Нортикс

Меня не пришлось долго упрашивать, не терпелось посмотреть, что же там внутри. И убранство полностью оправдало мои самые смелые фантазии, я правильно предположила, что раз у Питера такая супер современная машина и дом должен быть определенно особенным.

Практически вдоль всех стен шли панорамные окна и открывался поистине чарующий вид на лес. Я не увидела никаких штор, скорее всего там были жалюзи. Стены были приятного теплого бежевого оттенка, что делало пространство внутри очень уютным.

– Заходи в гостиную, – Питер указал рукой в нужном направлении.

И тут у меня захватило дух. На целую стену растянулись полки с бесчисленным числом книг, а рядом стояла лестница, потому что полки уходили до самого потолка и невозможно было достать их просто рукой. С другой стороны расположился каменный камин и мягкий уютный диван напротив него.

– У тебя очень мило, красивый дом, – похвалила я.

– Спасибо, но это не моя заслуга, дом достался от родителей.

– Понятно. А не страшно тебе с таким количеством окон? Красиво конечно, но все на виду, а вы вроде как скрываетесь.

– Нет, – Питер помотал головой, – Дом скрыт от посторонних глаз. Никто за мной здесь наблюдать не будет. К тому же здесь работает не только заклятье невидимости, тропы тоже заговоренные, они будут уносить чужие ноги подальше от этого места. Так что можешь чувствовать себя в безопасности.

– Ясно, – я довольно кивнула. – Как у вас тут все не просто.

– Мы привыкли, – он пожал плечами.

– А твои родители, – я запнулась.

Но Питер сразу понял, что я хотела сказать, – Нет, это случилось не здесь. Пойдем, я покажу тебе твою комнату. – И он жестом пригласил меня пройти на второй этаж.

– Смотри, вот здесь ванная, думаю ты захочешь принять душ. Здесь кабинет, а вот еще одна спальня, ты можешь располагаться здесь.

Когда мы зашли в спальню – первое, что бросилось мне в глаза, все было белым. И большая кровать, стоящая напротив окна, шкаф у стены, пол, стены – абсолютно все. Но это была не та больничная белизна, от которой режет глаз, цвет был очень мягкий, скорее молочный.

– Здесь очень уютно, – я улыбнулась.

– Рад, что тебе понравилось. В шкафу есть вещи, попробуй себе что-нибудь подобрать, там все чистое. Когда приведешь себя в порядок, спускайся, я буду внизу. – С этими словами Питер развернулся и вышел из комнаты.

Я заглянула в шкаф, сверху ровными стопочками лежало белье и полотенца, затем футболки, еще ниже какие-то водолазки и свитера и на последней полке разместились джинсы и брюки. Открыв другую створку шкафа, я увидела красивые платья и юбки. Видимо это были вещи его матери. Ну, раз он сам предложил, значит, я могу что-то взять отсюда. Немного порывшись, я выбрала зеленую хлопковую рубашку и бежевую трикотажную юбку. В таком красивом месте хотелось немного принарядиться.

Приняв душ и переодевшись, я сразу почувствовала прилив сил, даже настроение поднялось. Я придирчиво осмотрела себя в зеркало. Прямые светлые волосы падали на плечи, зеленая блузка подчеркивала зелень глаз. Вообще-то мои глаза никогда не были чисто зелеными, скорее серо – зелеными, но стоило добавить в гардероб какую-то зеленую деталь и они светились по- новому. Я никогда не считала себя красавицей, скорее миленькой, особенно когда улыбалась, многим нравились мои ямочки на щеках. Но сейчас, глядя на свое отражение в зеркале, я была собой довольна.

Спустившись вниз, я обнаружила Питера сидящим на диване и читающим книгу. Горел камин и языки пламени делали помещение уютным и теплым. За окном уже начало смеркаться.

– Хочешь чаю? – поинтересовался Питер, увидев меня, – Или может быть ты голодна?

– Нет, ничего не хочу, спасибо.

Я села в кресло, стоящее у самого камина и уставилась на огонь.

– Ты красивая, – улыбнулся он.

– Правда?

– Я про одежду, давно не видел, чтобы кто-то ее одевал. – смутился он – Но и вообще тоже…

– Спасибо, – я почему то покраснела и отвернулась, чтобы он этого не заметил. Несколько минут мы просто молчали. Но в этом молчании не было неловкости, когда хочется чем-то заполнить тишину и думаешь, что сказать, просто каждый погрузился в свои мысли.

Тревога за свою дальнейшую судьбу не отпускала меня. И что теперь будет? Я проведу месяц в этом доме? Но вряд ли мне удастся тихо отсидеться, ведь они хотят, чтобы я заменила Лиззи.

– Расскажи мне про Лиззи, – попросила я, прервав тишину.

– Хорошо, что ты хочешь узнать?

– Всё, – я улыбнулась, – Какая она? И почему она так важна?

– Она очень смелая и отважная, ничего не боится, просто парень в юбке. – В голосе Питера послышалось восхищение. Я не могла объяснить почему, но какое-то неприятное чувство внутри меня кольнуло.

– И потом она местная героиня, – продолжал Питер, – она смогла убить вампира! А это, поверь, очень не просто!

– Да, я знаю, их можно убить только осиновым колом.

– Какая ерунда! С чего ты это взяла?

– Это всем известно, ну в смысле, в моем мире.

– На самом деле их можно убить чем угодно, хоть кинжалом, хоть мечом, но оружие должно быть обработано в настойке специальной травы. – Пояснил Питер.

– Кинжалы и мечи – это все оружие, что у вас есть? – удивилась я.

– Что ты имеешь в виду? – не понял моего вопроса молодой человек.

– Пистолеты, автоматы, винтовки хотя бы, ничего этого нет?

– Вампиры запретили любое производство оружия еще несколько сотен лет назад, поэтому ничего из того, что ты перечислила я в своей жизни не встречал. – произнес Питер, откидываясь на спинку дивана.

– А что за трава такая убийственная?

– Уртика. Для обычного человека она не несет никакой опасности. Но вот тело вампира способна превратить в прах. Проблема в том, что ее практически не осталось в нашей местности, всю истребили вампиры вместе с гетронами.

– Но ты сказал практически, значит, что-то еще есть? – уточнила я.

– Есть, – он утвердительно кивнул, – Маркус смог достать один куст и сейчас нам уже удалось получить от него новые побеги. Теперь у нас достаточно средства, чтобы мы могли не только защищаться, но и нападать. Понимаешь, многие люди потеряли надежду, привыкли жить в страхе, вечно скрываясь. Но когда Лиззи убила одного из вампиров, она как будто вдохнула жизнь в сопротивление. Тем более теперь, когда мы уже не безоружны. Она призывала народ сражаться и биться до конца. Именно она должна была возглавить нашу главную битву. Естественно, за ее голову была назначена большая награда, и вот теперь, как ты знаешь, она пропала. – Питер глубоко вздохнул и отвернулся.

– Так минуточку, а говоря, что я должна заменить Лиззи, вы же не имели в виду эту самую большую битву? – осенило меня, и я почувствовала, как все холодеет внутри, а ладони неожиданно покрылись липким потом.

– К сожалению да, речь шла про эту битву. Видишь ли, нам нужно собрать народ, втроем мы вряд ли что-то сможем сделать. Но если они узнают, что с Лиззи что-то случилось, пока мы точно не знаем что, все напрасно. Они просто опять потеряют веру. Я понимаю, что для тебя это безумная идея, но у нас просто нет другого выхода.

– Питер, но и это не выход! Я не Лиззи и я совсем не такая, как она. Я трусиха, я даже высоты боюсь, не то, что вампиров! – в моем голосе слышалось отчаяние. – Вы хотите от меня невозможного.

– Я это понимаю, никто не просит тебя сражаться. – Он старался говорить как можно мягче, – ты просто выступишь с речью перед людьми, а потом мы тебя быстренько спрячем. Поверь, я приложу все свои силы, чтобы с тобой ничего не случилось.

В глазах Питера стояла такая мольба, что мое сердце дрогнуло.

– Ну, хорошо, – пролепетала я. – Надеюсь, я об этом не пожалею. И когда намечается эта битва?

– Через два дня.

– Сколько? Ты шутишь? Я не успею подготовиться.

– Тебе и не надо готовиться, Маркус объяснит все, что нужно будет сказать.

– А если люди захотят, чтобы я возглавляла это шествие? – волна тревожности накрыла меня. – Ну, все, теперь два дня я не смогу ни есть, ни спать.