Лимб

Сеть разваливалась.

Да и сам Коэн стремительно деградировал, забывая всё, что ему полагалось знать по праву рождения. Он был потомственным Демиургом, отказавшимся уходить из зоны Отката. И расплатился за свое упрямство по полной. Расплатился знаниями, опытом, частью своего разума.

Динмарк укрылся в Хранилище, избежав печальной участи. И настроил все точки входа в Блуждающий Скит таким образом, чтобы Коэн мог спастись, если посчитает нужным.

Архивариусы знали эту историю.

И Стражи должны были знать.

Коэн ощутил притяжение. Что-то неодолимо влекло его к противоположной стене комнаты, заставляло машинально двигаться, не отвлекаясь на посторонние вещи.

А потом он увидел портал.

Часть стены втянулась в себя, образовала тоннель диаметром в полтора человеческих роста. Всё это выглядело иначе, не как в тот раз, на «Мемфисе». Будто заглядываешь в темную пещеру, на другом конце которой сияет утро нового дня.

– Ты видишь? – выдохнул Коэн.

Посредник стоял на расстоянии вытянутой руки от своей мечты.

– Боюсь, что нет, – грустно улыбнулся Наставник Вячеслав. – Это твой путь, Коэн из Предельных Чертогов. Пройди его до конца.

Волшебник приблизился к мастеру и положил ему руку на плечо.

– Спасибо.

– За что?

– Ты помог. Хотя и не обязан.

На краткий миг глаза Вячеслава затянулись дымкой воспоминаний. Быть может, он вспомнил другой случай, когда вступился за друга и едва не погиб. Впрочем, Вячеслав никогда не жалел о правильных поступках. Он знал, что повторил бы это, не задумываясь.

– Моя Гильдия существует благодаря тебе. Это самое малое, чем я мог отплатить, – Наставник посерьезнел. – Но дальше я идти не могу. Во-первых, я Хозяин Дверей. И ты знаешь – мне некому передать это бремя. А во-вторых… я просто не воспринимаю твой портал, Коэн.

Невероятно.

Человек, умеющий попадать в иные миры без помощи стабильных Дверей, познавший мудрость ниров и взрастивший лучшего воина Преддверья, не мог попасть в лимб.

– Мы убили их Стража, – тихо произнес Коэн. – Я могу не вернуться.

– Твой выбор, – хмыкнул Наставник.

Они рассмеялись.

Коэн махнул другу рукой на прощание и направился к межпространственной дыре.

Шагнул внутрь.

И едва не сорвался в пропасть.

Парапет, отделявший каменную площадку, на которой стоял Коэн, от обрыва, едва достигал колен. Дальше – провал. И бескрайняя унылая пустошь. Нагромождение барханов, шарики перекати-поля, торчащий обломок башни. Высота была приличной – добрых пятьсот локтей.

Ландшафт неспешно сдвигался влево.

Коэн поднял голову.

Серое небо освещалось замутненным солнечным диском. Вот только диск этот казался схематичным, ненастоящим. Словно набросок, сотворенный художником-самоучкой.

Ветер…

Тут вообще чертовщина какая-то. Ветер гнал перекати-поля, взвихрял песчинки, шевелил волосы на голове Коэна, забирался ему в бороду. Но был этот ветер каким-то неживым, условным. Свежесть, запахи чужого мира, ощущение свободы – всё это вынесено за грани восприятия.

Справа обнаружились каменные ступени.

Позади – серая кладка с грубыми стыками. Дорога назад отрезана, терять нечего. Впервые за свою долгую, почти бесконечную жизнь, Коэн запаниковал. И тут же подавил приступ страха, загнав его поглубже.

Ты здесь.

Это главное.

Волшебник двинулся по ступеням вверх, стараясь не приближаться к низкому парапету и не смотреть на безжизненную пустыню.

Сгинешь – никто не найдет.

Никто не вспомнит.

Ступени огибали выступ, напоминавший сильно раздутую крепостную башню. Без бойниц окон и пристроек. Стена на первый взгляд казалась кирпичной, сложенной из светлых, чуть сероватых блоков. На ощупь – гладкой, будто стекло. Пальцы упирались в стыки, но эти линии мнились такой же геометрической условностью, как и светило над головой.

Коэн выбрался на большую террасу.

Перед ним выросла арка, пространство внутри которой было волнистым, неустойчивым.

Очередной портал.

Из арки вышли трое.

Глава 5. По ту сторону всего

…веди меня домой…

Тьма окутала разум мастера ножей, и на краткий миг ему показалось, что наступила смерть.

…веди…

Посторонний втянул его в стену и хочет использовать в своих интересах… но порталы всегда контролируются кем-то. И нет порталов, связывающих Землю с миром магелланцев. Значит…

Из непроглядного мрака проступили контуры луча, по которому, кувыркаясь, летели два сцепленных вместе тела.

Ольгерд и Посторонний.

Мышцы не слушались.

В этом потустороннем мире учитывалась лишь сила разума. Надо сосредоточиться. Если нет прямого портала, через что Посторонний собирался попасть в Магеллановы Облака?

Ответ пришел быстро.

Мрак схлынул, луч растворился в бесконечной черноте неведомых измерений, и Ольгерд с высоты в шесть локтей полетел вниз.

«Низ» появился. И был он теперь не просто понятием, а вполне осязаемой водной гладью и песчаным дном.

Ольгерд рухнул в море, подняв тучу брызг и лишь чудом успев сгруппироваться. Справа от него упал Посторонний, наконец-то ослабивший мертвую хватку.

Мастер почувствовал, что захлебывается, увидел тучу мелких пузырей, тусклые световые пятна и очертания массивных камней. Нет, не камней. Колонн.

Впрочем, некогда разбираться.

Балахон облепил тело, стал тяжелым и опасным. Клинки тоже не способствовали плаванию.

К счастью, дно было здесь, рядом. Песчаное, не илистое. Ольгерд позволил себе расслабиться и вертикально уйти вниз. Когда ноги коснулись дна, мастер согнул колени, погрузился еще на локоть и резко оттолкнулся. Старый прием, которому Вячеслав обучил его на затопленной террасе.

Тело уподобилось пружине и устремилось назад.

К свету и небу.

К жизни.

Воздух ворвался в горящие легкие, подарил краткосрочное облегчение. Ольгерд сделал глубокий вдох и снова ушел под воду.

Открыл глаза.

Осмотрелся.

Сквозь взбаламученную жидкость проступали очертания древних руин. Расколотые и поваленные колонны, массивные плиты, ступени и контуры крыш…

Ступени.

Ольгерд двинулся в нужном направлении, наклонившись вперед и подгребая руками. Подошвы ботинок скребли по песку и окаменевшему ракушечнику. На первом уступе он опять начал задыхаться. Пришлось проделать уже знакомый трюк, набрать побольше кислорода и продолжить борьбу за выживание. Ступени были широкими и крутыми, частично занесенными песком и вылизанными временем.

Наконец, Ольгерд выбрался из западни. Жадно хватая ртом воздух и отплевываясь, поднялся на берег. С одежды потоками лилась вода, на губах застыл привкус йода.

Ступени вывели мастера на крохотный пятачок, некогда бывший рыночной площадью. Или набережной, сейчас не разобрать.

Вокруг простиралась бесконечная морская гладь.

Затонувшие руины.

Некогда величественный город развалился на части. Из воды торчали редкие каменные островки, в которых угадывались признаки крыш, балконов, массивных колонн и террас с источенными солью балясинами. У самого горизонта виднелась арка, отбрасывающая неровную длинную тень. Море казалось недвижным, мертвым. Ольгерд вдруг понял, что его удивило при первом знакомстве с этим промежуточным миром – отсутствие рыб. Под водой никто не плавал. Не росли водоросли и кораллы, не колыхались полупрозрачные медузы, а осколки раковин отсылали к далеким эпохам, о которых не осталось даже воспоминаний.

Солнце бледным пятном вросло в небо, затянутое ровным слоем серости. Что-то среднее между тучами и облаками. Есть свет, но тепло не ощущается. Холода тоже не было, как и ветра.

Реальность казалась условной, схематичной.

Не приспособленной для людей.

Ни для кого не приспособленной.

В паре десятков локтей от Ольгерда стоял Посторонний. Лица больше не менялись в калейдоскопе безумия – магелланец избавился от мантии снов. Враг сумел выкарабкаться на покатую крышу здания, ушедшего под воду много столетий назад. Часть крыши, покрытой черепичными напластованиями, провалилась. В проломе зияла чернота.