Моя (не) зависимость

— Устал быть один, Истомин? — пронеслось в мыслях. — Или просто захотелось вспомнить, каково это, быть чьим-то?

Я не смог ответить себе на этот вопрос, но мне…нравилось. Я лежал и чувствовал, как удовольствие разливается по телу. Никакой физической тяги в данный момент я не испытывал, организм был расслаблен и отдыхал.

Пиликнуло сообщение на телефоне. Затем ещё одно и ещё. Он лежал далеко, на журнальном столе, и я разочарованно понял, что не смогу его достать и отключить. Соня глубоко вздохнула и, оперевшись ладонью мне на грудь, приподняла голову. Ее осоловелый спросони взгляд скользнул по моему лицу и вмиг стал осознанным, зацепившись за глаза.

Она отстранилась и села, подтягивая одеяло к голым коленям.

— Доброе утро. Только не говори, что не помнишь, как здесь очутилась. — постарался как можно дружелюбнее улыбнуться я.

— Доброе утро. — шепнула Соня и нахмурилась. — Извини.

— За что? — усмехнулся я и потянулся за телефоном. — Ты очень мило спала.

"У нас новая жертва". "В восемь совещание с Ивановым". "Приедешь или без тебя начинать?"

— Вот и кончилось доброе утро. — вздохнул я. — Надо собираться на работу. Кофе будешь?

Соня виновато поглядывала на меня из-под опущенных ресниц и так же виновато кивнула.

— А после вина ты мне больше нравишься, такая смелая! — я рывком поднялся с кровати. — Может, налить бокальчик?

— Не нужно, — она усмехнулась и, тоже встав, взяла вещи и ушла в ванную.

Я делал кофе и до сих пор будто чувствовал тяжесть на плече. Непередаваемое, офигенное ощущение! На секунду прикрыл глаза, откинув голову назад, и представил, как девушка подходит сзади, обнимает меня со спины и прижимается нежно всем телом. Чертовски приятно! По коже вмиг пробежали мурашки.

Я глубоко вздохнул, открывая глаза. Пора прекращать фантазии на эти темы. Я на работе, в конце концов. Поздняя осень и приближающийся новый год, что ли, так действуют? Тепла и уюта захотелось?

Соня вышла с ванной довольно быстро, но я уже допивал кофе и с интересом посмотрел на нее. Она была одета в черный костюм, что выбрали вчера. На лицо нанесла лёгкий макияж. Ей шло. Очень шло.

— Садись, завтракай, — я нехотя отвел взгляд и ушел в ванную. Хотелось соответствовать своей сотруднице, несмотря на то, что я был сейчас на больничном, поэтому подправил бороду, уложил волосы и переоделся в деловой костюм.

— Ты готова? — накинув пиджак, уточнил, когда Соня остановилась в дверях комнаты. — У меня сегодня совещание в восемь, нужно приехать пораньше.

— Да, я готова.

Замечаю, что взгляд карих глаз задумчиво блуждает по моему телу в районе груди, где растегнуты пуговицы.

Не заводи эту игру, девочка. Ловлю себя на мысли, что так же нагло, как она, пялюсь на стройные ноги в осенних сапожках. Уже собралась. Завалил бы на диван прямо в них, разорвал бы тонкую ткань колготок!..Уф!

Я усилием воли перевел взгляд на часы, взял телефон со стола и ключи от машины.

— Поехали.

Когда ехали в машине, мой взгляд то и дело падал на обнаженные колени спутницы. Нужно было брючный костюм ей купить! Что-то я облажался с этим. Ведь буду постоянно отвлекаться теперь!

Соня сидела тихо, задумчиво глядя в окно, а я начинал чувствовать, как портится настроение. Возможно, к лучшему. Совещание по отвратительному поводу: у маньяка еще одна жертва, у нас — еще один труп. Морально будет не очень хорошо сегодня. Очень не хорошо даже. Я не вовремя попал в больницу. Ведь, если разобраться, арест Нико — это, конечно, очень важное мероприятие, но могло ли оно быть важнее жизни юной девочки? Пора заканчивать с этим ублюдком!

33. Александр

В зале для конференций собрался весь наш отдел. Соню я, конечно же, оставил в своем кабинете, чтобы не услышала и не увидела ничего лишнего. Она явно пока не готова созерцать трупы.

— Почерк идентичный, — заключил Журков.

— Что делать будем, Истомин? — уточнил полковник Иванов.

— Готовить приманку, искать доказательства, — хмуро бросил я. — Что мы ещё можем сделать?

— Позовите девушку, — приказал полковник.

— Иван Николаевич, мне кажется, пока не нужно. Может испугаться.

— Времени бояться нет, Саша. Я хочу до нового года закрыть этот вопрос.

— Товарищ полковник, если она будет в курсе дела, боюсь, не сможет вести себя естественно.

— Хорошо. Я покажу ей только убитых девочек и она даст мне ответ, точно ли согласна на риск. Все остальное — на твое усмотрение. Позовите девушку.

Когда Соня вошла, она ненадолго замерла в дверях, настороженно обвела взглядом всех присутствующих, задержалась на мне и прошла к махнувшему ей полковнику.

— Проходи ко мне, София.

Я сижу с непроницаемым выражением лица, однако подмечаю все: Соня напряжена, наши ребята с интересом смотрят на нее, ей некомфортно. Она подходит к Иванову и останавливается. Прижимая ладони к бедрам, поглаживает полы пиджака. Волнуется.

— София, мы сейчас обсуждаем дело, в котором ты согласилась принимать участие. Я хочу спросить: ты уверена в своем решении?

— Да, — практически не задумываясь, отвечает она.

— Хорошо, — кивает полковник. — Давай еще раз. Посмотри на экран.

Соня переводит взгляд на стену. На большом белом экране за спиной полковника появляется фотография первой жертвы. Секунд через пять, второй. Третьей. В основном, все задушены. Но все фотографии выглядят по-разному устрашающими, так как "находки" разной свежести. Соня тяжело сглатывает и кидает короткий взгляд в мою сторону. Я всё ещё сижу с отрешенным видом.

— Вы идете по второму кругу, — отрывается она от экрана и переводит взгляд на Иванова.

— Не заметил, — смущенно хмыкнул он в кулак. — А вот последняя жертва. Посмотри внимательно.

Соня снова медленно поднимает глаза на экран. В канаве в куче листвы лежит обнаженное тело девушки. Короткие черные волосы прилипли к щекам, лицо серое с темными пятнами на коже. На шее почти черного цвета кровоподтек.

— На тебя похожа, — вздыхает Иванов и я вижу, как Соня вздрагивает и передергивает плечами. — А теперь, пожалуйста, ещё раз хорошо подумай и ответь. Ты уверена, что готова стать приманкой для маньяка?

Я вздыхаю негромко, устав от спектакля.

— Да не психуй ты, Истомин, — рокочет полковник.

— Я не психую, — хмыкаю в ответ. — Я буду рад, если она откажется. Соня, отказаться не стыдно.

Соня, бледнея, закусывает губу, долго смотрит на меня, потом снова на жуткий слайд.

— Я уверена, — всем на удивление, твердо выдает она. Я до последнего надеялся, что передумает.

— Ну и дура, — бурчит Иванов и выключает проектор. — Истомин, с тебя ежедневные отчёты по подготовке приманки. Можете быть свободны.

Все начали расходиться по кабинетам. Миша задержался в конференц-зале, разговаривая с кем-то по телефону.

Как только мы с Соней вошли в мой кабинет, она устало облокотилась об стену и прикрыла глаза. Стрессанула.

Я аккуратно прижал ладонь к ее щеке и погладил большим пальцем нежную скулу.

— Ещё не поздно отказаться.

Соня едва заметно подалась навстречу моим пальцам, будто котенок, ищущий ласки, а потом посмотрела на меня.

— Я все решила.

В этом ее "все решила" сквозила какая-то обречённая нотка. Мне внезапно захотелось сжать девушку в объятиях, сказать, что все будет хорошо.

— Ну и дура, — вместо этого я с грустью повторил слова Иванова и убрал руку. Девушка усмехнулась. — Присядь, я сделаю кофе. А потом пойдем в тир.

— Зачем? — удивилась Соня, встрепенувшись, и устроилась на диване, изящно подогнув ноги.

— Стрелять.

— Стрелять?!

Я стоял спиной к девушке и наблюдал, как кофемашина быстро заполняет чашки ароматным капучино.

— Стрелять. Не думала же ты, что я тебя без подготовки в лапы жестокого убийцы отправлю?

Тир был большим и современным. Я любил здесь выпускать пар по вечерам. Особенно, когда что-то шло не по плану. В данный момент мы с Соней находились там одни. Я размашисто подошел к стрелковой позиции, резко остановился, вставляя обойму в пистолет и, вытянув руку, выстрелил. Соня испуганно закрыла уши. Разрядив всю обойму в центр мишени, перезарядил пистолет и протянул девчонке. Она несмело взяла в руки оружие и с сомнением посмотрела на меня.