Тайная Миссия

Брейвис, который с риском для жизни незамеченным внедрился в свой родной Бакленд и даже прикинулся новообращенным, узнал, что целью захвата грайками Аффингтона является не что другое, как окончательное и бесповоротное уничтожение веры в Камень. Поскольку аффингтонцы оказались столь неосмотрительны, что дали обмануть себя, приютив Уида и Сликит, то необходимо немедленно предпринять соответствующие шаги, — предупреждал Брейвис. Вторжение может произойти в самое ближайшее время.

И все же, как это ни невероятно, сверхосторожный Медлар настоял на представлении доклада в письменном виде, с тем чтобы почтенный совет старейшин мог внимательно рассмотреть его и уже потом решить, какие меры следует предпринять…

Один лишь Спиндл был свидетелем того, каких нравственных сил, каких мук стоило Брейвису подчиниться этому приказу. Но одно дело — пуститься в разведку, бросив вызов Медлару, на что Брейвис решился ранее, и совсем другое — ратовать в пользу срочных мер, прежде чем совет старейшин вынесет вердикт и вопреки прямому указанию главы обители… Чтобы изложить свой доклад, Брейвису потребовалось две ночи и два дня.

Спиндл впоследствии не раз вспоминал, с каким отчаянным ожесточением трудился Брейвис, не давая себе передышки, — ведь он знал, что счет идет не на часы, а на минуты… За все время он остановился лишь однажды, и то лишь затем, чтобы предупредить Спиндла — нет, приказать ему — в случае нападения грайков спастись любой ценой, даже если для этого ему придется сделать вид, будто он отступился от своей веры и принял новую.

Предупреждение, как оказалось, было своевременно, и самые мрачные опасения Брейвиса не замедлили оправдаться.

Грайки шли с севера; они двигались по гористым западным тоннелям и с южных долин. Черные, молчаливые, яростные в схватках и беспощадные; не задающие вопросов, не ведающие ни снисхождения, ни жалости, они шли прямым путем к единой цели — обнаружить оригинал «Книги о Слове», который, по их убеждению, все еще находился в Священных Норах, выследить крота но имени Босвелл и уничтожить Аффингтон, чтобы истребить самую память об этом святом месте.

Для розыска Босвелла они использовали двух бедных замученных кротов. Те должны были назвать имена всех пленников. Бедняги вначале отказывались выдавать своих собратьев. Тогда им вырвали глаза, изранили уши и исполосовали все тело, пока сами они не стали умолять положить конец их мукам. И смерть была дарована им. Это были как раз те, повешенные за нос, которых много-много месяцев спустя обнаружили Босвелл и Триффан.

После первой атаки уцелели немногие, и среди них — Спиндл со своим господином, Брейвисом. Спиндл потерял остальных и вскоре был схвачен. Однако, когда грайки узнали, что он всего лишь служка и хорошо знаком с тоннелями, ему сохранили жизнь. Что до всех прочих, включая и Брейвиса, то их наверняка поймали и убили: Спиндл сам слышал хвастливые рассказы грайков о том, как изловили не успевших добежать до Поющего Камня, расправились с ними и оставили на съедение совам. Увы, позднее Спиндл лично имел возможность убедиться в правдивости их слов, хотя останки несчастных были настолько обезображены, что опознать кого-либо было уже невозможно.

Однако это случилось уже потом. Вначале же Спиндлу, как и всем другим таким же, как он, пришлось пройти через все мучения допросов с пристрастием, во время которых многие были хладнокровно уничтожены. Спиндл же спасся тем, что прикинулся полным дураком и сам вызвался перейти в новую веру. Его выспрашивали о Главной Библиотеке и о наличии других книгохранилищ. Он сказал, что о таких не слышал, и ничего нового им не сообщил. Снова и снова его, как и прочих служек, заставляли опознавать тела, чтобы выяснить, нет ли среди них Босвелла, и прошло немало времени, прежде чем грайки поверили, что Босвелл давным-давно ушел в Данктон и уже много лет не давал о себе знать.

Грайки не открывали, зачем им понадобился Босвелл, однако было ясно, что он им нужен живым.

Они пытались обнаружить оригинал «Книги о Слове», по слухам, хранящийся в Библиотеке, но о ней никто не знал, и ее так и не нашли. Остальные рукописи, судя по всему, их не интересовали. Это были грубые, невежественные кроты, способные только убивать.

Однако, как рассказал Спиндл, несколько дней спустя в Священные Норы прибыло высокое начальство, среди них — Уид, Сликит и кто-то еще, кого Спиндл не видел. Они, как выяснилось, оказались крайне недовольны разгромом Библиотеки и тут же распорядились наказать виновных. Надсмотрщики из команды Уида самолично убили нескольких грайков, руководивших захватом Аффингтона. Очевидно, Уид по каким-то одному ему известным причинам был заинтересован в сохранении Библиотеки.

Прошло еще несколько дней после расправ и беспорядочного грабежа, а затем грайки, забрав несколько уцелевших служек, оставили Аффингтон и направились на юго-запад, в сторону Эйвбери. Эту систему они намеревались захватить следующей, оставив пока Шибод на западном фланге, а Данктон на восточном. Как удалось выяснить Спиндлу, грайки собирались сделать Эйвбери центром сосредоточения всех сил восточного региона, а затем, ко Дню Летнего Солнцестояния, возвратиться в Аффингтон и, завершив его окончательное уничтожение устройством празднества с совершением магических ритуалов, предать его потом полному забвению.

Были ли захвачены системы Данктон и Шибод к моменту появления здесь Босвелла и Триффана, Спиндл не знал, однако не сомневался в том, что и они в конце концов падут, разве что за это время появится вождь, способный объединить и повести за собой сторонников истинной веры.

Окончив свою страшную повесть, Спиндл понуро замолчал. Босвелл вставлял кое-какие замечания по ходу рассказа, Триффан же до сих пор только слушал.

— А ты? Как тебе удалось бежать? — спросил он наконец.

Спиндл усмехнулся.

— Мой неказистый и изможденный вид имеет свои преимущества, — сказал он. — Охранники не считали меня способным к бегству. К тому же не забывайте, что все здешние холмы и выходы, так же как и тоннели Семи Холмов, я знаю превосходно. Когда идет большое продвижение войск, легко проскользнуть незамеченным, что я и сделал в подходящий момент. Никто за мной не погнался, значит, моего бегства не обнаружили.

— Что ты делал, когда они все отсюда ушли?

— Ничего, — сдавленно вымолвил Спиндл, как видно, заново переживая то страшное время. — Несколько дней я ничего не предпринимал. Там было еще двое или трое уцелевших, но мы не говорили между собой. Потом они пропали куда-то. А я… Не знаю… Я думал лишь о том, чтобы припасть к Камню, как я делал давным-давно, когда был еще ребенком. Я отправился в Долину Камней, что возле поселения на Семи Холмах, и нашел там прибежище. Я просил о поддержке, просил совета. Самую Долгую Ночь я провел один, у камней; там прочел все молитвы, какие знал. После этого я понял, что мне надлежит делать: я все же служка Священных Нор — так где же мне быть, как не там?!

С этими словами Спиндл посмотрел на них прямым, открытым взглядом. По этому взгляду обоим стало ясно, какого огромного мужества, какого напряжения всех душевных сил стоило Спиндлу его трудное решение. В одиночку, в смертельном страхе, без малейшей надежды на помощь он вернулся в Аффингтон и сквозь груды замученных и растерзанных тел пробрался в Библиотеку!

— И что же ты там делал? — мягко спросил Босвелл.

— Стал подбирать уцелевшие книги и одну за другой уносил их в Семь Холмов. Там я спрятал их на случай, если грайки снова вернутся. А потом… Мне нужно было… — Тут он запнулся и, несмотря на вопросы Триффана, так и не объяснил, что собирался сказать.

— На это у меня ушла куча времени, но я сделал все, что мог, — продолжал Спиндл. — Не раз я взывал к Камню о помощи, а бродягам я не доверял. Вы — первые, кому я открылся, но вы явились слишком поздно. Близится Весеннее Равноденствие, и боюсь, грайки не сегодня-завтра вернутся. Сегодняшний мой приход сюда должен был стать последним, потому что целых книг уже почти не осталось. Когда я вас услышал, то подумал… Мне показалось… Я испугался, что это снова они…