Полет Птитса

— То же самое чувствуешь и на космическом корабле, — подхватил её слова Пиксель, — люди видят груду железа и электроники, а на самом деле в бою чувствуешь его дыхание. Как будто это один большой живой организм, а мы в нём — органы…

Пиксель и Софи гуляли вдоль северного пляжа, а со смотровой площадки, откуда был виден весь остров Высокая гора, за ними наблюдал Птитс. Карл согласился на словах танцевать с дочерью губернатора, но будет неправильно, если он станет вальсировать на балу с ней, а капитан корсаров, которому она нравилась, останется на корабле смотреть смешное видео.

Проводив Софи до губернаторского дворца, Пиксель пришёл на берег к Карлу. Они стояли на песке и смотрели на пенящиеся волны, а сзади раскачивались на ветру деревья. Над синевой моря кружили чайки. Вдалеке виднелись дворец, казарма с поднятым имперским флагом и огромная гора, бросающая тень на белый городок.

— Как тебе она? — спросил Карл.

— Ты и сам знаешь, — Пиксель поднял большой палец и улыбнулся, — конечно, порет чушь, как все женщины, но без этого нам, мужчинам, было бы скучно.

— Я с тобой категорически не согласен.

— Тебе что, нравятся мужеподобные бабы без этой женской… изюминки?

— Эх, Пиксель… Ты хотел бы с ней танцевать на балу? — Карл сменил тему.

— Конечно, я был бы не против.

— Вообще-то танцевать с ней должен я, но у меня есть идея преподнести губернатору сюрприз. Что ты об этом думаешь?

— Это было бы шикарно. А ты сам с кем будешь танцевать?

— Наверное, ни с кем, — Карл поднял с земли камень и бросил вдаль, в океан.

— Это почему же? — усмехнулся Пиксель.

— Ты слышал моё мнение о женщинах. И я его не скрываю.

— Не умеешь танцевать?

— Не люблю со школы, — неохотно признался Карл.

— Так нельзя, Карл, — Пиксель посмотрел на друга, — так мимо тебя пройдёт вся жизнь со всеми её прелестями. Найди себе кого-то. Среди солдатни уже ходят слухи, что мы с тобой того, — он поводил большим пальцем правой руки по кольцу из пальцев левой.

— Я не слышал.

— Даже я, корсар, крыса космическая, знаю, о чём говорят твои же солдаты. Что ты за человек?

— Я Карл Птитс, — максимально серьёзно сказал Карл и бросил ещё один камень навстречу волнам.

Имперский капитан вернулся в казарму поздно, когда стемнело. Карлу не спалось — в голову лезли различные мысли, и мозг работал как ядерный реактор. Он включил компьютер в своей комнате и активировал камеру наблюдения. На площади у фонтана Пиксель и Софи кружились в вальсе. Они оба над чем-то смеялись. Карл улыбнулся и выключил компьютер.

Над казармами взвился жёлтый имперский флаг с буквой «I». Военный оркестр играл бравурный марш. У стены старого форта выстроилась почти вся рота дворцового гарнизона — солдаты в зелёной форме и гвардейцы в алых мундирах. Два шагохода класса «Крестоносец» подняли пушки в небо и оглушительно выстрелили. Вперёд вышел капитан Карл Птитс. Ради такого случая он надел белый, идеально выглаженный парадный мундир Имперской Армии с эполетами и аксельбантом. Остановившись на середине дороги, Карл вынул из ножен церемониальную саблю и покрутил в руке. «Знали бы они, как часто я её ронял у себя в казармах», — подумал он.

Гости заняли свои места на балконе в гостевом домике за двумя зданиями дворца. В честь годовщины колонизации на Зекарис прилетел почти весь высший свет Империи. Здесь были гегемон Марса Понтиус Ригель и его давняя спутница Вивьен Роше, генерал Хонориус Х. Хонорик, охранительница Ирен де Жен — дочь министра Мишеля де Жена — и многие другие известные на всю обитаемую Галактику люди.

После военного парада все собрались в зале на первом этаже дворца. У стен стояли столики с яствами, среди которых были фрукты с местных ферм. Роботы-слуги в красных ливреях носили подносы с вином. Карл хорошо видел всех участников этого фарса. Полный губернатор в чёрном смокинге шумно беседовал с такой же дородной женой, одетой в малиновое платье. Толстые короткие пальцы миссис Фокс украшали кольца и перстни, при виде которых невозможно было не вспомнить Лорда Констриктора, а из её шляпки по последней моде торчали пушки, похожие на орудия военных кораблей. Понтиус Ригель, старый и тощий как скелет, вёл за руку актрису Вивьен Роше — такую же худую, только молодую и не сгорбленную. Спутница гегемона Марса обладала холодной красотой — светлые, почти белые волосы, голубые глаза и длинное тёмно-синее платье. Её противоположностью была Ирен де Жен. Давняя неприятельница Хардред была энергична и общительна. Она щебетала с женщинами и кокетничала с мужчинами. В это время Софи Фокс стояла у выхода и ждала Пикселя. На ней было кремовое платье с кружевами, а на её руках — бежевые перчатки.

Оркестр заиграл вальс в стиле имперской неоклассики, и люди освободили центр зала. Губернатор кивнул Карлу, чтобы тот подошёл к его дочери. Но тут открылись двери, и появился Пиксель — в чёрных брюках, белой рубашке и… красной корсарской куртке. В лакированных ботинках на каблуках он казался выше, чем обычно. Корсар был чисто выбрит — от бородки не осталось и следа. Софи протянула ему руку, и он её поцеловал.

— Ах, проказник, — сказала миссис Фокс мужу.

— Настоящий корсар, — не без гордости ответил губернатор.

Пиксель и Софи под звуки вальса прокружились через весь зал, и остальные не сводили с танцующих глаз. Карл тихо хлопал в ладоши.

— Это как в книжках о пиратах, — сказала Пикселю Софи, — дочь губернатора и капитан пиратского корабля.

Оркестр начал вторую тему, и к первой паре присоединились остальные. Сэмюел Фокс вальсировал с женой, Понтиус Ригель — с Вивьен Роше, а Ирен де Жен — с одним из охранителей. Карл уже потерял из виду Пикселя и Софи и взял со стола виноградную гроздь.

— Скучаете?

Он оглянулся. Рядом с ним стояла та, кого он меньше всего ожидал увидеть на балу — Ефросинья Пронина. Без брони охранительница выглядела несчастной. На синем платье, едва обтягивающем большой живот, бросалось в глаза большое тёмное пятно от пролитого вина. Пронина держала в руке бокал, и Карл заметил, что её ногти были очень длинными и грязными.

— Нет. Мне интересно, — без энтузиазма ответил Птитс, — очень.

— Но я вижу, что вы скучаете, — резкий голос Прониной походил на карканье, — как, впрочем, и я.

На её круглом лице проступили грусть и усталость. Но при этом Ефросинья казалась живее, чем глянцевые, похожие на роботов красотки вроде де Жен или Роше. В ней было что-то… подлинное, чего Птитс не видел почти ни у кого из имперцев.

— В развлечениях нет ничего интересного — одна скука, — Карл решил, что спорить с Прониной не было смысла.

— Именно. Когда работаешь, то чувствуешь себя полезной людям, а здесь — нет.

Полезной? В чём же польза от охранителей? Население Аримана ещё припомнит тебе всё хорошее, что ты сделала! Всех тех, кого ты посжигала!

— Вам не кажется, что я вас где-то видела? — допытывалась Пронина.

Карл замер. Неужели она помнила, кто он такой? Тогда их глаза встретились на мгновение перед телепортацией, но в то время Лорд Авис выглядел совсем иначе.

— Наверное, нет, — непринуждённо ответил Карл, — на разных планетах полно офицеров, и все они, возможно, на одно лицо…

— Вы — нет.

— … я наслышан о ваших победах, госпожа охранительница, но раньше не имел чести вас увидеть, — закончил Карл, не обратив внимания на последнюю фразу Прониной, — тогда если вы скучаете, то почему всё же здесь?

— Я поклялась защищать общество от врагов, поэтому я должна разделять с ним и горе, и здравие, — убеждённо ответила Ефросинья.

— Звучит благородно, — усмехнулся Карл.

Про себя он подумал, какую же чушь она только что сказала. Но в этих словах Птитс почувствовал горечь — похожую на ту, что испытывал он сам. Возможно, не будь он разрушителем, а она — охранительницей, они бы сошлись поближе и нашли общий язык?