Страница 19 из 51
— Испугал ежа голым задом, — Лариса машинально озвучила земную поговорку и тем самым весьма озадачила Эслея. Тот даже на миг выглянул из-под своей маски. — Но интересно, откуда такая осведомленность. Есть предположения насчет «удобного случая»?
— Не буду облегчать тебе жизнь, крошка. Решай сама. И лучше будет, если ты сделаешь правильный выбор. Я сброшу тебе визитку в индифон.
На этой «оптимистичной» ноте альв подхватил чемоданчик и быстрым шагом покинул зал агентства.
… Даву и Сежа выбрали популярный паб со специфическим колоритом. На стенах висели шаманские бубны (или какие-то очень похожие на них плоские барабаны), связки бубенцов, сухие венки и картины с черными котами. Заказы разносили одетые ведьмами официантки. Из чаш по углам зала, стилизованных под колдовские котлы, лился зеленый дым.
Лариса вздрогнула, вспомнив о сне-кошмаре. Ассоциация была не очень приятной – ядовито-зеленая дымка расползалась по полу и клубилась под ногами. Однако атмосфера располагала к разговорам о сверхъестественном, а Ларе именно это и было нужно.
Лара назвала свое имя и босой официант с размалеванным под шамана лицом провел ее к столику. Ей пришлось немного подождать. Сежа написал, что их с Даву задержала Марго.
Увлекшись разглядыванием дизайна паба, Лариса не заметила, как пролетело время. Успела даже к зеленому туману привыкнуть.
И на первый, и на второй взгляд, это было очень крутое место. В Ларисином мире оно бы наверняка стало популярным среди молодежи.
Правда, меню изобиловало позициями, не особо располагающими к появлению аппетита: «жабьи глаза под сметанным соусом», «хвост русалки», «желе из мокриц», но судя по тому, что подавалось на соседние столики, под дурацкими названиями прятались самые обычные блюда.
«Болотные слизни» оказались полосками кальмара, «запеченные мухоморы» – вполне аппетитным жульеном, украшенным точками красного соуса.
Лара побоялась сделать заказ, из всех пристрастий Даву и Сежа она знала лишь о любви к вину и сыру.
Модельеры появились в зале спустя полчаса. Даву первым плюхнулся на стул и подвинул к себе меню, коротко, но заковыристо выругавшись. На Ларису он не смотрел. И ругательство, как она поняла, тоже относилось не к ней.
Лара почувствовала что-то необычное. Как будто фигуру Даву окутывало тяжелое мрачное облако. Во время столкновения с Роем Эслеем, когда тот пытался на нее воздействовать, Лариса ощутила нечто подобное. Однако теперь она словно смотрела со стороны – на человека, попавшего под тягучий морок.
Она тряхнула головой и ощущение прошло.
Сежа осторожно присел рядом и жестом попросил у официанта второе меню.
— Прости, Лара, — виновато проговорил он. — Эта стерва вытянула из нас последние жилы. Особенно из Даву. Специально, я уверен. Именно сегодня.
— Сегодня? — переспросила Лариса.
— Ну да. У Даву день рождения. Кстати, откуда ты узнала? Мы не особо распространяемся, но Марго знает. Она все знает.
— Э-э-э… случайно… вспомнила. Долго думала насчет подарка, решила, пусть это будет угощение.
— Спасибо, — вяло буркнул Даву. — Тварь! Все, чтобы… поиздеваться! Показать каждому его место!
— Это он о Марго, — испуганно проговорил Сежа. — Тяжелый денек выдался сегодня. Стерве ничего не пришлось по душе, придется переделывать часть коллекции, а ведь уже пошиты мобы(*). Ну-ну, потише, Даву, все перемелется, не в первый раз мы с тобой в дерьме стараниями дома Лореер. Не порть себе день, хотя бы его остаток. Вспомни, как давно мы не были в «Абракадабра». Редкий случай, чтобы здесь был свободен столик.
(*предварительные образцы той или иной модели)
Даву мрачно кивнул.
— Отличное местечко! — бодро проговорила Лариса. — Но я понятия не имею, что заказать. Выберите сами. Мне что-нибудь… с салатиком.
После сегодняшней нагрузки Лара съела бы слона. Однако подобный порыв субтильной девушки на вечной диете вряд ли был бы воспринят правильно.
Даву немного пришел в себя и уставился в меню уже осмысленным взглядом. Его выбор пал на «Жертвенные кости», которые на поверку оказались банальным каре ягненка, салат с каким-то очередным заковыристым тематическим названием и запеченный картофель, на который, видимо, не хватило воображения контент-дизайнеров ресторана (поэтому он и шел в меню как запеченный с сыром картофель, а не какие-нибудь «Кладбищенские коконы»).
К радости Ларисы ей достался не только салатик. Огромные блюда с едой выставлялись на вращающуюся часть стола, и каждый мог вооружиться длинной ложкой или щипцами, чтобы утянуть на тарелку понравившийся кусочек. Или кусок.
Даву налегал на вино. По его лицу расползались болезненные красные пятно, особо заметные на фарфорово-бледной коже.
На взгляд Лары местами еда была слишком пикантной, с остринкой и неожиданными оттенками. Специи в этом мире, как она успела заметить, уважали безмерно. Ничего, на то и походы в ресторан, чтобы вырваться из круговорота привычных вкусов.
— Крутое местечко, — повторила она, примериваясь к тарелке с запеченными креветками (оформленными в виде окровавленных пальцев с когтями), — атмосферное и антуражное.
— Все ради именинника, — хмыкнул Сежа. — Сам я стараюсь не вчитываться в названия, с детства боюсь ведьм. А вот Даву наоборот. Его бабуля Ол-Бреер умела напугать детей перед сном. Такие истории знала, волосы вставали дыбом на голове.
Лариса азартно облизнула губы. На ловца и зверь бежит.
— Так вы аристократы? — спросила она. — Приставка «Ол» – это ведь только у знатных родов.
Даву оскалился:
— Лара, ты вообще в школу ходила?
— Редко, — усмехнулась Лариса, вспомнив свою биографию.
— Заметно. С другой стороны, ты иногда начинаешь интересоваться вещами, которые вам, молодому поколению, на хрен не интересно. Да, — пренебрежительно бросил Даву. — Мы потомки драков. Хреновы драконы.
— Он, — Сежа ткнул в кузена пальцем, — потомок драков и прочая и прочая. Я из линии обычных Брееров, наш род потерял титул.
Даву покачал головой и глотнул вина:
— Кому сейчас нужны титулы? Кто на них смотрит? Со мной обращаются, как с приблудной шавкой.
Модельер требовательно подставил свой бокал кузену. Сежа помедлил, словно сомневаясь, но плеснул вина на самое дно. Даву осушил его одним глотком.
— Сколько еще это будет продолжаться? — тоскливо осведомился он у подставки с салфетками. — Я жалею о контракте, я жалею о своем глупом честолюбии. Мы с тобой в вечном рабстве, Сежа. Лучше бы мы и дальше шили костюмы в темном подвале. Это было чудесное время.
Сежа тихо возразил:
— Мы зарабатывали медяки. Едва хватало на аренду.
— Зато мы были свободны. Молоды. Полны надежд.
— Наши имена…
— … да-да, теперь написаны на ярлычках, вот только самым маленьким шрифтом, под именем Марго. Ради этого мы семь лет спим урывками?
Лариса почувствовала неловкость. Она была чужой в этом личном пространстве, проникнутом безнадежностью. К тому же она сама оказалась частью груза, сваленного на Брееров, дополнительным бременем.
— Марго обещала… — попытался добавить Сежа.
— Да плевать мне! Она обещает золотые горы каждый раз, когда у нее хорошее настроение или ей что-нибудь от нас нужно. Известность, деньги, собственный бренд… — Даву заглянул в бокал и с отвращением отставил его в сторону. — Завтра пытка продолжится. Я не выдержу, я… уйду. Прости, Сежа.
— Куда ты пойдешь? — меланхолично отозвался Сежа. — Нам некуда идти.
— Некуда, — тихо подтвердил Даву. — Разве что в подвал.
— Вот и я об этом подумываю, — встряла Лариса. — О подвале.
— Там нет подиумов, куколка. Уж это знают все, и в школу не ходи. Там сыро и воняет. Дорогие ткани покрываются плесенью… и запах. Ничего хорошего в подвалах не сотворишь, поверь моему опыту, — раскрасневшийся от вина Даву ковырнул креветку, потерявшую схожесть с отрезанным пальцем. — Бестии, они остыли!
— Как ты сказал? — вздрогнула Лариса. — Бестии?