Страница 8 из 25
Сколь ни трудно было признать это, а против правды не попрешь. Проведя ладонью по лицу, я проговорил:
– Вы так и не сказали, зачем вам я и Эйтн. Смерть Томеи решила вашу проблему. Чего еще вам нужно? Если к лейрам у вас и в самом деле нет претензий, дайте нам заняться собственными делами. Отпустите нас.
– Маме Курте нравится, когда все по полочкам, знаешь ли. Собственно, именно в этом и заключается суть дела, которое мне хотелось бы тебе поручить. – Переводчик добавил словам паучихи обертонов, превратив сухие щелчки и едва слышные рулады в насмешку. – Дураки на пограничье не выживают, Сет Эпине, а Мама Курта давно забыла, что такое глупость. Галактика огромна, но не бесконечна. Утаить что-то среди звезд становится сложнее оборот от оборота. – Она указала на четыре пары своих блестящих глаз: – Особенно тем, у кого глазки смотрят во всех направлениях. Старая лейра была не единственной, с кем Томеи делились секретиками.
– Не очень-то на них похоже, – заметил я, припоминая, как перепугались брат и сестра, когда попали в оборот. Навигатор из них всю душу вытряс еще на Параксе, а затянувшееся путешествие через гипер окончательно добило.
Паучиха пошевелила объемистым задом, удобней устраиваясь на подушках.
– О, я бы их не недооценивала, детка. Иво и Синна куда хитрее, чем может показаться. Или были такими. Они ведь знали, с кем имели дело, а стало быть, знали, и как себя вести. Ты уверен, что не стал жертвой хорошо разыгранного спектакля? О лейрах принято говорить как о существах всеведущих. Всемогущих даже. Сдается мне, это одно из тех преувеличений, что носятся по Галактике многие сотни лет и еще нескоро выйдут из моды.
Я решил, что это не требует какой бы то ни было реакции.
– Чего вы хотите?
– Чтобы ты восполнил кое-какие пробелы, раскрыл парочку тайн. Ведь лейры, как говорят, в этом особенно хороши, не так ли? Так вот, мне очень хочется, чтобы ты отправился в местечко под названием Лабиринты Крадосса и выяснил все, что только возможно о некоем проекте «Дрема». Найди доказательства, что Томеи были причастны к нему, и передай мне детали. Большего я не попрошу.
Выслушав ее с абсолютно невозмутимым видом, я сказал:
– Прежде чем соглашусь, дайте мне увидеться с Эйтн.
Глава 3
Паритет
Я и не ждал, что мои условия примут тут же.
Стоило только начать торговаться, как весь относительно добрый настрой паучихи, точно солнечным ветром сдуло. Она с новой, внушающей опасения, силой заерзала на своем насесте, после чего выкрикнула:
– Стилга сюда!
Спустя мгновение в раскрывшихся дверях появился уже знакомый здоровяк. С трудом протиснувшись между приоткрытыми створками, тюремщик-динетин склонил валунообразную голову:
– Слушаю тебя, Мама.
– Верни этого нахала в клетку. Пускай посидит. А я пока подумаю над его предложением. И заметь, детка, – прибавила она для меня, – я ничего не обещаю.
Могучая лапа схватила меня за шкирку и, приподняв над полом на добрые полметра, вытащила вон из будуара пиратской королевы. Признаюсь, было не очень удобно, но я не сопротивлялся. Во-первых, потому что не хотел еще больше веселить снующих по коридорам пиратов. А во-вторых, из-за случившегося только что разговора. Знакомство с Мамой Куртой здорово перетряхнуло мои представления о Томеи и их участии в сложной и малопонятной игре под названием «Обсерватория». При этом я не спешил принимать слова паучихи за чистую монету, но понимал, что, не будь она права хотя бы наполовину, ни за что не осмелилась бы приблизиться к Шуоту. Пираты – народ суеверный, а у мертвой планеты слишком дурная репутация, чтобы соваться к ней без веской причины.
– Думаешь, оно того стоит? – спросил я динетина, едва мой зад опустился на койку. В голове мелькнула мысль, что подобные вещи стоило бы спрашивать у Мамы Курты, но задним умом каждый крепок.
Стилг, замкнув за мной решетку, замер. Черные глазки блеснули из глубины бугристых впадин, надбровные дуги приподнялись.
– О чем ты, чучело?
– Связываться с лейрами. Оно того стоит?
Динетин мигнул. На угловатой морде застыла вполне человеческая растерянность.
– Это не я решаю.
– Само собой. Однако у вашей… Мамы Курты весьма интересный взгляд на вещи. И, что самое забавное, не очень-то логичный. Похоже, она считает, будто ее игра стоит потраченных усилий, но я не заметил чего-нибудь похожего на запасной план. Есть что сказать?
Динетин, долго не раздумывая, взял меня на мушку.
– А плазму между глаз не хочешь, выродок?
– Как угодно.
Стилг что-то неразборчиво хрюкнул и, с прежней порывистостью спрятав бластер, растворился в сумраке коридора. И хотя его тучной фигуры видно уже не было, громкий и какой-то по-детски нарочитый топот все еще сотрясал переборки, пробуждая улыбку на моем лице. Если хотя бы половина членов пиратской команды столь же вспыльчива, вопрос с освобождением можно считать решенным.
Впрочем, терзала меня не только идея вырваться из заточения. Чувствуя, как стараниями Мамы Курты, на тонкой шее Эйтн сжимается смертельный узел, я попробовал коснуться сознания госпожи Аверре ментально. Постаравшись устроиться на совершенно неудобной койке с максимально доступным комфортом, я подобрал под себя ноги и, прикрыв глаза, окунулся в потоки Теней.
Это уже не был один из тех бездумных нырков в призрачные воды нереальности, какие я проделывал всякий раз, стоило только неприятностям встать на дороге. Нет. Я действовал куда осторожней. Памятуя о странностях, с которыми столкнулся на борту Обсерватории и после того, как оказался в плену, я больше не спешил доверять всякому повороту течения, присматриваясь и прислушиваясь более тщательно. Атака пиратов на станцию, жестокая смерть леди Синны и подозрительная осведомленность Мамы Курты о делах лейров еще настойчивей подталкивали быть осмотрительным. А я, будучи одним из лучших учеников Бавкиды, никогда не пренебрегал подобными знаками. И потому, настроившись на малейший признак изменения теневого течения, осторожно позвал:
– Эйтн?
Ответом была тишина.
Это заставило меня нахмуриться. Опыта в подобного рода технике за плечами накопилось не так уж много, но уверенности в собственных силах оставалось по-прежнему хоть отбавляй. И потому промашка с вызовом несколько напрягала. Поерзав на месте, я повторил зов и на этот раз чуть громче.
Снова без ответа.
Обычно в такие моменты ощущалось некое отчуждение, а тут – глухая стена. Будто разум на том конце непросто невосприимчив к Теням, но мертв. И очень может быть так же, как мертва была леди Синна…
Жуткое предположение перепугало меня и вынудило вскочить на ноги. Но, как оказалось, лишь затем, чтобы снова столкнуться с подозрительным взглядом динетина, на этот раз незаметно появившегося с той стороны решетки.
Я выпрямился, собираясь ударить по его воле так, чтоб он неделю не мог вспомнить сам себя, а потом добраться до Эйтн, но тут здоровяк посторонился. Из-за его спины выступила знакомая фигурка.
– Эйтн? – одними губами произнес я, чувствуя, как биение сердца ускорилось.
Госпожа Аверре оставалась все такой же прекрасной и невозмутимой – скульптура, выточенная из чистейшего льда, – и все же не настолько неприкосновенной, как хотелось бы. От былой безукоризненности не осталось и следа. Костюм истрепался, строгая прическа превратилась в гнездо, а бледное личико обзавелось парочкой ссадин и одной тоненькой царапиной, которая не переставала кровоточить. Само по себе это делало облик Эйтн значительно живее, но при этом вынуждало меня задуматься над тем, как именно она эти «украшения» заполучила. Сошлась в рукопашной с паучьими головорезами?
Еще одной деталью, смутившей меня, и малость не вязавшейся с внешним видом риоммской леди, оказалась полупрозрачная нить, плотно обнимавшая тонкую шею. Как раз чуть выше цепочки серебристого амулета.