Страница 41 из 93
Глава 8
Глава восьмая.
Гневный пацифист. Время пришло…
Стальная плита с грохотом уползла вверх.
Сквозь стекло я смотрел на мало чем примечательного мужчину возрастом чуть за пятьдесят. Одутловатое лицо, узкие плечи, выпирающий живот. Клетчатая старая рубашка с заплатами на локтях, рукава немного закатаны. Поверх рубашки оранжевый жилет с двумя светоотражающими полосами. На жилете штук десять значков. Из них один уже мне знакомый. Синие джинсы, крепкие строительные ботинки. На голове повязан кусок серой шерстяной ткани.
Интересно. Он создает впечатление деловитой личности, этакого работяги, который, закончив официальную работу, никогда не откажется от левого заработка и, несмотря на усталость, с удовольствием будет клеить обои, штукатурить, чинить проводку и латать протекающие трубы. Лишь бы платили. Такой никогда не возьмет плату бутылкой. Только деньги.
- Добрый день – улыбнулся я.
- Добрый день – получил и я в ответ скупую улыбку. Голос уверенный.
Меня сверлили внимательные изучающие глаза. Уверен, что незнакомец подметил каждую деталь в моем облике. Я заметил его недовольство. Чуть напрягся, пытаясь принять причину такой эмоции. Некоторое время мерились взглядами. Вскоре я понял – или решил, что понял – незнакомец недоволен моей уверенностью, моим обликом, моим спокойствием. Он знает, что я по их меркам зеленый новичок. Но при этом выгляжу и веду себя как матерый сиделец. Ни нервозности, ни обреченности, ни страха. Скупой деловой подход.
Ну и отлично. Я этого и добивался.
- Есть желание обмена? Или что-нибудь кому-нибудь передать «налево»? – спрашиваю я, тыкая оттопыренным большим пальцем себе за плечо – Просто поговорить?
Незнакомец причалил «справа». И есть три варианта. Либо ему что-то нужно конкретно от меня, либо передать что-то «налево», либо он просто хочет потрепаться от скуки. Почему нет? Мне подойдут все три варианта.
Разочарованным я не остался.
- Обменять, передать, поговорить – кивает он, прикасается к груди – Я Тодор. Тут семь лет.
- Мой срок пока меньше недели. Но дни летят.
- Дни летят.
- Что и кому передать? – перешел я к деловой части беседы. Время идет. Встреча жестко лимитирована по сроку.
- Ане Бегемоту. Небольшой сверток. И сверток открывать не надо.
- Не буду – ответил я – Меня не чужое – меня мое интересует. Что получу за передачу?
- Пять сухарей?
- Не заинтересован – отказался я – Но, если других вариантов нет – приму и сухари.
- Пять сухарей и что-нибудь из этого? Мелочь, но и услуга с твоей стороны небольшая.
На ладонях Тодора – в какой стране в ходу такие имена? – появилось несколько предметов. Осмотрев их, я сделал выбор:
- Пять сухарей и одну винную пробку.
- На них хорошо кипятить чай – согласился со мной Тодор – Главное, чтобы дым уходил в трубу, а не в келью. Я сам не любитель. Да и чай не сыскать, а сыщешь – не купить. Дорог он. Одну винную пробку добавлю к сухарям.
- Договорились. Спасибо за щедрость, Тодор.
- Ты не назвался.
- Меня кличут Гниловозом. Или Труповозом – улыбнулся я.
- О да. Ты везешь зловонное кладбище. Что-то долго келья твоя болталась в мути холодной. Я уж думал, что больше ей не ожить. А тут вдруг раз – и ожила. И начала вздыматься. Да так быстро! Меня прямо интерес разобрал – кто ж так исправно за рычаги дергает…
- Дергаю исправно. Прошу сверток, сухари и пробку.
- Вверяю доставку тебе, Гниловоз – лязгнул ящик.
- Не подведу – коротко ответил я, принимая вещи – Сверток не разверну. Передам Ане Бегемоту при первой чалке. Есть интерес поменять что-нибудь?
- А что у тебя есть? Золото? Может теплые вещи? Сломанные или исправные механические часы?
- Механические часы? – невольно удивился я.
- Раньше был часовщиком – ответил Тодор – Возня с пружинами и шестеренками успокаивает. Время летит незаметно. Собранное и рабочее на что-нибудь обмениваю. Чиню по заказу. Оттого и прозвище у меня Часовщик.
- Часов нет. Но буду иметь ввиду. Золота и теплой одежды тоже не имею.
- Сам в чем-нибудь нуждаешься?
- От молотка бы не отказался.
- Кирпичи дробить? Не самая умная мысль, Гниловоз. Одумайся.
- А что с кирпичами?
- За ними решетка – пристально глянул на меня Часовщик – Сквозь нее не пробиться. Не кирпичи побегу отсюда мешают – а решетка. А за решеткой – шестеренки! Перемолят тебя! А кирпичи… их поставили не чтобы тебя здесь удержать. А чтобы защитить!
- От чего?
- От НЕГО! Шепот слышать не приходилось, Гниловоз?
- Несколько раз.
- Счастливчик! Дальше – больше! Он ищет к тебе подход. Он шепчет и шепчет…
- Кто шепчет?
- Око еще не открылось?
- Нет – вовремя сообразил я, что речь о окне в голове креста.
- Как откроется – сам увидишь. Все увидишь. Кирпичи не ломай! Кирпичи не дроби! Они защита твоя! Они шепоту пробиться мешают. Кирпичи вокруг тебя - как панцирь у черепахи, что в клетке стальной сидит. Если от панциря избавишься – к свободе не приблизишься!
- Понял – кивнул я – Спасибо за совет, Тодор Часовщик.
- Ты вроде мужик умный. Деловой. Это главное. Такие соседи и нужны. Кирпичи не трогай. Хочешь жить совсем спокойно – око не открывай. Дергай рычаги, считай дни, недели, годы. Береги здоровье. Про срок в сорок лет знаешь?
- Знаю.
- Сорок лет… - со вздохом повторил Тодор и огладил оранжевый жилет.
- Значок Спартака – заметил я – Видел такой же у Фаната на лацкане пиджака.
- Мне досталось несколько. Один поменял Фанату – тот дорого за него отдал – усмехнулся Тодор – Ой дорого.
- За все надо платить.
- Согласен. За все три рычага дергаешь? Третий не пропускаешь?
Неожиданный вопрос. Прямой. На такой и ответ прямой дать требуется.
- Не пропускаю. Дергаю регулярно.
- Ясно… - вздохнул Тодор – Подумай, может стоит иногда пропускать?
- Почему?
- Не наша это война, Гниловоз. Мы здесь люди случайные, подневольные. Просто жить хотим. За рычаги дергаем не по своей воле. Принуждают нас. Так может лучше стараться держать нейтралитет? Сегодня дернул за третий рычаг. А завтра нет. Если через раз дергать станешь – на этой высоте и останешься. Продолжишь разить, не пропуская – поднимешься выше. Ну а коли перестанешь трогать третий рычаг…
- Опущусь – сделал я единственно возможное предположение.
- Именно. Почти до мути ледяной опустишься. Многие этот путь выбирают. Спокойная жизнь. Совсем безрадостная. Но спокойная.
Стальная плита загремела. Я поспешно вскинул руку в прощании:
- Спасибо за советы, Тодор!
- Подумай, Гниловоз! Это не наша война!
Плита с грохотом закрылась.
- Дергать через раз – задумчиво произнес я – Нет уж. Я хочу подниматься. А не оставаться на этой высоте. И уж точно не хочу опускаться.
Глянув на сверток в одной руке и награду за будущую передачу в другой, я направился к столу. Надо же сколько много всего удалось узнать из беседы. Есть над чем поразмыслить.
Сверток с неизвестным содержимым я завернул в непромокаемый пакет, найденный во время уборки и очищенный от грязи. Посылка не должна пострадать от сырости. Хранить ее стану на перекрестке – я не знаю кто в следующий раз причалит ко мне. И должен быть готов передать посылку в любой момент. Облажаться права не имею – моя репутация должна быть чистейшей. Любой узник должен знать – Гниловоз не подведет. А прозвище мне нравилось – оно запоминающееся, звучащее. Захочешь – и то не забудешь.