432

Старший командир уже на выходе в полголоса: «Изнасиловать… Совсем сбрендил от пьянки…»

Командиры уходят. Макир садится в кресло, смотрит на секретаршу, та на него.

Макир: «Ну что? Всё уже есть… Остаётся убрать…. Ждать больше нечего… Закажи мне салат и что-нибудь попить… Я пока буду здесь…»

Секретарша: «Понятно… Я быстро…»

Девушка выходит из кабинета. Макир устало сидит в кресле, смотрит, прищурившись на труп бывшего куратора, качает головой.

36. Поле боя

Огромный зелёно-белый кальмар неторопливо плывёт над дном, вдоль тела изображения политических деятелей Покрайны, сначала Васин Тарада, потом портреты военных. Выделяется один портрет – генерал, потом появляется обстановка вокруг него – сидит в кабинете, одежда обычная, брюки на выпуск. Потом изображение мутнеет, но видно, что мужчина идёт по улице. Через некоторое время в стороне появляются мутные изображения девушки и парня, рубашка с коротким рукавом на парне отчётливо – белого цвета в крупную синюю клетку.

Глуховатый голос девушки: «Давай вот это с вишней…»

Высокопоставленный военный проходит дальше, под ногами крупные бетонные плиты, подходит к легковому автомобилю, открывает дверь. Вдалеке неясно ещё один мужчина.

Генерал, тоже глухо: «Ну и как Вестландия?»

Дальше неразборчивые глухие звуки. Изображение этого генерала гаснет, выбирается следующий портрет военного, далее снова кабинет, но уже другой, выходит в соседнее помещение, под ногами паркет. Портрет и этого генерала гаснет.

Из расположенных под портретом Васина Тарады изображений выбирается седоватый военный в полевой форме. Камуфлированная форма генерала украшена погонами со скромной вышивкой.

Дальше изображение того, что видит генерал – стол с картой в большой комнате. На стенах рваные местами обои. Кальмар активизируется, вздрагивает, вдоль туловища начинают бежать огоньки. Изображение Васина Тарады гаснет, его место занимает генерал в полевой форме, возле него появляются портреты других военных, тоже высокого ранга. Сначала только изображения. Потом теускарон начинает слышать генерала с кем-то говорящего раздражённым голосом.

Генерал: «Что? Что вы говорите? Нет топлива? А где оно? Застряло на путях?…»

Потом немного молчания. Дальше снова речь генерала.

Генерал: «А что вы от них хотите? Это же банды, а не батальоны…. Сволочи… Бросили фронт… Танки немного отстали и всё… Паника… Бабы в штанах… Только и могут, что хулиганить…»

Небольшой перерыв, вместо карты появляется изображение чайника на грязноватом столе, застеленном чистой скатертью. Генерал наливает себе чай, возвращается к столу. Снова речь генерала.

Генерал: «Да понял, понял я…. Попали в окружение… Танки сзади, слева и справа никого… Как так было можно ставить эти батальоны во фронт… Только на охрану и годятся… Ладно, попытаюсь что-нибудь предпринять… Постараюсь… Хоть трактора с тележками вывезти раненых…»

Кальмар активизируется больше и даже слегка подрагивает. Портреты над телом начинают мельтешить достаточно быстро.

Происходит поиск по нисходящей. Сначала высокопоставленные военные, потом просто офицеры, потом лейтенант, портрет молодого парня в полевой форме, лицо перепачкано землёй.

Изображение переключается на обстановку вокруг него. Недалеко находится грубо сколоченный стол, вокруг дощатые стены, кое-где сквозь щели сыпется песок. На лавке стоит большой прямоугольный ранец с зелёной чашей в белом круге, потом он исчезает. Не сразу теускарон начинает слышать подконтрольного человека, лейтенант с кем-то разговаривает.

Лейтенант: «Что говоришь? Раненых много… Ну перевяжи кого сможешь… Я вызываю подмогу… Нужно их эвакуировать… Некуда? Почему? Дорога на Яснодольное тоже перекрыта?!… Разведка вернулась… Так занимайся своим делом, я ещё раз позвоню…»

Кальмар начинает двигаться быстрее, большие ласты шевелятся чаще. Под портретом лейтенанта возникают портреты его подчинённых, многие из которых лежат на земле. После небольшого перебора, остаются только фотографии умирающих. Спустя короткое время до теускарона доходит и речь раненого.

Солдат: «Сестра! Болит очень… Ну хоть укол.. Что-ли…»

Затем появляется изображение девушки, роется в почти пустом прямоугольном ранце, ни шприцов, ни лекарств, ни даже бинтов. Девушка обессилено садится на землю, плачет. Потом её портрет исчезает. Остаются только изображения раненых. Кальмар плавает по кругу, то поднимается вверх, то опускается ниже. К нему из темноты подплывают другие кальмары, часть портретов переходит к ним. Они тоже плавают туда сюда, выше, ниже, обрастают портретами умирающих.

Затем они все как по команде строятся в длинную вереницу и начинают плавать по кругу, поднимаясь то выше то ниже по очереди, изображая бегущую волну. Из темноты к веренице подплывают и другие кальмары.

37. Распад

Соединённые Провинции Рамины, поздняя осень. Фрест идёт по скверу к затянутому туманом таинственному дому с затемнёнными стёклами. Полностью прозрачный вестибюль ярко освещён. Выше на этажах, также кое-где уже включен свет в кабинетах. С деревьев падает листва, небо серое. Только что прошёл дождь – дорожка и трава с деревьями вокруг мокрые.

Подойдя к очередной скамейке, молодой мужчина останавливается, ставит на сиденье портфель, открывает его и заглядывает внутрь. Порывшись там, он достаёт продолговатую цветную коробку пакетированного чая, смотрит на неё, потом кладёт обратно. Случайно оглядывается назад, вдали на дорожке показался Джаон. Также в плаще и кожаной шляпе.

Джаон издалека: «Погоди Фрест… Пойдём вместе… Одному как-то тоскливо…»

Фрест согласно кивает головой, застёгивает портфель, берёт его в руку. Подходит Джаон. Мужчины здороваются. Начальник показывает ладонью на здание.

Джаон: «Пойдём Фрести… С утра такая морось… Даже подниматься не хотелось…»

Фрест: «Я люблю с утра физзарядку… Потом уже на автомате… Детей пока в школу выпроводил… Уже и в рабочем состоянии. Хотя конечно да, погода не рабочая…»

Джаон: «Ну ничего… Можно уже не торопясь… Основное по нашему направлению мы сделали… Осталось обеспечение финала… Ты хоть интересуешься делами на подконтрольной территории?»

Фрест: «Лучше это делать на работе… Не торопясь с чашкой чая в руках… Быстро только как-то всё… Непривычно…»

Джаон: «Конечно… Но мы своё сделали – сопротивления нет… Остальное руководство претворит в жизнь само… Тут от нас мало что зависит…»

Фрест: «Да… Только что была страна и уже наполовину развалилась… Я даже не думал, что войну они так быстро сдадут… Вроде конец лета и как-то можно более организованно…»

Джаон улыбаясь: «А они взяли и прогадили всё залпом… Так даже и лучше… и им тоже… Меньше жертв… Точно выверенная последовательность действий… На каждом шагу…»

Фрест вздыхая: «Неотвратимый рок…. Для Фели просто бальзам на душу… Только пошли вперёд, как закончились боеприпасы… А они аж на Западной границе… Подвезли боеприпасы… Было двинулись вперёд… Тут не хватило топлива… К середине осени уже никому ничего было не нужно…»

Джаон: «Тебе их жалко Фрести? Скажи честно…»

Фрест: «Ну что же… Да, в какой-то степени жалко… И то что с такой скоростью… Фактически за время правления одного президента… Что там шесть лет… Не по себе…»

Джаон: «Ну ничего… Привыкай… Не мы же лично с вами отправили в бой армию без патронов… Да мы их… Но не тут-то было… Там уже оборонительные сооружения…»

Фрест: «Да, конечно… И железнодорожных моста осталось всего два… А склады аж на плоскогорье…»

Джаон: «Империя планировала воевать на Западе… Время у них было… Не печальтесь… Уже почти и подошли…»

Мужчины в одинаковых серых плащах подходят к стеклянной двери. Джаон прикладывает свою карточку, отворяет дверь, пропускает вперёд Фреста. Тот молча кивает и проходит внутрь здания. Немного петляют по первому этажу, подходят к лифту. Стоят молча, ждут.