Страница 21 из 25
– С этим я уж разберусь.
Долгое время Кукольница всматривалась сначала в наши с Эйтн лица, а затем изобразила нечто сродни пожатию плечами.
– Что ж, тогда слушайте. И прежде чем вы успеете упрекнуть меня в излишней болтливости, позвольте заметить, что все началось задолго до того, как надо мной нависла угроза дезинтеграции. За семь стандартных месяцев до этого приятного дня, – она широким жестом обвела стол и нас вместе с ним, – я была лишь удручающе ординарной единицей, приписанной к исследовательскому судну и обязанной исполнять прихоти экипажа. Сразу оговорюсь, что меня нельзя было назвать типичным лакеем, и все же ни о какой автономности и речи быть не могло. Я была привязана к кораблю, и в какой-то степени справедливо считалась такой же его частью, как стол или пилотское кресло.
Кто-то громко фыркнул. За время разговора я успел забыть, что за столом был кое-кто еще. Портакианец Гомса слушал Кукольницу с тем же вниманием, что и мы все, однако воспринимал ее слова с неудовольствием, которое даже не пытался скрывать.
– Быть может, наши гости захотят еще кесса перед тем, как дослушать твою сказочку? – желчно проговорил он и, не дожидаясь ответа, отошел к углу, в котором располагалась небольшая кухонька.
Проводив его удаляющуюся спину странно напряженным взглядом, Кукольница продолжила:
– Все изменилось, когда мы оказались на Гонгси.
– Гонгси? – переспросил я.
– Астероид под номером двадцать один пятьсот десять в одноименном поясе, – пояснила Эйтн, – тот самый, на поверхности которого зонд обнаружил признаки жизни.
– Команда ваших отборных поисковиков и впрямь рассчитывала отыскать жизнь среди серых скал, госпожа, – надменно заметила Кукольница, – однако, как всем нам хорошо известно, их ожидало лишь разочарование и ужас.
– От чего они погибли? – тихо спросила Эйтн.
Но роботесса точно не слышала.
– Астероид Гонгси двадцать один пятьсот десять, как и многое в этой самой Галактике, оказался достаточно старым, чтобы застать рождение Великой Риоммской Империи. Однако он никогда не был созданием природы. Дитя рук разумников неизвестного вида, он оказался вместилищем такого обилия древних тайн, что существу из плоти и крови и вообразить-то сложно. Невзрачный камень снаружи, он был испещрен тоннелями и галереями, стены которых состояли из окаменелых останков самых разнообразных существ, каких только можно встретить в изведанном космосе.
Ощущая неприятие, вызванное ее чуть ли не благоговейным тоном, я довольно резко спросил:
– Наткнулись на старый могильник. И что?
Кукольница будто споткнулась. Немного вздрогнув, что опять же-таки казалось совершенно несвойственным созданиям ее вида, она перевела свои глаза-фары на меня.
– Молодой лейр не понимает. Это были далеко не простые мертвецы. Каждый из них оказался бывшим носителем, что позднее подтвердилось сканированием, которое группа леди Аверре успела провести.
Не знаю, было ли то на самом деле, но мне показалось, что в комнате сделалось жарче. Настолько, что я не сумел не почесать под воротничком. Без сомнения, Кукольница понимала, как раздражает это ее оттягивание неизбежного, и, что-то мне подсказывало, по полной программе наслаждалась всем этим спектаклем. Глядя в ее бледно-желтые фоторецепторы, я пожалел, что никто из лейров не наловчился извлекать мысли говорящих машин.
– Простите, – проговорил я, стараясь держаться в рамках вежливости, – но нас послали расспросить вас о проекте под названием «Дрема». История забытого могильника, конечно, тоже интересна, но времени на нее особо нет. Вы не могли бы свернуть эту басню до разумных пределов и рассказать лишь то, что важно.
– Я думала, вас интересуют все детали.
– Важные детали. Мертвые… носители пусть пока побудут в стороне.
Кружка дымящегося кесса с грохотом опустилась на крышку стола. Я вздрогнул и тут же глянул в сторону бесшумно приблизившегося портакианца. Тот смотрел в ответ, и столько неприкрытой злобы плескалось в том взгляде, что мне стало не по себе.
– Хлебай свой кесс, парень, и позволь ей договорить.
В потоке Теней, обнимавшем портакианца плотными дымчатыми нитями, что-то показалось мне не совсем правильным. На этот раз никаких мысленных видений в пространство не излучалось, однако само призрачное течение казалось… раздвоенным и будто бы принадлежащим двум разным созданиям. Если б только не жжение в руке…
– Ты опять пялишься! – рявкнул Гомса и убрался.
С огромным трудом поборов искушение потянуть за Тени и разом выведать все секреты портакианца, я возвратился вниманием к Кукольнице, которая продолжала, будто никто ее не прерывал:
– Понимаю, что на такого, как ты подобные места навевают скуку. Подумаешь, какой-то астероид с мертвецами! Ученик Цитадели, наверняка, видал вещи и похуже. И все же не забывай, разумники, что впервые спустились в подземелья Гонгси, были обычными рабочими, да, специалистами в своей области, однако не настолько часто пересекавшимися со смертью.
Я открыл рот и почти спросил, откуда ей известно про Цитадель и тонкости тамошнего обучения, но многозначительный взгляд Эйтн заставил отложить этот вопрос на потом. Вместо этого я поинтересовался:
– Что еще там было, помимо трупов?
– О-о-о! – загадочно протянула Кукольница. – Много того, что способно привлечь внимание любого лейра. Кладези тайн, которыми я могла бы поделиться, если б кое-кто меня все время не перебивал.
От усилия сдержаться и не закатить глаза к потолку, у меня зачесались веки. Пришлось даже хлебнуть безвкусного кесса, чтобы сделать вид, будто я хоть немного смущен.
– Итак, вашим сотрудникам, моя госпожа, удалось пробраться в недра астероида, где им открылось истинное предназначение этого места. Тайная лаборатория, в которой некто с весьма извращенным представлением о науке и морали работал над созданием кукол.
– Над чем? – выдал я, напрочь позабыв о наказе не перебивать.
– Кукол, – невозмутимо повторила роботесса. – Марионеток, послушнейших из существ, чья воля целиком и полностью принадлежит лишь хозяину. Я удивлена, что вы, моя госпожа, с вашей тягой к путешествиям и поискам запретных знаний, никогда не сталкивались со столь тривиальным способом создать себе армию рабов. Уж кому подобная тема должна казаться интересной, так это вечно рвущемуся к всеобщему господству Риомму. Разве я не права?
– Тяга Риомма к господству сильно преувеличена, – холодно отозвалась Эйтн. – Кроме того, наша империя способна наращивать военную мощь и без привлечения зомби.
– Зомби? – хохотнула Кукольница. – Вы слишком однобоко судите. То, о чем я говорю, не имеет никакого отношения к порабощению душ и вообще никак не связано с Тенями, на которые вы, судя по всему, намекаете. Нет, все намного проще. И сложнее, конечно же.
– Хотите сказать, этими… куклами управляли ментально?
– В некотором смысле. Видите ли, когда мы проникли в лабораторию, всем стало очевидно, что она какое-то время уже была заброшена. Данные компьютеров стерты, все инфоносители уничтожены, а сами лабораторные станции – расколочены вдребезги. Однако кое-что нам все-таки удалось установить, за что вся команда в конечном итоге и поплатилась.
– Что произошло?
– А вы разве не догадались? – Кукольница издала нечто вроде смешка. – Заражение, конечно же!
Вслушиваясь в разговор обеих женщин, я даже не пытался постичь его полный смысл. Слова, которыми перебрасывались Эйтн и Кукольница, странным образом не задевали сознания, как если бы что-то в глубине моей души заранее знало, что ко мне все вышесказанное не имеет никакого отношения, а потому засорять голову новыми подробностями было попросту ни к чему. И все же беспокойство, все отчетливее проступавшее на безупречном лице госпожи Аверре, так жадно вслушивавшейся в слова роботессы, не позволяло откинуть интерес полностью.
– Все тела были тщательнейшим образом проверены, – не терпящим возражений тоном выдала Эйтн. – Ни малейших следов каких-либо аномалий выявлено не было.