Страница 66 из 68
Зная, что никто под вечер не придёт в лазарет, целительница откинулась на спинку стула и закрыла глаза. Её решимость никогда больше не рисовать пошлые картинки таяла с каждой минутой, с каждым воображённым кадром. Арина не смотрела на кушетку с лежавшей Нолией, иначе заметила бы, что та открыла глаза и довольно улыбнулась. Будь здесь Карла, прекрасно знающая дочь, она бы насторожилась, поскольку девочка никогда раньше не улыбалась в такой манере. Но Карлы здесь не было, а улыбка Нолии быстро поменялась на вполне обычную для неё. Она неловко поднялась, свесив ноги на пол, недоумённо осматривая своё тело и руки. Заметив движение, Арина улыбнулась.
— Ты очнулась? Наконец-то, мы уже начали за тебя переживать, — она подошла к девочке и присела рядом, на ходу используя диагностические конструкты, показывающие физическое состояние. Никаких неприятных последствий забытья не было.
— Да, наконец-то я очнулась, — слегка улыбнулась девочка. Улыбнулась совсем по-взрослому, но довольная целительница этого даже не заметила.
Глава 32: Логово.
Урикс, довольно ухмыляясь, заряжал амулет перемещения, довольно поглядывая на безучастно сидящую и смотрящую невидящим взглядом целительницу. На душе у него царил покой и блаженство, как и всегда, после успешного завершения миссии. Зачем Мастеру понадобилась эта магичка, разумник не знал, а уточняющие вопросы были не в его стиле. Всегда интереснее покопаться в голове жертвы и вычислить цели своего нанимателя самому. И пока не было случаев, когда бы он угадывал неправильно.
Задание было довольно простым, подчинить и незаметно привести невредимую цель в убежище. Отыскав жертву, Урикс немного понаблюдал за ней и своим главным противником в этой миссии, мирно висящим на шее магички. Успешно взломав довольно сложный и неподатливый амулет защиты от разумничества, разумник моментально подчинил её волю своей, остальное у мага разума шестой ступени трудов не вызывало. Стало понятно, почему на это дело послали именно его, а не более привычного к такой работе Хеликса. Защитный амулет был слишком заковыристым, не всякий специалист справится, тут нужен особый талант, наблюдательность и дотошность, чего у этого забывахи не было, тот ещё с юности предпочитал быстрые и простые методы. Оно и понятно, целительница, которую звали Ольна, оказалась приспешницей самого верховного отца Цитадели Лотиса. Что ей надобно было здесь, в Дагере, Урикс так и не узнал, поскольку жертва и сама не ведала этого. Лотис велел ей ждать здесь, на маленьком постоялом дворе на окраине города, далеко от моря, почти у самых скал, пока с ней свяжутся и передадут какую-то вещь, нужную лично Верховному отцу.
Пока разумник заряжал специально захваченный для жертвы амулет перемещения, он успел покопаться у неё в голове в поисках пикантных воспоминаний, как и у каждой своей куклы, попутно с удовольствием любуясь её красотой. У Лотиса, к одобрению захватившего его приспешницу кукловода, вкус на женщин был вполне подходящий. Глава Цитадели пользовал свою красивую помощницу регулярно и разными способами, далеко не все из которых нравились самой целительнице, однако та, по понятным причинам, терпела и притворялась довольной. Распалившись от просмотра нескольких особо возбуждающих эпизодов, Урикс и сам не сдержался и воспользовался её телом, просто отдав мысленный приказ, после чего наслаждался одновременно как её воспоминаниями, так и умениями по ублажению мужчин. Он, в отличие от того же Хеликса, не делал удовольствие от жертв культом и пользовался телами кукол лишь тогда, когда появлялась необходимость.
Наконец, амулет перемещения был заполнен. Надев его на шею жертвы, разумник крепко обнял её за талию, прижав грудь женщины к своей, в таком положении их перемещатели разделяла лишь одежда. Послав свою энергию в амулеты и дождавшись нужного отклика, он закрыл глаза и задержал дыхание. Особой необходимости в этом не было, но у Урикса были причины так поступать. Те же самые, по которым его коллега Хеликс, несмотря на всю свою силу, не мог толком запомнить ничего нового. За любую мощь приходится платить какой-то слабостью или уязвимостью.
Открыв глаза и оглядевшись, кукловод повёл жертву в нужный зал. Помещений в убежище Мастера было много, несмотря на то, что они создавались прямо в толще скалы. Истинное местонахождение Логова, как его называл сам Мастер, никто не знал, поскольку попасть сюда можно было лишь через амулеты перемещения, контролируемые и выдаваемые лишь самим владельцем этого укромного места. По этой же причине разумник даже не знал, сколько точно человек работает на Мастера и имеет сюда доступ. Сам он за все годы работы точно знал лишь о четверых. Никакие способы определения местоположения тут толком не работали, всё время показывая разные сведения, или вообще не срабатывали.
Войдя в зал, Урикс понял, что намечается нечто интересное, поскольку здесь уже сидели трое из тех, с кем маг был знаком. Корус и Багр играли в кости, любимое развлечение гурров. Дукас делал вид, что дремлет, но при этом ощутил вошедшего первым, открыл глаза, и сложив руки на груди, легонько кивнул.
— О, зырь, наш мозгоправ нашёл себе подружку, — ощерился Корус, тряся кости в сосуде. Как только Багр повернулся к Уриксу, аккуратно кинул их на стол так, что на всех трёх выпало максимальное число.
— Какая малютка! — восхищённо пробасил тот. Тавр был выше разумника на целую голову, вполне обычный рост для их племени, так что для него все окружающие были малютками, кроме разве что ненамного уступающего ему Коруса. — Друг, отдай её мне, страсть как хочется поразвлечься.
— Она нужна Мастеру невредимой, — открестился разумник, которого слегка передёрнуло от отвращения. Тавры были жестокими даже по гуррским меркам, а в плен к ним лучше было не попадать. Несчастных охочие до удовольствия соплеменники Багра пользовали для удовлетворения потребности в соитиях до последнего вдоха, не взирая на их пол, возраст и расовую принадлежность, если она отличалась от их собственной.
— Жаль, я уже обрадовался, — здоровяк повернулся к довольному соплеменнику, не глядя сгрёб кости и протянул, — теперь перебрось при мне, дурила. Провести вздумал? Я тебя знаю.
— Заканчивайте, — ворвался в их диалог высокий детский голос. Присутствующие, за исключением безучастно стоящей целительницы, повернули головы на звук. Перед ними стояла непонятным образом возникшая девочка подросткового возраста, с короткой причёской и тёмными глазами.
— Какая кроха, — довольно улыбнулся Багр, — ты мне нравишься даже больше. Ури, снова твоя?
Не отвечая на идиотский вопрос, разумник преклонил колено, краем глаза заметив, как стихийник сделал то же самое. Неудивительно, только маги могут почувствовать клокочущую в детском тельце мощь. А если подумать, хотя бы самую малость, откуда в Логове мог появиться ребёнок? Впрочем, Мастер ценил двоих игроков в кости не за ум.
— Это моё новое вместилище, старое больше не могло носить мою суть, — холодно бросила девочка знакомыми интонациями. Теперь преклонили колено и осознавшие, кто перед ними, гурры. — Моя мощь растёт и мне нужно более выносливое тело. Урикс, хорошо справился, в ближайшее время ты мне будешь не нужен.
— Рад стараться, ваше величие, — шутливо раскланялся поднявшийся с улыбкой разумник, внутри холодея от страха каждый раз, когда Мастер обращался к нему. Такова была его расплата за мощь мага разума шестой ступени — он до ужаса боялся всего, что могло ему повредить. Сам Урикс никогда не рассказывал о своей уязвимости, поскольку эту слабость, в отличие от постоянных потерь памяти Хеликса, скрыть было легко. Всего-то развязанное, хамовато-нагловатое, смелое и шутливое поведение во всём, нарочитая смелость, подпитываемая холодящим душу ужасом. Окружающие, благодаря умелой, выработанной годами маскировке считали его весёлым сорвиголовой, хотя за каждым на вид дерзким словом и действием стоял точный подсчёт рисков и последствий. — В любой момент любое пожелание, вы же в курсе?