Строптивый трейни

В агентстве в течение дня они отрабатывали свои партии, плюс ему нужно было изучить объемную методичку по работе на сцене – перед отъездом в Нью-Йорк нужно сдать теорию, без нее не допустят к процессу оценивания. В сущности, сама методичка – это что-то среднее между инструкцией по работе и техникой безопасности. Как работать с микрофонами, что есть что и куда подключается, как перемещаться по сцене, на что нужно обращать внимание во время выступлений. Есть, например, устоявшееся правило: если что-то отвалилось от костюма, нужно любым незаметным способом откинуть это в сторону. Ты заметил, твой согруппник – нет. Наступит, потеряет равновесие и упадет. Еще правила по выскользнувшей гарнитуре. Микрофон и наушники имеют передатчик, который нужно носить у себя за поясом. Провод нередко выскальзывает, вся конструкция может разрушится. Универсальное правило: указать на это другому можно, править – нет. Максимум – поймать гарнитуру и передать владельцу. Не факт, что в танце ты успеешь закрепить гарнитуру, да и попытки запихнуть коробку кому-то в трусы вовсе не лучший способ привлечь внимание к своей персоне не сцене, поэтому гарнитура – личное дело каждого.

И таких правил немало, Дан их неплохо знает и без всякой методички, но раскрывать свои знания не может – объяснения этому все равно нет.

После обеда он с Инсоном умудрился даже вздремнуть немного. Они вернулись в зал, но не могли же сразу начинать заниматься? поэтому прилегли и проспали около часа. Их потом разбудила Сонхи. Она же носила Дану чай. Вообще в тренировочных залах было что-то вроде мини-кухни. Несколько тумб, мини-холодильник и бойлер для воды. Но зал трейни – один из самых запущенных, поэтому мини-холодильник давно не работает, а в бойлере вода вечно противно-теплая. Обычно все морозят дома бутылки с водой, потом складывают их в холодильник – он, может, и не охлаждает, но там из-за бутылок не так жарко, как во всем зале. Потом во время тренировки ты просто смешиваешь воду из бойлера и воду из принесенной ледяной бутылки, чтобы получить подходящую температуру. Сейчас у Дана есть Сонхи, она покупает ему охлажденные напитки и он обходится без смешивания воды в бутылках.

С утра Сонхи уезжала домой – ей тоже нужно привести себя в порядок, сменить одежду, поспать несколько часов. А после обеда вернулась, чтобы таскать Дану холодный чай. Он все пытался убедить Сонхи, что ей не обязательно торчать в агентстве вместе с ним, но она упрямо стояла на своем: она так делает свою работу и не ему решать, сколько времени ей спать. Пришлось смириться. Кажется, у них и правда складываются традиционные такие отношения айдола и менеджера. Типа – может тебе и двадцать лет, может ты и зарабатываешь миллионы, но теплые носки все равно наденешь и рыбий жир с ложечки выпьешь. В прошлом у Дана не сразу появился такой менеджер. Долгое время было всего два менеджера на всю группу. Позднее начали добавлять персонал, да и после начала личного продвижения Дану не сразу повезло с личным помощнико. Потом с ним работал забавный дядечка, но Дан вообще слабо представлял, где его искать. Вот с ним отношения были уже более семейными. Как сейчас с Сонхи.

– Дорого стоит личный менеджер? – спросил Инсон, когда Сонхи вручила стакан с холодным зеленым чаем и ему.

– Дорого, – улыбнулся Дан. – Ты понимаешь, что я достаточно много зарабатываю?

– Это сколько в месяц? Три? Пять тысяч долларов?

Дан покачал головой:

– Не считая разовых выплат по контрактам – около семи тысяч в месяц. Для того, чтобы столько получать, мне нужно постоянно брать рекламу, делать съемки и все в таком духе. Дома моим менеджером была мама и частично сестра. Но вообще я давно планировать кого-то нанять, потому что не справляюсь.

Инсон удивленно присвистнул. Для Кореи зарплата в три тысячи долларов в месяц считается неплохой. Минимальная – где-то в пределах тысячи долларов. Да, в целом, и в США многие одиночки живут на полторы тысячи долларов в месяц. Так что доходы Дана действительно очень высокие. Просто он не стал говорить, треть этого дохода – выплаты за стриминг. Остальное уже – реклама и съемки.

И да, он будет платить Сонхи три тысячи долларов в месяц, только в вонах. Это заметно уменьшает его собственный доход, но одновременно все упрощает. Да и… пока что у него не было еще такого месяца, когда бы он не получал выплаты за крупный рекламный контракт.

– Кажется, не тем я в жизни занимался, – тяжело вздохнул Инсон. – Сейчас, я так смотрю, многие блогеры получают прилично. Бренды покупают, на Мальдивы летают, королевских крабов в ресторанах заказывают… далеко не все айдолы так зарабатывают.

Дан пожал плечами:

– Далеко не все блогеры так зарабатывают. Тут ведь тот же принцип, что и у айдолов. Кому-то везет, он становится популярен и быстро начинает зарабатывать, а кто-то годами едва сводит концы с концами. Как блогеру мне реально повезло. Не сказать, что я ничего не делал для этого успеха, но во многом рост моей популярности был удачей.

– Удачей? – удивился Инсон.

От необходимости рассказывать все самому Дана спас подошедший Дэгон. Он с удовольствием рассказал о том, как один подросток засветился на неделе моды, а через неделю о нем говорили практически по всему миру. Рассказ звучал эпичнее, чем реальность, поэтому Дан большую часть этой речи банально проржал. Звучало так, будто он – то ли корейский агент 007, который захватил мир моды, то ли какой-то воин, который всех там завоевал. Инсон тоже посмеивался, но не прерывал Дэгона.

– Так и было? – уточнил он, когда Дэгон все же замолчал.

– Почти. Детали немного преувеличены. С моей позиции я просто ахуевал от происходящего не меньше, чем остальные.

Теперь и Инсон заржал в голос, а Дэгон обиженно надул губы.

– А как все было на самом деле? – уточнил он.

Дан примирительно улыбнулся:

– Так и было за исключением моего поведения. Я не управлял всем этим, а просто барахтался, разбираясь по ходу дела. Родители вообще в шоке были. Они и так-то волновались из-за моей популярности, а когда она выросла за день, начали переживать еще больше.

– Волновались? – удивился Дэгон.

– Мне было пятнадцать, – напомнил Дан. – У меня обычная, немедийная семья. Они переживали, что могут появится какие-нибудь преследователи. Или сумасшедшие фанатки.

Дэгон шлепнул себя по коленям:

– Кстати! Как наше руководство отреагировало на то, что у тебя была девушка?

– У тебя была девушка?! – едва не подпрыгнул на месте Инсон.

Дан закатил глаза и раздраженно цокнул:

– Боже! Да никак, если честно. Ничего не спрашивали и ничего не говорили. Может они вообще не читали мои посты и не смотрели влоги, а только образы на фотках рассматривали… и считают Эшли моей сестрой.

– Но ты стер ее фото из блога? – уточнил Дэгон. – Я просто буквально несколько дней назад, когда подтвердили, что ты будешь стажироваться у нас, смотрел твой профиль и не нашел фото с ней, а их раньше прилично было.

Дан кивнул:

– На всякий случай. Решил, что стирать прямо перед дебютом – слишком поздно, поэтому удалил заранее. Не хотелось бы, чтобы ей портили жизнь какие-нибудь сумасшедшие.

Дэгон зачарованно покачал головой, соглашаясь с этим решением, а Инсон раздраженно напомнил о себе:

– У тебя была девушка?! Ты хоть представляешь, какой это грех для айдола?

– Как оказалось – не смертельный, – улыбнулся Дан. – Но я тоже переживал, что не возьмут из-за этого… теперь переживаю, чтобы ее не нашли и не начали как-то хейтить. Она же не знала, что ее бывший рванет покорять корейскую поп-сцену.

– Красивая? – заинтересованно спросил Инсон.

Дан закатил глаза: кто о чем, а семнадцатилетние о девушках, разумеется.

– Да, – ответил Дэгон. – Хочешь покажу? У меня есть сохраненные фото.

Теперь Дан едва не подавился:

– Ты хранишь мои фото?

– Я же предупредил – я твой фанат, – невозмутимо ответил Дэгон, копаясь в телефоне.

Дану оставалось только обалдело смотреть на этих двоих, которые невозмутимо обсуждали, достаточно ли красива Эшли. Еще и вопросы неприличные задавали, но Дан их послал, из чего они сделали вывод, что все у него было.