Невинные создания

– Которых ты стравливаешь между собой. – Парировал ангел.

– Должен остаться один и самый сильный. – Я минорно выдохнула, бросив взгляд на Вика. Купив три рожка, боец направлялся к задроту в мешковатой одежде. – К несчастью Найла, его девчонка быстро сдаст позиции, как и Элиот.

– Кто твои подопечные? – Годвин развернулся ко мне, состроив серьезную мину.

– Для моих подопечных нет границ. Они вольны трахаться с кем угодно, как и творить беспредел, но, – я подняла палец вверх. – Расскажу детали, и потеряется дух авантюризма. Вслепую, куда интереснее наблюдать за пешками.

– Сука. – Прошипел крылатый.

– Для тебя, ангелок, мисс Сука, учитывая мой возраст и родство.

– То, что ты племянница Арелла, не прибавляет тебе статуса.

– В отличие от тебя, я Чистый демон, а ты был человеком. – Убрав руки за спину, я шагнула к Годвину. Тот насупился, но не отступил, подозрительно всматриваясь мне в глаза. – Кто с тобой нянчился, чтобы ты стал куратором, а? Кто постарался, чтобы Юджин был рядом с тобой и ты смог вытянуть из него жалкое прощение?

Годвин с рычанием выпустил воздух, испуская волны гнева.

– Ты.

– Правильно. – Я широко улыбнулась. – Трижды, ангелок. Я сделала это трижды. – Ноздри ангела раздулись. Упс, кажется, я снова его провоцирую. У меня только заросла трещина, которую он отставил на моей шее. – Но, ты выбрал светлую сторону. Что-то изменилось? По мне – ничего. Неважно, на чьей мы стороне, то, что внутри нас всегда будет отвратительным. Удобно носить красивую упаковку, когда являешься худшим представителем своего наследия.

– Ты это о себе говоришь?

– О тебе, Годвин. Почему бы тебе не снять свою шкурку и не показать, чем ты являешься? – не только я прикидываюсь человеком и ему это известно. Внешне, мы идеальны, у нас нет изъянов, нет шероховатостей, но если сорвать личину, то под ней окажется обезображенное, изъеденное шрамами, существо. Мы мертвы, но по-прежнему жаждем жизни. Я скосила взгляд в сторону. – Оу, кажется, кое-кто нас заметил.

ГЛАВА 41

Направляясь к Элиоту, я увидел Годвина в компании прекрасной женщины. Прекрасной, не то слово. Шикарная фигура, упакованная в облегающее, короткое платье. Длинные, стройные ноги на шпильках. Роскошные, черные волосы. Черт, она либо тоже ангел, либо голливудская звезда. Я многих встречал, но у этой женщины, была до безобразия искусственная красота. И чего она делает с «Рапунцелем»? Они знакомы или ангелок успел снять девочку, пока мы, новички привыкаем к новой жизни? Отдав парню мороженое, я спросил, куда подевалась Анна. Элиот раздраженно пробормотал, что ее забрал бугай в черном костюме.

Ага. Понятно.

Видимо, поэтому у мальчика упало настроение, а на сладкий холодок он смотрит, как на отравленное яблоко.

– Сейчас, приду. – Оставив его, я шагнул к «Рапунцелю». Незнакомка тут же начала прихорашиваться, взбивая пальцами волосы и расправляя несуществующие складки на лифе платья. – Скучал по мне, Годвин? – я лизнул мороженое, удерживая взгляд на женщине. Ооооу… да, кукла Барби и рядом не стоит с ее внешностью. Проклятье. Она идеальна до безобразия. Огромные, голубые глаза с пышными ресницами. Вздернутый нос и просто… целовательные губы. Такие хочется не только целовать, но и…

– … может, прекратишь? – буркнул Годвин, на что незнакомка рассмеялась. Ее смех, напоминал перезвон колокольчиков.

– Мне нравятся твои мысли, Вик. – Она улыбнулась, сверкнув жемчужно-белыми зубками.

Неужели? Как насчет другого, помимо мыслей?

– Это, Сеферона. – Вмешался ангел. – Она тоже куратор.

Сеферона протянула мне руку: холеная кожа, маникюр, кричащий о том, что она та еще штучка с запросами. Дернув плечами, я пожал ее ладонь. Волна тепла просочилась через кожу, посылая по нервам легкую дрожь.

– Значит, куратор. Ты ангел?

Женщина расхохоталась.

– Милый комплимент, Вик. Я могу им быть, если захочешь.

Что-то я не понял. Метнув взгляд на Годвина, я ждал объяснений… и похоже, не дождусь. Физиономия у него не в том настроении, чтобы строить из себя толкователя. Видимо, придется самому додумываться. Окей. Я снова оглядел Сеферону с ног до головы.

– Чтоб меня черти…

– … не советую. – Сморщилась она. – Они абсолютные эгоисты и дерут только для своего удовольствия. А вот я…

– … ты демон. – Отшвырнув мороженое, я сделал шаг к демонице, но Годвин встрял между нами, так что мы встали нос к носу. – Какого хера, Годвин? – всматриваясь в его глаза, я выискивал в них ответ на кучу, всплывших вопросов, и как всегда, ничего не нашел. Перламутровое сияние лишь предупреждало не делать глупостей.

– Во-первых, она куратор. Во-вторых, подопечным запрещено нападать на кураторов. Хочешь просрать шанс раньше времени?

– Какой на хрен, шанс? Ты защищаешь демона! – я сдвинулся в сторону. Говнюк туда же.

– Не. Надо. – Процедил уродец, нахохлившись, как индюк.

Вот, как мы заговорили. Ну, ладно. Не хочет уступать, тогда поступим иначе.

Я с размаху впечатал лоб ему в нос, но, похоже, удар почувствовал только мой череп, взорвавшись от тупой боли. Ублюдок стоял неподвижно, с той же, напряженной, донельзя рожей.

Какого дьявола? Раньше это дерьмо прокатывало и он скулил, как сучка… что изменилось сейчас?

– Я прикидывался. – Прогудел Годвин, низко опустив брови. – Хочешь попробовать еще раз?

Ага. Я попробовал. Заехал ему с кулака в челюсть. Даже волосок не вздрогнул от инерции.

– Так ты трахаешься с ней, поэтому защищаешь? – я потер костяшки. Другого варианта, я здесь просто не вижу. На кой рожон, защищать адскую тварь, если только ты не спускаешь с ним пар в одной постели? – Не вижу логики, чтобы вставать между нами.

– Зато я вижу, что с тобой случится, если не успокоишься.

– Угрожаешь? – я с вызовом дернул подбородком. – Так может мне засунуть кулак тебе в глотку, чтобы ты отвалил? – удар в солнечное сплетение, выбил из легких весь воздух. Меня отшвырнуло назад, так что я врезался в ближайшую скамейку, расхреначив ее пополам. Парочка, сидящая на соседней, с визгами подскочила, кудахча, что началось землетрясение. Какое, мать твою, землетрясение?! Вот, с моим позвоночником и ребрами случилась неприятность, превратив кости в печенье, на которое случайно наступили. Шмякнувшись на задницу, я с трудом делал вдохи. Ох, блядь. Я хоть и мертв, но боль такая, будто по венам яд пустили.

– Хочешь еще что-то сказать? – Годвин появился передо мной, как и Сеферона. Запрокинув голову, я усмехнулся, держась за грудь.

– Ага, скажу. – Задержав дыхание, я поднялся на ноги. И не через такое проходил. – Ты бьешь, как девчонка.

– Ну, разве он не прелесть? – промурлыкала сучка. Я насупился, смерив, тварь угрюмым взглядом. – Я держу за тебя кулачки, Вик.

– На хуй, демон. – Я сплюнул в сторону. – А с тебя, Годвин, я жду объяснений. – Отпихнув «Рапунцеля», я двинулся к Элиоту. Парень и так расстроен, что забрали его подружку, а тут еще выпендреж ангела. Гребаный уродец. Я заскрипел зубами, чувствуя, как раздробленные кости шевелятся, царапая внутренности. Ничего-ничего. Я еще отыграюсь на тебе.

– Виктор? – Элиот подскочил ко мне, ошалело хлопая глазами. – Ты ранен? Тебе надо в больницу?

Я закашлялся в смехе. Ну, парень сказал тоже. Какая больница, если я мертвяк? Мне куда и следует попасть, то в морг, а там и на тот свет.

Увалившись на скамейку, я вытянул ноги.

– Черт. Чего мне надо, так это мороженое. – Свое я выбросил. Знал бы, не стал покупать.

– Я куплю.

– Погоди, – я остановил его, вытаскивая из кармана плаща украденный бумажник и протянув ему. – Два ванильных рожка.

Интересненькое дельце.

Ангелы, значит, у нас заодно с демонами, но при этом Годвин утверждал, что мы здесь ради борьбы с ними. И в чем смысл, если я не могу прикончить одного из них? Потому что она куратор? Да, хоть розой ее назови,120 все равно не изменишь факта – та тварь из преисподнии и заслуживает смерти. И кто вообще придумал правила не трогать их? Что это значит? Я должен разобраться. Если меня вернули на гребаную землю, мочить гребаных выходцев из ада, я должен узнать, за каким хером, крылатые так яро защищают своих врагов.