Страница 3 из 53
— Давайте на моей, — быстро проговорил дед, спеша за Громовым. — Она большая, все поместимся.
— Оцепление бы надо, — проговорил Чернышёв, стараясь угнаться за нами троими, так как я не отставал от деда. — Там сейчас такое будет. А нам лишние жертвы не нужны.
— Оцепление? — усмехнулся Вадим Давыдович, переступая разом через две ступеньки, при этом лишь слегка скользя пальцами по стене. — Нет, дорогой, оцеплением не обойдёмся. Эвакуация нужна. Кто позвонит?
— Кому звоним? — поинтересовался дед. — Романову я звонил, так и не дозвонился. И он почему-то не перезванивает.
— Я сейчас Гартингу наберу. Он всё-таки глава города, вот пусть и решает вопрос с эвакуацией, — ответил на это Чернышёв и полез за телефоном.
«Примарх, ты вообще ничего не слышишь? — вдруг совершенно ясно прогремел голос в моей голове. Причём, такой зычный, что я с трудом узнал Архоса. — До тебя посланник уже минут десять докричаться пытается».
«Посланник? — первые мгновения я даже не мог понять о ком это. — Какой ещё посланник?»
«Один из тех, кого ты после встречи с дедом за Орловым отправил следить, — с явным неудовольствием пояснил мой ментальный учитель. — Сейчас ты его слышишь?»
Я мысленно хлопнул себя ладонью по лбу, и, как будто этот удар помог, я вдруг услышал зов паучка-разведчика. И тут же открылся ему, позволив показать то, что он хотел.
И чуть было сразу не перекрыл канал. Потому что увидел, как кто-то куда-то метал смерчи, направленные воздушные струи, ставил коридоры безвоздушного пространства. Хотя почему кто-то? Я точно знал, кто это был. Михаил Николаевич Орлов. А вот кого он пытался достать?
И тут я совершенно чётко, хоть и несколько приглушённо, услышал его голос:
— Я тебя всё равно достану, сволота армейская. Ты от меня своими цацками не отобьёшься! — причём голос Орлова был высоким настолько, что казалось, будто визжит испуганная девица. — Я доберусь до твоего поганого вдоха и задушу тебя!
«Покажи, где ты, — попросил я паучка. — Мне нужно сориентироваться».
Но то, что он мне показал: просторный холл, ковровая дорожка, стены с портретами — ничего мне толком не дало. Такая обстановка могла быть где угодно.
А вот кого он пытался достать я понял. Не знаю, как именно, но тоже что-то на уровне эмпатии. Он хотел убить Петра Алексеевича Романова. Зачем? Да затем, что после гибели императорской семьи главным в государстве на какое-то время становится министр обороны, как уже было замечено.
— Дед, а где сейчас должен быть Романов? — спросил я, застыв перед автомобилем, хотя уже должен был сесть туда.
— В генштабе, наверное, — ответил тот почти сразу. — Вон, почти напротив.
— Его в эту самую минуту Орлов пытается убить, — практически безэмоциональным голосом произнёс я. — И, кажется, у него это может получиться.
— Так, — сказал дед, вылезая из машины. — Сейчас я ему помогу.
— Кому? — опешил я. — Орлову?
— Ты совсем от переживаний перегрелся? — с осторожной улыбкой поинтересовался у меня дед. — Романову, конечно.
В этот момент Чернышёв уже договорился с главой города о полной эвакуации жителей, проживавших в зоне, располагавшейся над правительственным тоннелем. Он высунулся из двери и спросил:
— Едем?
И тут я понял, что потихоньку начинаю сходить с ума от всего навалившегося на нас одновременно.
— Дед, — спросил я, понимая, что сознание меня сейчас может завести немного не туда. — А какие стихии были у тех, кто открыто выступил против императора?
— Земля у Карякина и вода у Пашкова, а что? — он явно нервничал. — Надеюсь, твой вопрос действительно имеет огромную важность.
— Дед, — тихо проговорил я в тот момент, когда в моём мозгу с ощутимым щелчком собрался пазл, и то, что мы только подозревали, стало для меня совершенно очевидным. — Попахивает захватом власти и государственным переворотом. Они устранили семью императора и теперь пытаются убрать Романова, так как он в условиях военного времени имеет всю полноту власти в отсутствие императорской семьи.
— Нечто подобное я подозревал, — сцепив зубы, ответил дед и повернулся к Чернышёву. — Дуйте разгребать тоннель, а мы — к генштабу. У нас, кажется, госпереворот.
— Да твою ж дивизию, — сплюнул Валерий и закрыл дверь автомобиля, который тут же рванул вперёд с пробуксовкой.
— Бежим, — бросил мне дед, а сам достал телефон и прямо на ходу набрал номер. — Слава! Меняем вводные данные, несколько человек оставь у Беллы, остальных бери с собой и мухой к генштабу, тут серьёзная заварушка!
— Сейчас буду! — ответил тот, а я на заднем фоне услышал звук работающих лопастей вертолёта. Если повезёт, они успеют примерно одновременно с нами.
Глава 2
Несмотря на то, что здание было совсем рядом от нас, я вдруг понял, что мы не успеем. Просто не успеем, и всё. Я видел всё глазами паучка, который прицепился за штаны Орлова, и понимал, что какой бы сильной не была оборона Романова, против абсолюта он долго не выстоит.
Михаил Николаевич, уже никого не стесняясь, крушил перекрытия, душил людей, пытавшихся его задержать, смерчами выбивал двери и стёкла. Одним словом, человек, решивший идти до последнего, которому уже совершенно нечего терять, потому что в случае провала, ему грозить только одно — публичная казнь.
Судя по всему, и связь со Штопором у меня стала сильнее, чем несколько дней назад, потому что он, кажется, понял, о чём я думаю и что меня тревожит.
«Я добегу быстрее! — сказал он. — Пусти меня! Я добегу и всех победю!»
Даже не знаю, колебался я или нет. На этот раз, кажется, нет. Даже для вида.
«Только аккуратней, — сказал я, поднимая рукав рубашки. — Ты столкнёшься с абсолютом!»
«Чем круче маг, тем вкуснее магия, — ответил на это Штопор и скатился с моей руки на заснеженный асфальт, где сразу припустил с такой скоростью, что хвалёные гоночные болиды остались бы далеко позади. — Только подскажи, как выглядит тот, кого надо победить!»
Я спохватился и передал Штопору свои воспоминания об Орлове. А заодно и точнее указал, какое именно здание нас интересует.
«Только постарайся не убивать, — сказал я. — Задержи до нашего прихода».
Фамильяр ничего не ответил, но я чувствовал непрерывную связь с ним. В здании он оказался буквально за считанные секунды, а затем я услышал вскрик удивления, затем ещё несколько криков разных людей, и всё смешалось в непроглядный клубок.
Мы с дедом добежали до генштаба за пять минут и даже остановились на несколько секунд перед зданием, потому что вид оно имело очень уж непривычный.
Многометровый забор с различными уровнями защиты был повален, как сухостой в лесу. Одна часть тяжёлых кованых ворот висела на уровне пятого этажа, другая, согнутая в три погибели, лежала на проезжей части.
Само здание выставляло напоказ выбитые окна и треснувшие стены, давая понять, что битва, развернувшаяся тут несколько минут назад, была поистине глобальна.
Я рванул вперёд, дед — за мной, практически не отставая.
На пороге нас ждал неприятный сюрприз, задушенная группа спецреагирования, видимо, вызванная на подмогу Романовым. Бойцы лежали на земле, в последнем иступлённом жесте схватившись за горло.
«Ну, Орлов, ты за это поплатишься», — думал я. Понятно, что во время госпереворотов головы летят, как перелётные птицы на юг осенью, но убивать направо и налево, словно маньяк — это уж слишком.
Внутри картина была ещё печальнее.
Мы, конечно, бежали, не особо рассматривая подробности, но разрушенные перекрытия и трупы, которые приходилось перескакивать на бегу, не заметить было сложно.
Самая большая трудность должна была возникнуть на лестнице, где не хватало целых двух маршей, ведущих со второго на третий этаж. Но я, не задумываясь, использовал заклинание левитации и поднялся на нужную высоту. Следом за мной тоже самое сделал и дед.
А я даже не понял, что я использовал: эфир или родовую магию воздуха.