Выброшенные на берег

— Ты что-то знаешь? — полицейский осторожно, чтобы не нарушить резко наступившее спокойствие, присел на диван, продолжая смотреть на неё.

— Нет, но чувствую, что что-то здесь не так, — Сабрина поддалась возможности обсудить волнующую проблему, но не выпустила парня из виду. — Но это ещё не значит, что со мной что-то не так.

— Прекрати, — Арсений закатил глаза и громко выдохнул. — Я же всё видел. Если боишься за свой секрет, то я никому не расскажу.

— А почему я должна довериться тебе? — девушка сощурила глаза.

— Потому что никто не поверит мне, — Морозов сжал губы. — Докажи мне, что я не сумасшедший. Я так больше не могу.

Он поставил локти на колени и положил лицо в ладони, медленно вздыхая, потом провёл руками по волосам и посмотрел на Сабрину. Её глаза заметались по кабинету, руки сложились в замок на столе, а нога тихо постукивала по полу.

— Спасла и спасла. Скажи «спасибо» и живи дальше, — слова вырвались из её губ сами, а девушка тут же сомкнула рот.

Глаза Арсения резко расширились. Он подорвался с дивана, но Сабрина снова дёрнулась в сторону статуэтки. Парень остановился и поднял руки, показывая свою безобидность.

— То есть я не псих? — его глаза сверкнули лучиком надежды, а дыхание прервалось на пару секунд.

— Конечно, псих, — Сабрина закатила глаза и покачала головой. — Ты преследовал меня.

— Я не преследовал, просто хотел разобраться.

— Какая разница?

— Прости, — он опустил глаза.

— Интересный ты человек, — она дёрнула бровью, упёрлась руками в подлокотники, вставая с места, обошла стол и присела на его край. — Я могла умереть.

— Я не хотел этого, — Арсений выделил каждое слово.

— Не убедительно, — Сабрина сжала губы. — Давай мы забудем об этой ситуации и разойдёмся?

— Я хочу разобраться в смертях, — Морозов сложил руки в замок и поднял глаза на неё. — И в тебе.

Она громко выдохнула и упёрлась руками в край стола. Их взгляды встретились, и оба нервно сглотнули. Глаза парня были полны надежды и трепета, а вот её – отчаяния и волнения. Пока его руки трусились от осознания своей правоты, её ладони потели от безвыходности ситуации.

— И что ты предлагаешь? — спросила она, поджав губы.

— Сделку, — проговорил Арсений, откинувшись на спинку дивана, но в ответ увидел лишь непонимающих нахмуренный взгляд.

— Ты рассказываешь про свою, — он прервался и пару секунд посмотрел на стену. — ...особенность. А я расскажу тебе всё, что знаю, о деле утопленников.

Сабрина задумалась. Предложение было слишком заманчивым, но и риски казались высоки. Морозов не производил впечатление адекватного человека, а смерти не давали спать по ночам. Чёрный пакет на синей носилке скорой помощи вырвался из общей кучи воспоминаний. Она сжала губы в тонкую полоску, стараясь сохранить спокойный вид, и уже хотела открыть рот, чтобы ответить, но дверь кабинета приоткрылась, а следом вошёл тренер.

— Ребят, я понимаю, что вам нужно решить проблемы, но Сабрина должна работать, — строго проговорил он и тут же улыбнулся.

— Приходи после работы в кофейню напротив, — Арсений поблагодарил тренера и вышел, оставляя её в полном недоумении и страхе, что разливался по всему телу и накрывал огромной волной, вызывая дрожь и словно запрещая думать о чём-то другом. Сабрина отлипла от стола и, глубоко вздохнув, собралась с мыслями.

— У меня есть вопросы по поводу расписания, — проговорила она начальнику и достала телефон из кармана.

Рабочий день пробежал мучительно быстро. Мальчики и девочки в воде сменялись одни за другими, пока Антон Владимирович наконец не объявил о конце последнего занятия. Приближающаяся встреча отзывалась в сердце тяжестью и болью, с которой оно сжималось каждый раз, когда Сабрина смотрела на часы. Она попрощалась со всеми и, накинув сумку на плечо, вышла на улицу через стеклянные двери. Напротив спортивного комплекса зелёным цветом светилось название кофейни: «Водоросли», а через большие окна можно было разглядеть посетителей. Девушка заметила Арсения и в надежде посмотрела по сторонам. Когда взгляд снова вернулся к преследователю, он уже, казалось, глядел прямо ей в душу. По телу снова пробежала дрожь. Уйти было невозможно. Красный оттенок светофора с каждой секундой раздражал всё сильнее, пока он не сменился, наконец-то позволяя Сабрине перейти дорогу. Дверь открылась с трудом и сопровождалась протяжным звоном нескольких колокольчиков в виде серебристых и продолговатых водорослей. Зелёные цвет и морские растения сопровождали интерьер всего помещения, находясь и на люстрах, что светили тёплым светом, и на стойке, за которой работники выполняли свои обязанности и приветливо улыбались каждому посетителю.

Сабрина окинула взглядом всех и остановилась на Арсении. Он тоже смотрел на неё, сложив руки в замок на столе. Освещение падало на него, обрамляя острые углы лица и поблёскивая в глазах. Она сжала губы, подошла ближе, повесила сумку на спинку стула, а затем села напротив.

— Ну рассказывай, — протянула девушка.

— Может, сначала кофе? — предложил полицейский, вставая из-за стола. — Ты что будешь?

— Морской раф.

Парень отошёл к кассе, а Сабрина повернула голову следом за ним, потирая ладони и медленно выдыхая. Он быстро вернулся и уселся на свой стул.

— Информации у меня не так много, — честно признался Морозов. — Полиция уверяет всех, что смерти совершенно случайны, но расследование продолжается, хоть о нём и не распространяются.

— Ты работаешь в полиции и ничего не знаешь? — она вскинула брови.

— Я не работаю над этим делом, поэтому мне ничего и не рассказывают, — он пожал плечами и сложил руки в замок на столе.

— Какой тогда смысл от нашей сделки? — не унималась девушка.

— Я пытаюсь узнать больше, — объяснился Арсений, тихо выдыхая. — А с тобой мы сможем быстрее разобраться с этим. Я не думаю, что вина на обычном человеке.

— А на ком же? — усмехнулась Сабрина и осторожно взяла салфетку со стола.

— На русалке, — шёпотом проговорил он, немного наклонившись к ней.

— Ты не в себе, — девушка покачала головой, сложила белый квадрат пополам и сильнее прижала сгиб, внимательно следя за своими действиями.

— Ну прекрати, мы уже разобрались с этим, — Арсений посмотрел на сосредоточенное лицо собеседницы и разжал руки.

— Они тут не виноваты, — коротко ответила она, поднимая взгляд на секунду.

— Уверена?

— Да.

— Хорошо, — протянул полицейский, медленно выдыхая. – Расскажешь про всё это?

— Нет, — Сабрина сложила салфетку в треугольник. Пальцы с силой прошлись по сгибу, сильнее прижимая две половины друг к другу. – Зачем тебе это?

— Хочу знать, с чем столкнулся, — он пожал плечами.

— Не нужно. Мы хотим разобраться с утопленниками, а не со мной.

— Я должен знать больше, чтобы проводить расследование, — Арсений провёл ладонью по волосам и немного поправил воротник куртки. — Ты родилась такой?

— Это никак не относится к делу, — Сабрина сложила руки на груди. — Ты мне про утопленников ничего толком не рассказал.

— Я сказал всё, что знаю.

— Маловато, — она закатила глаза и покачала головой.

— Давай всего один вопрос, и я перестану спрашивать? — предложил полицейский, вскидывая бровь, а затем повторил вопрос:

— Ты родилась такой?

— Да, — коротко ответила Сабрина и посмотрела на работников кофейни. Из-за стойки вышла бариста, поставила на их столик две кружки кофе, дружелюбно улыбаясь, а затем вернулась к своим обязанностям. Тишина нависла тяжёлой и серой тучей. Компания людей вошла в кофейню с громким смехом, на что все сразу обратили внимание. Девушка тихо выдохнула и вернула взгляд к Арсению, который всё же решил наконец заговорить:

— Почему тебя так волнуют эти утопленники? Переживаешь за людей? — он снова немного подался вперёд и сделал глоток из кружки.

— Да, — полушёпотом ответила Сабрина, сжимая челюсть.

Она глянула в окно, пытаясь отвлечься на прохожих людей. Полицейский тоже молчал и не требовал объяснений. Девушка глубоко вздохнула и посмотрела на него, вглядываясь в лицо. Сабрина словно пыталась увидеть в нём что-то, что позволило бы её внутреннему барьеру треснуть, но его стальной каркас слишком сильно въелся в голову. Только сейчас она смогла успокоиться и рассмотреть нового знакомого. Густые тёмные брови нависали над его практически глазами цвета горького шоколада и придавали им серьёзность, которая никак не вязалась со словами про русалок. Она тяжело вздохнула и снова взяла кружку, обхватывая её двумя руками, пытаясь унять дрожь, что так предательски выдавала волнение.