Необитаемый Остров

Анна, не задерживая больше взгляд, кивнула одновременно и своим мыслям, и Антону, обернувшись к Ольге. Та уже вынимала все из розового чемодана, освобождая. Анна присела рядом, и они сдержанно начали переговариваться о том, что останется здесь, а что Анна возьмет с собой.

Ника в это время почувствовала неожиданный приступ обиды — как это так, неужели мать так легко от нее отвязалась? Она не сдержалась, — глянула в спину Анны, — внутренне желая, чтобы та обернулась, принялась ее упрашивать, уговаривать. Но та больше на нее не обращала внимания. Более того — Ника была уверена, что мать заметила ее внимательный взгляд, но в ответ она даже не посмотрела.

«Ты жалкая!» — шепнула одними губами Ника, обращаясь к матери.

Это чуть рассеяло злость и раздражение — но ненадолго. Когда Анна, быстро собравшись, покатила прочь розовый чемоданчик, Ника смотрела ей в спину с вернувшимся раздражением. Мимо, догоняя ее мать, прошел Женя — прыгающим от боли в ноге шагом, — и подхватил с земли свой рюкзак.

Парень вышел на песок пляжа, где его под руку подхватила Анна и они оба двинулись по пляжу. При этом Ника едва не скрипнула зубами — у нее внутри появилась чистая, незамутненная ненависть к матери. Но спроси ее кто — почему она так ненавидит Анну, внятно девушка вряд ли смогла это объяснить.

Глава 22

Анна и Евгений

Анна и Женя медленно шли по пляжу. Она тянула за собой чемодан, и поддерживала спутника за предплечье, а он нес на плече свой рюкзак, опираясь при ходьбе на копье-острогу. Бедро болело — и Женя по-прежнему хромал, периодически морщась. Анна, при этом переживала и нервничала, закусив от злости нижнюю губу.

Когда спутники чуть отошли от покинутого лагеря, Женя порывался было забрать чемодан у Анны, но она легко пресекла эти попытки — сообщив, что тот достаточно легкий. После этого двигались молча. Анна лихорадочно размышляла, волнуясь — что же делать дальше, и — что не менее важно, — как вести себя с парнем. Но когда подняла глаза, и столкнулась со спокойным ироничным взглядом, как-то сразу успокоилась — внутренняя уверенность Жени передалась и ей.

— Ну что, где будем устраиваться? — поинтересовалась Анна.

— Сейчас дойдем, я тут одно местечко присмотрел, — показал Женя вдаль, в сторону выдающегося в море утеса. Туда, где — утыкаясь в скалу, — заканчивалась длинная полоска пляжа. Через четверть часа они уже были там, причем Женя шел уже бодрее — он расходился, и нога болела уже не так сильно.

— Здесь? — осторожно поинтересовалась Анна, когда они пришли к концу пляжа. Место было живописное — вокруг было много пальм, опускающихся к воде под разными, иногда невероятными углами, белый песок пляжа заканчивался у вымытой приливными волнами скалы, перемежаемой валунами, а дальше поднималась скальная стена утеса, со стороны которой раздавался равномерный гул прибоя.

— Нет еще, — помотал головой Женя. — Прости, про «сейчас придем» немного погорячился. Смотри кстати, — показал он вдоль берега, — мы с тобой оттуда пришли.

Анна посмотрела на россыпь валунов у скальной стены и содрогнулась, вспомнив как ей было плохо после катастрофы — когда она сначала чуть не утонула, а после настолько обессилела, что даже идти самостоятельно не смогла.

— Но мы с тобой не вдоль берега шли, — разорвал пелену ее воспоминаний Женя, показав на склон чуть в глубине острова, — а оттуда. Там дальше место есть, где можно наверх выбраться, и мы там путь срезали — этот утес широкий и округлый. Теперь пойдем, буду тебе место под лагерь показывать, — потянул он Анну за собой — они так и стояли совсем рядом друг с другом, а она придерживала его за предплечье.

Отойдя от моря, спутники поднялись немного по склону — и Женя уверенно направился вглубь острова. Миновав пальмовую рощу, они углубились в лес из высоких, незнакомых деревьев — шагая теперь по коричневому ковру прелых листьев. Вскоре дорога вновь пошла под уклон и через несколько минут они вышли из леса, оказавшись на небольшой полянке. С одной стороны она была огорожена выдающимся из земли скальным выступом, с другой лесом — который спутники только что миновали. Неподалеку, за густыми кустами, виднелись голые стволы пальм, тянущихся к небу.

— Вот как-то так, — произнес Женя, останавливаясь. Он воткнул в землю острогу и, поведя плечом, заставил рюкзак скользнуть с плеча на землю.

Анна, слегка утомленная — все еще ослабленная после болезни и недавней нервной встряски, оставив чемодан на месте, прошлась вокруг, осматриваясь. Подойдя к камню выдающейся из-под земли скалы, она легко провела рукой по ровной, местами выщербленной временем поверхности. Каменная стена была очень удачно расположена, как по заказу — полукругом выгнутая, она поднималась из земли метра на три, причем в двух местах имела обратный угол наклона, образуя небольшое углубление, в котором можно было устроить неплохое жилище. Анна отошла от стены, всматриваясь вверх по склону, который дальше подниматься к вершине утеса своеобразными каменными ступенями, которых к вершине становилось все больше и больше.

— А там? — показала она Жене, раздумывая.

— Там ветер задувает, — внимательно глядя на задумчивую Анну, ответил он.

Она кивнула, и прошла чуть дальше, разворачиваясь по кругу и осматриваясь по странам.

— Туда будет удобно за дровами ходить, — показал себе за спину Женя. Удобства, кстати, тоже где-то там, — показал он чуть в сторону.

— Ванная комната? — усмехнулась Анна.

— Нет, там только уборная. Ванная комната в той стороне, — ровным тоном произнес Женя. — Пойдем, — поманил он Анну, показывая вперед. Когда они немного прошли вперед, она едва не ахнула — с этого места, сквозь полог особенно яркой в лучах выглянувшего солнца зеленой листвы проглядывала лазурная поверхность моря.

— Это бассейн, а ванну сейчас покажу, — произнес Женя и снова потянул Анну за собой. Пройдя еще десяток метров, он остановился, и Анна снова ахнула — с этого места в просвете пальм открывался вид на достаточно большой участок пляжа, который тянулся косой линией влево. Но не это было причиной восхищения Анны — совсем рядом, в окружении нескольких небольших скал виднелась спокойная маленькая лагуна — по размеру сравнимая с небольшим бассейном. Вода здесь была настолько прозрачная, что неглубокое дно из белоснежного песка легко просматривалось во всей бухточке. Каменные нагромождения, высотой под два-три метра почти полностью преграждали морю дорогу, оставив лишь небольшую щель, в которую едва-едва мог протиснуться человек. Вода в лагуне была зеркально спокойна — в отличие от видневшегося дальше полосатого моря, чьи лазурные и темные вдали воды пенились гребешками волн.

— Подходит? — поинтересовался Женя, умело скрывая свое волнение, посмотрев на спутницу. Несмотря на невозмутимый вид, он все-таки немного нервничал.

— Великолепно, — ответила Анна, и вдруг развела руки радушным жестом и произнесла: — Добро пожаловать в отпуск!

Женя не выдержал, улыбнулся вместе с ней. Но Анна почти сразу посерьезнела — ей в голову лезло достаточно разных мыслей, от которых достаточно сложно было отмахнутся.

Нет воды. Нет еды. Нет огня. Нет палатки или даже навеса. И если крышей над головой или водой вопрос можно было хоть как-то решить — один из дождевиков она взяла из лагеря, а из него можно сделать навес на первое время, в него же собрав воды при первом дожде, то с едой и с огнем было сложнее.

Анна про себя уже решила, что надо будет вернуться обратно в лагерь — попросить углей, принести сюда и развести костер. С едой сложнее — клянчить в лагере рыбу, пойманную Георгием, совершенно не хотелось. Сегодня еще ладно — можно перебиться на кокосах, но завтра уже будет тяжело. Анна бросила короткий взгляд на Женю, надеясь, что он умеет, ну или, по крайней мере, научится ловить рыбу. В этот момент она как вживую услышала слова Лены, про «отрезанный ломоть», и что у ее пасынка в голове «ни ума, ни фантазии, лишь один хоккей был».