиль летел, как сумасшедший, закладывая виражи при обгоне тихоходов. Брок не удержался, когда в очередной раз его вжало в дверцу из-за объезда гербовой кареты:
– Эван, скорость сбрось, или хоть гудок давай, чтобы с дороги убегали…
Эван прошипел что-то себе под нос – о первом дне и нападениях.
Брок, по лицу которого струился пот, закрыл глаза и фыркнул:
– Просто она у тебя очень любопытная. И прямо… Еще пока прямо…
Они неслись по набережной, огибая прилавки и спешно возведенные импровизированные сцены, теряя драгоценный пар на долгие предупреждающие гудки – Эван внял просьбе Брока.
– Дальше… Дальше… – бормотал с закрытыми глазами Брок. – Где-то у Полей памяти. Тут сверни…
Паромобиль мчался через забитые ящиками узкие проезды порта, мимо матерящихся грузчиков и портового отребья, куда-то в узкие складские улочки.
Эван не выдержал:
– Как она?
– Пытаюсь дозваться. Странно – я с таким еще не сталкивался. Эфир рассыпается, как труха, словно мертвый. Я его поймать не могу…
Эван сжал зубы, так что желваки заходили – вспомнилось, что утром Вики столкнулась с последствиями черного ритуала. Неужели в Аквилите, и правда, появился чернокнижник? Вот же про́клятое везение Ренаров, про них и их агентство не даром ходили слухи, что им слишком везет. Вики, Вики, ну куда ты опять влезла…
– Черный ритуал? – старательно держа голос под контролем, спросил Эван.
– Поворачивай налево. И… Да, скорее всего. Хотя честно скажу – я с таким не сталкивался.
– Тут некуда поворачивать… – пробурчал Эван, сбрасывая скорость и ища проезд среди узких пешеходных проходов. Какой-то дикий лабиринт между складами и пристройками к ним – прибежищем местных портовых крыс.
– Тогда дальше. И там налево. Я почти дозвался…
– И…? – спокойный голос давался Эвану нелегко. Хорошо, что Брок его понимал.
– Холодно. Она на чем-то лежит. Что-то твердое. Нога… Левая… Левая нога горит как огнем. Не в буквальном смысле. Кажется, она ранена. Еще что-то с другой ногой и руками. Больше ничего пока сказать не могу…
Эван отвлекся от узких улочек между складскими помещениями, в которые они с Броком заехали. Пальцы Мюрая, вцепившиеся в сиденье, побелели от усилий, а кожаная обивка пошла буграми и плавилась.
– Ну же, Вики, девочка, откликнись, мне хватит даже силуэта… – пробормотал еле слышно Брок. Сейчас Эван даже признания в любви или площадную брань бы простил Броку – лишь бы дозвался.
Паромобиль осветил фарами рыскающего между проходами мужчину в полицейской форме. Тот, заметив на паромобиле знакомую эмблему, помчался к ним наперерез, заскакивая на подножку и хватаясь руками за крышу.
– Констебль Кейдж… Нападение на констебля Ренар. – Себ заглянул в темный салон и пробормотал: – недобрый вечер, Брок и… Нер комиссар…
***
Вик выныривала и выныривала из небытия. Сейчас она знала – там, на стороне живых, её ждут. Там она нужна, и она вырвется, чего бы ей это ни стоило! Она сможет… Она должна, иначе Одли прикопает Себа под первым же кустом и будет неправ. Его вины в случившемся не было. Это все жаберы, ужасный Брок и дикое невезение Ренаров. Кто-то называл это везением – как же, всегда первыми узнавали об интересных делах, всегда на шаг впереди в расследованиях, только называть это везением – так себе, особенно в таком положении, в котором оказалась Вик.
Кончики пальцев на руках буквально кипели от эфира, ожидая лишь подсказки – куда и в кого бить. Хоть контур, хоть чуть-чуть малейшее направление, только глаза открываться отказывались. И слух… Словно ватой обложили – ничего не понять. Лишь пылает от боли левая нога.
Вик понимала, что у неё слишком мало шансов выжить в данной ситуации, и потому пыталась выплыть в реальный мир. Только отец учил: сперва надо прислушаться и убедиться, что за ней никто не следит. Убедиться, потом чуть приоткрыть глаза, не шевелясь и не выдавая себя. Хоть что-то внутри неё орало: в пекло обычные правила, открой уже глаза!
Веки дернулись, приоткрываясь.
Ярко. Все слишком ярко. Все расплывалось перед глазами. Только где-то вдали гигантский шевелящийся нечеловеческий силуэт в пропитанной кровью одежде.
Вик дернулась в попытке подняться.
Больно, до чего же больно – с ноги содрали чулок, нагло обнажая её выше колена. Вместо гладкой кожи кровь и то, что обычно не видно – мышцы и кости.
Вик сглотнула, ничего не понимая. Она не сдержала стон, когда игла вонзилась в ногу, что-то сшивая. Темная фигура дернулась, превращаясь в фокусника в маске. Тот повернулся к ней, зло сверкая белыми зубами. Он что-то даже сказал, но это было неважно.
С рук Вик обрушился разряд эфира. Мужская, тяжелая фигура с окровавленными руками впечаталась в стену и сползла по ней. Теперь можно снова потерять сознание, пропуская все ненужное, вроде спасения – это дело мужчин, так обычно считается.
***
Брок тихо отчитался:
– Эван… Напавшего Вик временно вырубила – надо спешить.
– Сюда! – махнул рукой Себ, стуча для верности ладонью по крыше. – Сюда! Вики тут!
Он спрыгнул с подножки и первым бросился к деревянному строению, напоминавшему какую-то мелкую контору. Себ выбил дверь ногой, влетая в помещение, освещенное парой масляных ламп. Руки парня светились от атакующих плетений – про дубинку на поясе он не вспомнил. Эван отстал от него на несколько секунд, врываясь следом, и только Брок бросился, хромая, к задней двери, болтающейся на петлях – кто-то бы не пленил Вики, он уже сбежал. Брок на миг прислонился к дверному проему, переводя дух и сплевывая кровавую слюну. Ему сейчас нельзя быть слабым – ему нужно найти тварь, позволившую себе напасть на беззащитную девушку. То, что Вики не была совсем уж беззащитной, роли не играло. И на то, что она замужем, плевать. Нерисса – это состояние души, как и драконы.