Страница 67 из 81
— Смотри Акира, как наш кобель заволновался — ехидно сказала Тая, — еще на нас не женился, а уже слюни пускает на принцессу! Согласны мы, конечно, тем более у нее такие классные сиськи! А что скажут Яна и Валерия?
— Давайте я им позвоню прямо сейчас, — сказал Генри и стал набирать номер Яны. Она тут же ответила. Узнав такую новость, она вздохнула:
— Генри, я не против, но буду среди вас как белая ворона незнатная, да еще с ребенком от другого мужчины, — расстроенно сказала она.
— Глупости не говори, — строго сказала Тая, — ты наша сестренка, а Раечка наша дочка. Генри, ты чего молчишь?
— Да я уже устал объяснять Яне, что это наша дочка, и она равная среди вас!
— Сестренка, твоя позиция ясна, а как мы поговорим с Валерией? — спросила Акира.
— Ой, давайте Валерии не говорить, она уже на сносях, пусть спокойно рожает, — ответила Яна, — но думаю и она не будет против, она так гордится, что первый ребенок Генри будет от нее.
— У меня не будет ни первых, ни последних детей, все дети, включая Раечку, мои одинаковые дети! — твердо сказал Генри. На том и расстались.
Через сорок минут зазвонил звонок внешней двери. Генри бегом кинулся открывать. На пороге стояла Анастасия и Анна с опущенными плечами и поникшей головой. Генри сделал шаг к Анне и крепко обнял ее. Девушка пискнула и нерешительно обняла Генри.
— Анечка тебе неприятно? — удивленно спросил Генри.
Анна молчала, еще крепче прижимаясь к Генри.
Анастасия засмеялась, — Генри, Аню первый раз обнимают так, как мужчина обнимает женщину. Она растерялась!
Анна, так же молча, закивала головой, не отрываясь от Генри.
— Так ты еще не целованная?
Анна снова закивала и добавила, — А еще мне двадцать лет.
— Сколько? — подпрыгнули Тая и Акира — тебе больше шестнадцати не дашь.
— Вот такая я старуха — печально сказала Анна — но не это самое страшное.
— Пройдемте внутрь, чего мы стоим на улице — предложила Анастасия. Все прошли на кухню.
— Девочки, остались ли пирожные и сделайте чай Ане и Насте — попросил Генри.
— Ну вот — заворчала Тая — я уже мечтала, как ночью проберусь к холодильнику и съем их. Но ладно, для Анечки и Насти не жалко.
— Так, садимся, и ты Анечка говори все как есть — предложил Генри.
— Давайте просто посидим немного, потому что после того, что я вам расскажу, возможно, вы не захотите меня видеть вообще — всхлипнула Анна.
— Это почему же? — не переставал удивляться Генри.
— Скоро узнаете — и Анна начала есть пирожное.
Все напряженно ждали.
Аня закончила и с печальной улыбкой посмотрела на всех.
— Хорошо. Вы заметили, что я такая, суповой набор, как сказала Тая — начала она.
— Это была шутка, ты просто очень стройная — запротестовала Тая.
— Ты очень добра Таечка, но я не стройная, я худая. Не совсем развитая. Поэтому я в двадцать лет выгляжу на шестнадцать. И беда то, что я не только снаружи не развита, но и внутри.
— Что значит внутри? — не поняла Тая.
— У меня, у меня инфантильные внутренние половые и репродуктивные органы — набравшись смелости, разом выпалила Анна.
— Это как? — не унималась Тая.
— А так. У меня очень короткое влагалище, и маленькая матка. Я не только не могу иметь нормальные отношения с мужчиной и доставить ему удовольствие, но и родить не смогу ему детей. Вот такая я фригидная, дефективная и бракованная — Анна закрыла лицо руками и стала плакать снова — а в последнем классе школы, мне так понравился один мальчик. Красивый, высокий, очень умный, и я ему понравилась. Но в школе не знали кто я, я училась там инкогнито, чтобы мне поблажек, как принцессе, не делали. Мы встретились после школы, он мне рассказывал какая умная и красивая, и я решила ему рассказать о себе. Господи — Анна зарыдала в голос — какое у него стало лицо, как будто жабу противную увидел. А потом всем рассказал в школе. Хорошо, что это было перед выпускными экзаменами. Последний месяц я училась как в Аду. Все от меня отвернулись, даже подружки. И я решила, что больше никогда не буду верить мужчинам. У меня есть братики, они вырастут и у них будут детки, то я буду о них заботиться.
Тая подсела к Анне и взяла ее руку в свои ладони.
— Не переживай Анечка, вот я, когда поступила в Академию чуть не влюбилась в одного козла, а он меня голой фотографировал в ванной и шантажировал. А в это время меня Генри уже один раз спас от смерти, когда на лестнице поймал, и облапал мою попу и грудь!
— Да не лапал я тебя, Таечка — Генри вяло оправдывался — я просто схватил тебя крепко, чтобы не упустить.
— Та крепко, что у меня синяк на попе неделю не сходил — строго сказала Тая, — а его за спасение по щекам отхлестала, представляешь себе? А он меня тогда полюбил, а я даже внимание не обращала на это, и продолжала флиртовать с тем уродом. А Генри, он так страдал, наверное.
— Представлял себе разные непристойности, которыми мы якобы с ним занимались? — еще строже спросила Тая Генри.
— Представлял — вздохнул Генри.
— Страдал от этих своих дурацких фантазий?
— Очень — повинился Генри.
— Вот видишь, Анечка, а сейчас-то мы вместе.
— А что с тем, в кого ты чуть не влюбилась и который тебя фотографировал?
— Да ничего такого, Генри его зарезал как свинью, в поединке за мою честь, и честь других девушек.
— А я видела это, тогда на Арене. Какая ты счастливая, а за меня никто тогда не вступился — вздохнула Анна.
— Ну так теперь у тебя есть все мы — ободрила ее Тая, — хочешь я найду того козла и язык ему отрежу?
— Ой, не надо. Он уже женился и у него ребенок есть — испугалась Анна.
— Хорошо, пусть живет — согласилась Тая.
— Закончили? — спросил Генри — теперь, послушай Анечка, что я тебе скажу. Прямо и откровенно. Нельзя быть такой дурочкой!
Анна удивлено посмотрела на него — Меня никто никогда не называл дурой. Я, между прочим, учусь на отлично. Это даже обидно.
— Ну не дурой, а дурочкой, а это разные вещи. И еще. С тобой никто еще не делал то, что собираюсь сделать я. Но обещаю, тебе понравится.
— Ой — сказала Анастасия — не надо Генри с Аней ничего такого делать, меня ее мама потом убьет. Я же за нее отвечаю.
— Но поцеловать ее-то можно?
— Может быть Генри, ты об этом спросишь меня? — возмутилась Анна.
— Конечно, Анечка, можно я тебя поцелую?
— По настоящему?
— По настоящему.
— В губы?
— В губы.
— А я не целовалась так ни разу, я не умею.
— Не переживай, — вмешалась Тая — Генри сам все сделает как надо.
— А что прямо сейчас, при всех? — Анна стала красной от смущения.
— Ну, хочешь, пойдем в спальню — предложил Генри.
— Нет — твердо сказала Анастасия, — никто ни в какую спальню не пойдет, никакой спальни, и если будете целоваться, то только тут и при мне. Кроме того, вы потом все равно это будете делать все вместе!
— Ой, — Анна краснела все больше — это как-то все так необычно.
Генри встал со стула и подошел к Анне. Поднял ее со стула, обнял и крепко поцеловал в губы. Анна сделала глубокий вдох и замерла в его объятьях. Через минуту она стала учащенно дышать, постанывать и извиваться в его руках. Генри не прерывал поцелуя. Анна дышала все глубже и чаще, обнимала Генри все крепче, и, наконец, она свела и сильно сжала ноги, по ее телу пробежали волны судорог, она протяжно застонала, и, обмякнув, выскользнула из объятий Генри, почти упав на стул. По кухне поплыл терпкий запах удовлетворенной женщины.
— Боже — она закрыла красное лицо руками — как мне стыдно, и ... как мне хорошо и приятно! А что это было такое?
Тая с Акирой подбежали и обняли ее — это был оргазм, — пояснили они ей.
— А что он бывает только от простого поцелуя? — не отрывая рук от красного лица, тихо прошептала Анна.
— Лично у меня, он бывает, даже когда Генри просто меня хватает за сиськи — гордо сказала Тая.
— Так ты, Тая, у нас одна сплошная эрогенная зона — улыбнулась Акира. И вздохнула, — не то, что я.