Страница 41 из 63
История дядюшки Фирца была просто ужасна, но он так забавно квохтал курицей, изображая нашептывание злобной завистливой девицы, что Илона с госпожой Эббот покатились со смеху.
— Бедная девушка, — сказала Илона, посерьезнев. — Это же ужасно! Родиться некрасивой, жить в тени младшей сестры, которую, наверное, и родители баловали больше. А на нее махнули рукой — все равно, мол, замуж не выйдет. Нет-нет, я ее не оправдываю, но мне ее очень жаль.
Фирц посмотрел на нее строго.
— Ваша служанка Люси подтвердит вам, что среди бедняков куча людей, которые нехороши собой, или без родителей остались, или без денег, или еще как их жизнь обидела. Бедных людей, госпожа Кларк, жизнь обижает нередко… да и кого побогаче, и аристократов, наверное, тоже… — он еле заметно улыбнулся в усы, и у Илоны по спине пробежал холодок. — Но всё-таки не все становятся подлецами, а?.. Скажите-ка лучше, вот вы бы догадались о такой простой разгадке?
— Как же мы могли догадаться, когда вы нам даже не сказали о существовании этой старшей сестры? — возмутились Илона с госпожой Эббот.
— Что ж! Верно! Ну тогда вот вам другая тайна. Тут расскажу все, что знаю, потому как чего я не знаю — так это разгадки. Тут все наоборот — на первый взгляд просто, а что там внутри — одним Звездам известно.
И господин Фирц поведал следующую презанятную историю.
— К здешнему торговцу, господину Хелимету, явился симпатичный с виду молодой человек по фамилии Тиккет и представился вдовцом его дочери Джулиэтты. Дочь-то у Хелимета и правда была, да сбежала из дома лет десять назад. Ей, видите ли, хотелось юбками на сцене крутить, а господин Хелимет не разрешал. Уж как он убивался, что свозил ее в Байроканд на два месяца, большой город хотел показать. В театру ходила, в концерты, и решила, что ей здесь не место. Сбежала! Хелимет был сам не свой, писал туда-сюда, а нету, пропала. И вот явился некий господин, говорит — зять я ваш. Мол, Джулиэтта, как умирала, призналась, откуда она на самом деле, и наказала родителя найти, а то совесть гложет. Пусть, говорит, дед внука увидит. И ребенка показывает. Мальчишечка славный, врать не буду. Хелимет как увидел, ахнул — лицом прямо как его дочь в детстве. У Тиккета этого и бумага о браке есть, только девичья фамилия невесты там другая, Джулиэтта ее сменила, чтоб не нашли. Он и свадебный портрет привез, а на портрете — ну точно она. Хелимет уверен, что с нее писали, и лицо ее, и как стоит, и как голову держит, и взгляд. Еще подвеску показал, которую Хелимет дочери подарил когда-то. А теперь Хелимета взяли сомнения.
— Отчего же сомневаться, если все один к одному?
— Сам не знает. Этот Тиккет рассказывал, что они с женой одно время в Брютоне жили, он там в школе работал. Вы же, госпожа Кларк, из Брютона? Не дадите ли адресок хорошего поверенного? Я ему отпишу, пусть разузнает что да как с этим Тиккетом.
Адреса семейного поверенного Илона не помнила, но пообещала написать просьбу матушке.
После этого разговора Илона проворочалась полночи. Интересно, что было с дочерью Хелимета, когда она сбежала? Сразу встретила мужа или помыкалась там и сям? Бедствовала ли? Голодала? Нет, бежать Илона все же не решится. Она бы и одна не осмелилась, а с ребенком и подавно.
Но все же… все же… Илона попыталась представить, куда бы она пошла, окажись одна в незнакомом городе с младенцем на руках. Что она умеет?
Ни компаньонкой, ни гувернанткой ее с ребенком и без рекомендаций не возьмут.
Люси научила ее немного стряпать, но с таким умением разве что в недорогую таверну. Илона представила ребенка рядом с котлом и отмахнулась от ужасного видения.
Шить? Матушка с детства учила ее вышивке, как учат всех благородных девиц. В пансионе в классе домоводства показали, как сшить белье — даже будучи в стесненных обстоятельствах достойные дамы облачаются по всем правилам. И неважно, что платье куплено за несколько медяков в лавке подержанной одежды, где товар развешивают гроздьями снаружи, вдоль улицы, на вбитых в стену гвоздях. Даже в этом случае на даме должны быть панталоны, нижняя сорочка и корсет, хоть и не тугой, не утягивающий фигуру, будто рюмку, но создающий изящный силуэт. Пусть все это дама сшила своими руками из недорогого полотна, но само наличие такого белья отличает даму от прислуги.
Илона, как и прочие пансионерки, сшила пару панталон, и штанины вышли почти одинаковыми. Нижняя сорочка получилась коротковата, а на то, чтобы обметать петли корсета, ушла целая неделя. Достаточно ли этих умений, чтобы устроиться белошвейкой?
Ах, что толку об этом думать. Может статься, она смогла бы заработать на кусок хлеба и какую-никакую крышу над головой, но об университете пришлось бы точно так же забыть. Так что незачем менять нынешнее существование на совсем жалкое, когда и на книги-то денег не останется.
И все же… все же она завидовала госпоже Хелимет. Надо честно признаться — завидовала. Даже если мечта осталась мечтой, беглая дочь Хелимета хоть попробовала! Интересно, жалела ли она о своей опрометчивой попытке…
Раз в неделю Илона навещала Айси и Лео. В день первого мороза, когда дороги покрылись тонким льдом, Илона привычно засобиралась к подруге, но госпожа Эббот вместе с Люси едва ли не встали стеной возле входной двери. Илона не хотела отступать, и сошлись на том, что Люси станет ездить с Илоной вместе. В любом другом доме на служанку в роли компаньонки посмотрели бы косо, но «приличное общество» смотрело косо на сам дом семьи Лангин. Ни Лео, ни Айси это не волновало, им было достаточно младенца и друг друга.
Илона диву давалась, как хорошо сошлись ее бывшая соседка по комнате и ее бывший жених, будто две детальки одного артефакта. Айси управляла их маленькой семьей с изрядной ловкостью, не допуская ни унижения мужа, ни пренебрежения его желаниями. Лео будто не замечал ее власти. Господин Лангин считал себя весьма везучим человеком — его неожиданная жена так хорошо знает жизнь!
Имя госпожи Боскет в их доме не произносили. Семья Лангин намеревалась затеряться в Консатарге, большом городе в восточной части Риконбрии — достаточно далеко, чтобы сведениям из западного провинциального городка не придавали значения.
Наследство Диггингтона Айси отправила родителям, чтобы они, наконец, расплатились с долгами. Новоиспеченное семейство Лонгин вполне проживет на ренту, оставшуюся от отца Лео, и на деньги от продажи дома.
Пользуясь новым положением, Айси убедила Лео вернуться в университет, и теперь он штудировал учебники природознания, надеясь сдать экзамены за первый год и пойти сразу на второй. Илона удивилась его выбору, но Лео был уверен, что закончив все четыре курса, найдет работу в гимназии или хорошей городской школе. И тогда настанет черед Айси. Через два года на лекарском она получит малый диплом и сможет работать помощником в частной практике.
Выслушав ясный и завлекательный план жизни, Илона могла лишь по-хорошему позавидовать подруге. Найти понимающего мужа, который ради нее подался бы в Байроканд, оплатил бы и университет, и няню для ребенка — на такое чудо Илона и надеяться не смела. А представить рядом с собой покладистого молодого человека вроде Лео она не могла.
Жизнь вошла в ровную тихую колею и размеренно вела Илону с утра и до вечера. Первая половина дня посвящалась шитью пеленок и рубашек для ребенка — купив ткань вместо готовых вещей, Илона выгадала немало золотых. Во второй половине, когда начинало темнеть, она зажигала свечи и читала книги, на которые тратила сэкономленные деньги.
Приезд матушки несколько разбавил мерное течение времени. Илона не сообщала новости в письмах, чтобы матушка не кинулась в Шинтон раньше срока — спасать дочь из бандитского гнезда. Возмущение леди Горналон в конце концов сошло на нет, и она решила не торопить события.
На этот раз матушка собиралась прожить в Шинтоне по меньшей мере месяц и вознамерилась завести новые знакомства.