Страница 36 из 62
— Она? — удивился Женя: — Ты ему уже под хвост заглянула?
Анна звонко рассмеялась и замотала головой, так что даже волосы взметнулись.
— Ты что, по морде же видно, что это точно не Барсик, — произнесла она, продолжая гладить мурчащую кошку, — придется другое имя придумывать.
— Да пусть будет Барсик, — расстроился Женя: — Певица Максим есть? Значит кошка Барсик тоже будет.
Анна с Женей уже вернулись в лагерь и подошли к подстилке, где парень опустил кошку на землю. Та, перестав чувствовать прикосновение рук, сразу мяукнула негромко, а после еще и еще раз.
— Есть хочет, — предположил Женя, но Анна и так видела, что кошка худая как веревка. И уже через минуту кошка Барсик жадно набросилась на рыбу, которой ее угостили новые хозяева.
Женя — после работы и прогулок на свежем воздухе — также был голоден как волк, но прежде чем приступить к поглощению обеда, он из подручных материалов выстрогал подобие ложек и вилок.
— Мм, вкусно, — прокомментировал он, распробовав блюдо.
— Старалась, — улыбнулась Анна и пояснила: — Я же тебя не просто так кокосы просила разбить — мне мякоть нужна была и кокосовое молоко.
— Ты такое раньше сама ела?
— Не, про такой способ в книжках читала, — отмахнулась Анна.
После обеда Женя собрался было вновь идти к остаткам хижины, но зарядил дождь, и следующий час они с Анной провели под каменным навесом. После того, как ливень прекратился, он все же перетаскал оставшиеся от хижины материалы, но уже вечерело и возведение дома решили отложить на потом.
Глава 25
Анна и Евгений
Оставив кошку в лагере, Анна с Женей искупались, а когда на землю спустилась тропическая ночь, начали устраиваться на ночлег. Анна прилегла на подстилку из пальмовых листьев, рядом мурчала счастливая кошка — наевшись впервые за долгое время, она проспала практически весь остаток дня. Женя устроился рядом — не прикасаясь, но так близко, что Анна чувствовала тепло его тела. Несколько минут она лежала молча, обдумывая сложившуюся ситуацию — в целом.
— Жень, завтра, наверное, надо к остальным в лагерь сходить, проведать, — произнесла она через несколько минут. — Жень… — приподнялась она на локте, но тут поняла, что парень уже спит — устав за предыдущие несколько дней, он, оказавшись в спокойной обстановке, практически сразу провалился в сон.
Удивленно покачав головой, Анна усмехнулась и перевернулась на спину, глядя в необъятный купол звездного неба. Ей сон не шел, и девушка лежала, не думая ни о чем и размышляя обо всем одновременно. Периодически ей в руку тыкался влажный нос кошки, соскучившийся по человеческой ласке, и Анна гладила ее — на что в ответ сразу раздавалось громкое, дробное мурлыканье. Заснуть было тяжело — но постепенно под убаюкивающее мурчание и равномерный шелест в кронах близкого леса Анна уснула.
Открыла глаза она от резкого вскрика. Испуганно дернувшись, Анна подскочила, заполошно оглядываясь — и только сейчас поняла, что кричал Женя — он проснулся от кошмара.
— Женя, Женя, все в порядке, — поняв, в чем дело и сморгнув сон, она взяла парня за руку. Парень обернулся, и Анна увидела его глазами — даже сейчас, в темноте, они казались огромными.
— Все хорошо, — слегка испугавшись, Анна потянула Женю ближе и не прекращая говорить, погладила его по волосам, почувствовав, насколько он мокрый от пота.
— Все, пришел в себя, — произнес глухим голосом Женя, глубоко вздохнув, успокоив дыхание. — Спасибо, — поблагодарил он Анну и откинулся на спину. Она тоже легла обратно и теперь слушала его дыхание.
— Кошмары? — спросила она, чтобы не молчать.
— Да, — больше кивнул, чем произнес Женя.
— Расскажешь? Может легче станет? — негромко, и отчего-то смутившись, спросила Анна.
Женя долго не отвечал, и она уже было подумала, что нет — не расскажет. Но он вдруг заговорил.
— Я на второй день плавал к кабине самолета, — совсем негромко произнес он. Так тихо, что Анне пришлось напрячься, чтобы расслышать: — Когда нырнул, заплыл в кабину, и там чуть не застрял — меня трупом пилота придавило, — я его задел, и он из кресла вывалился. Выбрался через стекло еле-еле — и мне приснилось, как я там, в кабине выбраться не могу. И просыпаюсь, надышаться не могу — до сих пор помню, как воздуха не хватало.
Женя объяснил причину своих кошмаров, уложившись в несколько сухи фраз, но у Анны было богатое воображение — поэтому, когда она представила произошедшее, ее передернуло от страха и отвращения.
— Бедный, — невольно вырвалось к ней, и она неожиданно для себя придвинулась, и обняла парня. — А зачем ты в кабину полез?
— Думал пистолет найти. Мало ли…
— Нашел?
— Нет.
— Все, спи, не будет больше кошмаров, — прошептала Анна, пододвинув спасательный жилет, который служил ей подушкой, поближе и пристраиваясь у плеча парня.
Вскоре Анна заснула, и теперь уже Женя лежал, глядя открытыми глазам в звездный купол неба, каждой клеточкой тела ощущая прикосновение Анны. В то, что кошмаров больше не будет, он почти поверил — но думал о том, что страшные сны могут заменить сюжеты совершенно другой направленности.
Понемногу Женя все же начал проваливаться в сон, но Анна вдруг зашевелилась, и негромко засопев и потянувшись, закинула на него ногу. После этого заснуть стало еще труднее — а ведь парню еще пришлось изворачиваться, чтобы Анна не почувствовала его напряжение как раз в том месте, куда изначально легло ее аппетитное бедро.
На следующее утро он проснулся раньше нее. Полежав немного, чувствуя приятную тяжесть на себе — Анна по-прежнему спала, закинув на него ногу, он все-таки решил выбраться и избавиться от неуместных желаний. Но лишь слегка пошевелившись — приподняв руку Анны, и попытавшись выскользнуть бочком, он глаза-в-глаза столкнулся с ее взглядом. Замерев, он несколько долгих мгновений смотрел в необычайно яркие зеленые глаза, а после вдруг уловил в них тень смущения. В этот момент Анна отвела взгляд и Женя, несмотря на загар, увидел, как ее щеки трогательно заливает румянцем.
— Доброе утро, — улыбнувшись, произнес он, с удивлением и радостью ощущая, что в первый раз чувствует себя с ней комфортно, на равных. До этого Женя всегда ощущал довлеющее над всеми чувствами некоторую робость перед этой женщиной; в Анне, в ее поведении и манере держаться, постоянно присутствовала холодная-отстраненность, строгость, даже властность — в жестах, мимике — она могла пресечь неудобный ей вопрос не только словом, но и полужестом, взглядом. И до этого момента, любуясь своей нечаянной спутницей по несчастью — особенно в те моменты, когда она не видит, Женя даже не допускал мысли о том, что можно попробовать ей как-то намекнуть, попробовать выйти за рамки устоявшихся отношений. Но теперь, вот прямо сейчас, он ясно для себя понял, что Анна может быть и вот такой смущенной, настоящей.
— Привет, — хмыкнула Анна, поднимаясь. К ней снова вернулась окружающая ее аура, не допускающая мысли о каком-либо фривольном поведении — но Женя уже смотрел на нее совсем другим взглядом — зная, что она может быть совсем другой и надеясь, что ее защитная оболочка — лишь оболочка.
Завтрак прошел в молчании — кроме обязательных и обыденных фраз, ничего более произнесено не было — каждый размышлял о своем. Анна раздумывала о планах на будущее — период в неделю, две — и далее, стараясь не касаться мыслей о том, когда их найдут. Женя же наслаждался своим сегодняшним утренним открытием, то и дело украдкой, а иногда и прямым взглядом рассматривая Анну. Она его внимательные взгляды периодически замечала, и когда они встречались глазами, тепло улыбалась — но в то же время витая в мыслях где-то далеко.
— Жень, я вот что думаю, — когда они поели, осторожно начала она: — Нужно бы сходить… к остальным в лагерь
Женя молча кивнул, и отвел глаза в сторону, чуть напрягшись — он понимал, что идти туда надо, но ему этого категорически не хотелось.
— Во-первых, показаться — мало ли, волнуются, — продолжила говорить Анна, — во-вторых, надо договориться, как связь будем поддерживать — спасатели же должны все-таки появиться.