(Не)идеальная девочка

— Вот именно! Бойся меня, Северов! — хохочу злобно и скалю зубы. Последние сомнения тают от этого дурашливого диалога и его смеха. — Так куда мы всё-таки едем?

— Всё же опасаешься? — хитро косит взгляд в мою сторону.

— Не думала, что первое свидание обычно проходит в лесу. В основном девушку ведут в ресторан или на прогулку по парку. Ну, в кино, на худой конец. Но вот лесная чаща навевает пошлые мысли.

— Пошлые? Ммм… А вот это уже интересно. И что же за мысли такие?

— А вот этого я тебе не скажу! Ты мне и так душу наизнанку вывернул. Эти догадки буду держать при себе! — рычу с искусственной злостью и, не сдержавшись, позволяю себе улыбнуться.

Ещё какое-то время едем, продолжая шутить и дурачиться. Серьёзных тем больше не касаемся.

Тараканы в голове постоянно подбивают задавать вопросы о его семье. Скоро точно придётся покупать дихлофос.

Язык так и чешется спросить, что произошло с его родными, но каждый раз я его прикусываю. Сейчас не время для этого. Возможно, когда станем ближе друг другу, он сам расскажет, а до тех пор я подожду. К тому же мне и самой неохота говорить о своих предках: слишком неприятные мысли лезут в голову, стоит только подумать о них.

Ладно, сегодня я ещё скажу, что была у Заболоцкой. А завтра? Послезавтра? Сколько я смогу их обманывать? Как долго буду терзать себя и Артёма?

За тяжёлыми мыслями не замечаю, что Мерседес уже какое-то время стоит на месте, а Север внимательно изучает моё лицо, словно стараясь прочитать на нём ответы.

— Приехали? — тут же спохватываюсь.

— Уже минут пять как. О чём так задумалась, что даже не заметила? — рубит вопросом, на который я не собираюсь отвечать.

Слишком всё сложно, а я и так выложила больше, чем достаточно. Это только мои страхи. Не собираюсь вываливать их на него.

— И куда ты меня привёз? — спрашиваю, выпрыгивая из машины.

И замираю. Просто стою и смотрю.

Мы находимся на небольшой зелёной поляне с высокой мягкой травой, окружённой густым смешанным лесом. Запахи хвои, осенней листвы, дождя и ветра смешиваются, превращаясь в моих лёгких в аромат свободы и счастья.

Перед нами внизу небольшого обрыва бурлит быстрая речка, неся опавшие листья и мелкие веточки. Над нами почти чёрное небо, усыпанное мириадами звёзд. Они мерцают, заливая холодным светом всё вокруг. С трудом отрываюсь от созерцания всей этой красоты и смотрю на Артёма, ни в силах выдавить ни слова.

Дыхание срывается и сердце замирает, когда цепляюсь за него взглядом.

Под белым сиянием луны его волосы кажутся серебром, а глаза горят ярче обычного. Вокруг него словно появляется ореол из мистического света и сияющей ауры. В горле разрастается ком, а веки жгут непрошенные слёзы.

Парень молча подходит сзади и обвивает руками талию, складывая ладони на животе. Крепко прижимается горячим мускулистым телом, согревая своим огнём, который, как мне думается, всегда бушевал под маской холодности и безразличия. Чувство такое, будто наши тела созданы друг для друга. Каждый изгиб, впадинка и выпуклость на моём находят свои места на его. Он опускает подбородок мне на плечо и тяжело дышит.

— Нравится? — раздаётся хриплый шёпот у самого уха.

— Ещё бы! Это так… так… — от переизбытка эмоций все слова вылетают из головы. — Это просто нереально. Здесь так красиво! Для меня никто никогда такого не делал. Это лучшее свидание на свете! Спасибо! Огромное, Тём! Ты лучший! — на этих словах поворачиваюсь, обнимаю руками его торс и, поднявшись на носочки, целую.

Вкладываю в этот поцелуй всё, что не могу выразить словами. Благодарность, счастье, любовь, радость, восхищение.

Передаю лёгкими касаниями губ, робкими движениями языка, порханием пальцев по его спине. Он отвечает тем же. Неторопливо, с каким-то трепетом пробирается ко мне в рот. Ласкает, гладит, всасывает в себя. Забирает дыхание. Разгоняет моё сердце до космических скоростей. Проходит влажной плотью по распухшим от поцелуев губам. По ровным рядам зубов. Крепче прижимает меня, не переставая водить руками по обнажённой спине, гоняя стайки мурашек по разгорячённой коже.

— Голодная? — бомбит хриплым шёпотом, от которого узел внизу живота становится туже, а за рёбрами взрывается вулкан.

— Немного. — шепчу, пробивая в лёгкие кислород.

В месте чуть ниже живота пульсирует его возбуждённый орган, вызывая ответную реакцию моего тела. Горячая густая влага быстро скапливается между ног. Клитор набухает и жаждет прикосновения его умелых пальцев. В том, что они умелые, я почему-то не сомневаюсь. Иначе разве мечтала бы каждая девушка в нашей академии побывать в его постели? А те, кому это удалось, желали бы вернуться?

Северов громко выдыхает и урывками хватает воздух.

— Ну вот как, блядь, тебе это удаётся: заводить меня одним прикосновением?

— А я-то здесь при чём? — начинаю защищаться.

Возбуждение никуда не уходит.

— Забей. Не привык сидеть на сухом пайке. — буркает неоднозначно и, отстраняясь, открывает багажник.

— Что это значит, Артём? — шиплю, вырастая рядом и оглядывая содержимое машины.

— То и значит, Насть. — устало выдыхает, прикрывая веки и качая головой. — Надеюсь, пиццу ты любишь? Пиво хочешь? Вино?

— Пиццу люблю. Пиво не пью, как и любой другой алкоголь. И объясни мне нормально, что ты имеешь ввиду! — рычу, складывая руки на груди, всей своей позой выказывая праведный гнев. — Может опыта у меня и нет, но я же не полная дура!

— Что-то на тусе не заметно было, что с алко не дружишь. — криво усмехается, игнорируя последние фразы.

— Там было другое дело!

— Какое? — вопросительно вскидывает бровь.

— Скажу, если ты сначала ответишь!

Север делает глубокий вдох и медленно через нос выдыхает.

— С тобой всё всегда идёт ни как надо, да?

— В смысле?

— У меня сегодня были весьма конкретные планы на твой счёт.

— И какие же? — спрашиваю, хотя я уже, кажется, и сама догадалась.

Парень молча ныряет в салон и открыв бардачок, что-то достаёт. Возвращается к багажнику и бросает на край пачку презервативов.

— Вот такие! Я сразу сказал, что хочу тебя и не собираюсь отступать.

— Так значит ты для этого меня сюда привёз? — жгучие слёзы обжигают веки. Зло провожу кулаком по закрытым глазам. — Ты всех сюда трахаться таскаешь, да? Значит, всё дело в сексе? Бля, ну что я за дура такая?! Убедила себя в том, чего на самом деле никогда не было и быть не могло. Правильно, ты же — Артём Северов: самый знаменитый кобель академии!

— Хватит, Настя! Замолчи, блядь! — взрывается Север, хватая меня за плечи и встряхивая с такой силой, что зубы несколько раз больно клацают друг об друга.

— Чего хватит, Северов?

— Ты реально нихуя не понимаешь? Если бы я хотел тебя тупо трахать, то не было бы всего этого! — обводит пространство вокруг, продолжая пытать меня взбешённым взглядом. — Мне было бы насрать, целка ты или нет. Я бы не стал даже спрашивать! Учитывая то, как ты течёшь подо мной, дело оставалось за малым. Но я, блядь, пообещал, что не стану спать с тобой, пока ты сама об этом не попросишь! Какого хера я, по-твоему, стал допытываться об этом? Чтобы, сука, херни не натворить! Я же тебя, Настя, по уши, мать твою! По самое, блядь, нехочу в тебе!

Артём отталкивает меня, отчего я больно бьюсь об угол машины, но едва ощущаю боль и, отвернувшись, отходит к обрыву. Дышит рвано, то и дело сжимая и разжимая кулаки. Стоит, опустив голову вниз. Проходит какое-то время, а я всё так же не двигаюсь, глядя на напряжённые мышцы его спины. Слёзы в который раз за последние сутки стекают по щекам, капая на грудь и разбиваясь о землю. Мысли о том, что могло бы быть, не признайся я, что всё ещё девственница, автоматной очередью разрывают мой череп. Я ведь сама этого хотела. Так в чём теперь проблема? Даже зная то, чего не знал Северов, всё равно была готова к тому, что могло произойти. Ведь это нормально, когда двое людей занимаются сексом даже без каких-либо чувств. Просто ради наслаждения. Так почему у нас всё должно было быть иначе? Что такого страшного, что он запасся резинками, рассчитывая на вполне себе ожидаемый разворот событий? Если бы отказала, то уверена, что настаивать он не стал бы. С каких пор я стала такой недальновидной тупицей? Всегда всё анализировала, раскладывая по полочкам. А сейчас? Что со мной не так? Почему с ним не могу сохранять рассудок и холодную голову?