Страница 15 из 34
Где-то поздней ночью Кён заметил, как Валькирия многозначительно посмотрела на мать и отправилась в сторону уборной. Вскоре за ней последовала Падма.
Глаза Кёна блеснули. К счастью, он не без дела провёл последние несколько часов: заранее с помощью таракана поместил в женскую уборную миниатюрный жучок, созданный гномами. Будь это формация, мышка или даже Синергия внутри того же таракана, это бы почувствовали практики. Но вот миниатюрный жучок не вызовет подозрений. Тем более он шифрует данные, что собьёт проклятие с толку.
Однако, что не удивило Кёна, один из барьеров также блокировал радиосигнал. Что, впрочем, ничего не меняет, ведь в жучок встроен механизм записи!
Когда мать и дочь покинули уборную, Кён с помощью того же таракана, управляемого Синергией, а значит, невидимого для проклятия, забрал жучок. Зайди парень в уборную своими двумя, его несомненно сразу же схватили бы.
Послышались всплески воды и вопрос Падмы: «Ты хотела о чём-то поговорить?»
«Да ничего такого… Просто интересно узнать, как тебе праздник?»
«Всё хорошо. Мне нравится. Надеюсь, тебе тоже.»
«Он мог бы быть в разы лучше, присутствуй тут Кристофер…»
«Так вот в чём дело? Как чувствовала, что тебя что-то беспокоит…»
«Почему ты запретила Кристоферу посетить праздник? Почему он тебе так не нравится?» — недовольно спросила Валькирия.
«Дочка, дело не в том, что он мне не нравится…» — вздохнула Падма. — «Пойми, это семейный праздник, а он — Вальдер, к тому же первый принц. Ему не место здесь…»
«Ты думаешь, я не вижу, что происходит? До моего близкого знакомства с Кристофером на всех семейных праздниках присутствовали гости из других семей, но вдруг дедушка ввёл это дурацкое правило… Это ведь ты его подговорила?»
Повисла продолжительная пауза, после которой Падма ответила: «Дочка, не смотри на меня, как на монстра, встающего на пути твоего счастья…»
«А разве это не так⁈ Чего ты ожидала, запрещая мне встречаться с моим парнем⁈»
«Леди, что за тон вы себе позволяете⁈»
Строгий голос рассерженного родителя, звучащий в наушнике, не передавал и доли процента тех эмоций, что должны возникнуть у находящегося рядом человека. Тем более Падма, нет сомнений, подкрепляла его тиранической аурой властелина.
«Прости…» — поспешно сказала Валькирия с виной в голосе.
«Не этому я тебя воспитывала. Поумерь свой пыл и подумай над своим поведением.»
Кён задумчиво поглаживал подбородок. Нет, он слышал о том, что Валькирия и Кристофер близки. Об этом ходит много слухов. Но почему Падма против того, чтобы они были вместе? Всё-таки нет более достойного претендента на руку и сердце дочки…
К концу праздника парень покинул территорию Торресов, больше не узнав ничего нового.
…
Следующим днём Падма самолично распаковывала подарки, однако лишь те, что принадлежали самым авторитетным Торресам и людям империи, ведь в ином случае у неё ушли бы на это месяцы. Остальным занялись её слуги.
По приглашению в помещение вошёл старший слуга и отрапортовал: «Госпожа Падма, мы посчитали, распаковали и расфасовали все подарки. Итого выходит…» — он поведал информацию о количестве и общей ценности подарков.
«Дай мне список тех, кто сделал непомерно дорогой подарок относительно своего финансового состояния. Я должна знать, кто заслуживает моей благодарности.»
Мужчина отдал бумаги и сказал: «Некоторая часть подарков была анонимной, поэтому у нас нет возможности узнать, насколько они значимы для дарителя.»
«Я это понимаю. Зато анонимные подарки самые интересные.» — улыбнулась Падма.
«Мы отсеяли все непотребные предметы и письма.» — сухо сказал слуга. Профессиональное воспитание дворецкого не позволяло ему реагировать эмоционально.
«Было ли что-нибудь среди проверенных вами подарков, о чём мне следует знать?»
Мужчина протянул маленькую неприметную коробочку: «Этот подарок очень странный… Мы с таким никогда не сталкивались. Лучше вам увидеть его самой.»
Падма заинтересованно подняла брови и открыла коробочку. В глаза сразу бросилась записка с надписью «он мне не помог». А на дне лежал семейный медальон, который может принадлежать только потомкам прямой крови.
«Действительно странно…» — хмыкнула Падма. Как правило, Торресы берегут медальоны, как зеницу ока, а тут некто просто отдал его лично дочери патриарха, ещё и со странной припиской «он мне не помог». Как это понимать?
Внезапно сердце женщины ёкнуло, когда она подумала об одном человеке, кому бы мог принадлежать медальон, и кто бы мог сделать эту записку. Но в итоге она покачала головой: это невозможно. Он не мог тут оказаться.