Мама для…

Меня всю трясет, когда я вхожу в общую каюту. Чувствуя, что дойти уже не в состоянии, я падаю на пол, сворачиваясь в комочек, и мне наплевать на то, что юбка задралась. Здесь меня могут разве что избить, а там… там страшный! Он хотел меня… меня… До меня доходит весь ужас ситуации, отчего я горько плачу.

– Марина, Марина, что с тобой? Что случилось? – первой, как ни странно, подскакивает Машка.

– Он… он… хотел… а Мозг его… А он… – пытаюсь я объяснить, но слезы меня просто душат, заставляя рыдать все горше.

Как ни странно, но Машка все понимает. Она обнимает меня так, как и я обнимала ее совсем недавно. Командирша гладит меня, успокаивает, попутно пытаясь выяснить, кто это был, но меня трясет так, что я вообще ничего не могу сказать. Очень страшным оказался этот момент и хотя Мозг меня защитил, но это ощущение беззащитности, открытости перед насильником – оно меня едва не сломало. Ни за что на свете не хочу испытать подобного еще раз. Ни за что!

Глава пятая

Одна я теперь не хожу, страшно мне. Этот Валера регулярно встречается мне и сверлит злым взглядом, но, видимо, Мозг вполне доходчиво объяснил, поэтому нападать больше не рискует. Мне Машка объяснила, что у парней гон начался, как у животных из учебника биологии, поэтому они теряют голову при виде красивой попы. Это объяснение меня несколько шокирует, но я принимаю его, просто стараясь не бывать нигде в одиночестве.

Уроки меняются, мне сейчас преподают профессию дубль-пилота. Это значит, что в случае, если Мозг потеряет управление, я смогу увести корабль от опасности. Ну, теоретически. А практически инструкция, вшитая в Мозг, говорит о том, что необходим живой экипаж, дублирующий электронную систему.

Наказания становятся все мощнее, я едва ли не падаю в обморок после каждого разряда, а не ошибиться на сложных тестах невозможно. Поэтому я не полностью сажусь на сенсор, а так, чтобы над ним была нога, все-таки разряд в ногу менее болезнен. Но страшно, конечно, подходить к учебному месту, а за ошибку на генеральном тестировании обещана вообще Комната Наказаний, отчего страх все сильнее сжимает сердце, холодной волной проникая в душу. Лика, точнее то, что с ней сделали, как живая встает перед глазами, и выдержу ли я такое, не знаю. Даже проверять не хочу.

– Марина, – слышу я мужской голос, когда прохожу с Ликой по коридору, отчего сразу шарахаюсь к стене.

– Чего тебе? – напряженным голосом спрашиваю его, прижавшись спиной к гладкой холодной стене.

Парень мне вроде бы не знаком, и даже в тот первый день я его, кажется, не видела, по крайней мере, не помню. Он высок, выше меня, комбинезон его очерчивает рельефную мускулатуру, на округлом лице сияют синие глаза, а на голове топорщится светлый ежик волос. В общем и целом, впечатление он производит положительное.

– Меня Серегой зовут, – представляется он. – Я хотел поинтересоваться, не хочешь ли прогуляться по обзорной галерее?

– А ты полезешь под юбку? – скривившись, интересуюсь я. – Или сначала ударишь, чтобы не сопротивлялась?

– Нет, ты что, – он даже руки поднимает на уровень груди, но потом до него, кажется, доходит. – Кто? – коротко интересуется.

Я не хочу ему отвечать, я вообще не хочу с парнями общаться, но Лика другого мнения. Она называет имя, отчего Сергей как-то странно ухмыляется и, попрощавшись, внезапно уходит.

– Лика, ну зачем! – пытаюсь я возмутиться, но девушка только улыбается.

– Бывают и нормальные парни, – объясняет она мне. – А парни промеж собой быстрее разберутся, понимаешь?

– Как скажешь, – киваю я, а потом обнимаю Лику и вздыхаю.

Я устаю быть сильной, хочется иногда, чтобы кто-то встал между мной и жестоким миром, я уже даже и на парня согласна, потому что сил моих нет. Но Лика все понимает, она просто обнимает меня, прижимая к себе, позволяя тем самым взять себя в руки. Но нам нельзя задерживаться, надо идти в столовую, а потом к библиотечному терминалу. Нужно хорошенько подготовиться к завтрашнему дню, потому что Мозг бьет за ошибки очень больно, причем такое ощущение, что с каждым разом все сильнее.

Я захожу в столовую, не сразу заметив, что каюта-зал преобразилась – со стен исчезло все, что на них висело, сами стены стали серебристыми, на этом вроде бы и все. Столы стали полукруглыми, а не квадратными. С чем это связано, я не знаю. Не скажу, что меня это вообще интересует. Кивнув с Ликой друг другу, мы идем к раздаче, чтобы получить на этот раз белесую бурду. Ассоциацию, возникшую у меня в голове, я старательно от себя гоню, а то вырвет. А еды не так много, чтобы ею удобрять унитаз.

Что-то меняется, на самом деле, в окружающем нас мире, то есть – на корабле, но вот что, я не понимаю. Нет у меня таких знаний, а что там в нейронных связях Мозга творится, только инженер понять сможет, но нет у нас инженера, просто нет, и все. Остается надеяться на то, что хотя бы систему жизнеобеспечения он поддержать в состоянии. Кстати, на занятии нам дают самый минимум, вбивая его насмерть, а вот в книгах библиотечного терминала я обнаруживаю возможность управления кораблем. Ну, минимального управления, разумеется, но хоть что-то… Надо разобраться, как лишить Мозг возможности наказывать такими способами, и тогда можно будет выдохнуть. Если это, конечно, вообще возможно.

Выплывая из фантазий, я встаю из-за стола, двинувшись в сторону библиотеки. Ко мне сразу же присоединяется Лика. Вот что странно – я не вижу этого липкого, Валеру. Нет его на обычном месте, не раздевает он меня взглядом, отчего я, похоже, и задумываюсь так глубоко. Так сказать, в тишине и покое…

Мы проходим недалеко, библиотека – следующий поворот от столовой. Дверной проем, как всегда, расцвечен синими огоньками, что, конечно, красиво, но должно что-то значить. Вот только что именно это значит, мне понять сложно. Надо будет поискать, кстати, в литературе. Потом и поищу, а сейчас мне пора усесться к терминалу, выглядящему как капсула, и запросить материалы по специальности.

Мне нужно быть осторожной, ведь то, что я изучаю, тоже контролируется Мозгом. Но в этот раз я опрашиваю пилотские функции и доступы в случае экстренных ситуаций, а это напрямую относится к специальности. Мне выдаются на экран списки функций конкретно пилота и какой-то вспомогательный список, который я вижу впервые в жизни. Конечно же, я тыкаю на него и замираю в шоке.

Из рубки я могу скомандовать гибернацию всех, кроме пилота. Для этого нужно основание, но есть и безусловное выполнение – когда управление переходит к пилоту. То есть в экстренных случаях… А можно ли создать экстренный случай? Я запрашиваю список и понимаю, что все уже придумано до нас, – ответ отрицательный. Очень жаль, но я список все равно изучу, кто знает…

Пилотские функции интересные, потому что предполагают полностью ручное управление и правила навигации в червоточине. Вот этот факт заставляет меня некультурно открыть рот – оказывается, люди умеют пользоваться червоточинами, а мы и не знали. Что самое интересно, «Ковчег» проходит по границе черных дыр, но даже и не пытается в них нырнуть, а почему? Должна быть причина именно такого поведения корабля, и я обязательно найду эту причину!

***

Сказать оказывается проще, чем сделать, потому что видимых причин нет. Или Мозг получил такую программу, или наш корабль для этого не предназначен. Может ли он быть не предназначен? Наверное, да, потому что всего я не знаю. Рано или поздно узнаю, конечно, а сейчас я решаю итоговый тест, жутко боясь «награды» за ошибку. Уже позади промежуточные тесты и даже практика виртуального пилотирования, после которой меня несли девчонки в каюту – ноги просто отказывались ходить, и вообще ощущение было такое, как будто я на плиту подогрева блюд уселась.

Но все проходит, прошло и это, и вот теперь итоговый тест. Решать его просто страшно, а на ответ дается минута. На каждый из шестидесяти вопросов дается минута, и если количество неправильных ответов больше шести, то я о смерти мечтать буду, судя по Лике. Она дрожит так, как будто ее уже уносят в Комнату Наказаний. В ее глазах такая паника была перед тестом, что уже и я испугалась.