Хитра

Ты видишь то, что другие не видят, правда, Миа?

Она не спеша вошла в ванную и заставила себя посмотреться в зеркало. Последний раз она стояла перед ним меньше года назад. С туманом перед глазами. Длинные темные волосы струились по впалым щекам. Худая, высохшая, почти мертвец. Она посчитала свои ранения, полученные за десять лет работы в полиции. У Мии не было верхних фаланг на одном из мизинцев. Над левым глазом шрам.

Миа аккуратно сняла повязку с бедра и с облегчением увидела, что рана стала намного лучше. Эта – из последнего дела, когда сталкер выстрелил в нее в упор. Сначала в ногу, потом в бедро. Миа, подойдя поближе к зеркалу, изучила рану – та быстро заживала. Пара дней, и можно будет убирать повязку и наконец пойти купаться. Нырять. Миа мечтала об этом с того момента, как ее лодка причалила к пристани, к ее собственной пристани. На ее собственном острове. Сильные эмоции переполняли Мию. Она нечасто плакала, но проронила слезу по пути к своему прекрасному дому на холме.

Она жива.

Но черт возьми, она чудом спаслась.

Ей просто повезло.

Если бы Мунк тогда не приехал сюда искать ее. Не привез ей дело, которое вернуло ее в Осло.

Лучше.

Сейчас все намного лучше.

Мысленно послав в небеса благодарность, Миа вошла в душ. Подумала, а не остаться ли ей на острове еще на пару недель, но нет, она уже пообещала. И потом, скоро осень. А за ней зима. Местные январские штормы испытывать на себе не хотелось, так что до их наступления надо придумать себе новое место жительства. Мамин и папин дома в Осгорстранне давно проданы. Ее квартира в Осло тоже. Миа долго думала, чем заняться. Они с сестрой Сигрид всегда мечтали уехать на север Таиланда и открыть там маленький бар, но теперь Миа не видела себя в этой роли.

Но тут позвонил он.

Чен, ее друг из Кореи.

– Привет, Миа, я слышал, что тебе нечем заняться? Ты же ушла из полиции?

Ее давний тренер, у которого теперь свой лагерь по скалолазанию на юге Франции. Ребята, у которых не все шло ладно, могли ползать по горным склонам, а Чен тем временем получал финансирование на свою вечную охоту за новыми, почти невозможными маршрутами по скалам.

– Мне нужны инструкторы. Почему бы тебе не приехать сюда?

Отлично.

Она вышла из душа, улыбнувшись от этой мысли.

Жить здесь одной?

Просто потрясающе.

Но навсегда тут оставаться нельзя.

Полазать по французским скалам пару лет?

Ничего лучше не придумаешь.

Улыбаясь, Миа потрусила на кухню, сделала себе эспрессо и босиком вышла на гладкие камни, уже нагретые утренним солнцем. Свет на острове был удивительный, почти неземной. И днем, и ночью. Миа даже обрадовалась, что ее машина сломалась, и она вынуждена остаться здесь еще на пару дней.

Приеду, когда починят «Ягуар», ладно?

Конечно, приезжай, когда захочешь.

Машина.

Сегодня надо будет съездить за покупками.

Миа как раз собиралась вернуться в дом, как вдруг увидела пыхтящую на входе в бухту лодку.

Кто бы это мог быть?

Она тут никого не знает.

Миа забежала надеть джинсы и спустилась по скале вниз.

Маленький ялик.

На борту девочка, лет десяти-одиннадцати в летнем платье в цветочек, с длинными светлыми развевающимися волосами.

– Это вы та сама известная полицейская?

Девочка живо вылезла из лодки и поднялась на край пристани.

– Да?

Миа улыбнулась.

– Может быть. А ты кто?

– Вы должны мне помочь.

Миа увидела в ее глазах серьезность.

– Я София. Это я виновата. Что Юнатан исчез. Помогите мне, пожалуйста.

3

Лука Эриксен встал из-за стола, подошел к стене маленького кабинета и снял с нее фотографию своей жены. Торжественно пронес ее по комнате, бережно убрал в ящик и, сев в кресло, стал смотреть перед собой пустым взглядом. Убрать все, что можно. Ее одежду. Ее личные предметы. Сложить все в коробки. Избавиться от них, если он сможет. Если нет, убрать с глаз, чтобы не видеть это каждый день. Может, на чердак или в подвал. Как можно дальше. И фотографии. Не делать так, как он уже делал: не сидеть вечерами в пустом доме перед экраном компьютера и смотреть снова и снова одни и те же видео, как он проводит пальцами по ее красивому лицу.

Опять ты меня снимаешь, Лука, ну хватит уже, я не причесана и ужасно выгляжу.

Он снова встал, подошел к кофемашине и остановился с чашкой в руках. С тех пор, как он последний раз видел жену, прошел один год, три месяца и четыре дня, и он так сильно по ней скучал, что порой не знал, куда себя деть.

– Участок Хитра, ленсман[1] Лука, слушаю?

– У нас автомобильная авария.

– Где?

– В туннеле. Машина на встречке. Полный хаос.

– Вы звонили 112?

– Да, они едут… но, Лука?

– Да?

– Это Аманда.

– Что?

– Аманда. Это ее машина.

Лука передумал, почувствовав в горле ком, и вернулся к столу, открыл ящик, повесил фотографию на место и погладил ее по стеклу.

– Прости меня, Аманда.

На столе зазвонил телефон, и ленсман вздрогнул. Он почувствовал, что, возможно, совет, который ему дали, все-таки верен. Думаю, тебе не стоит работать, Лука. Еще слишком рано. Дай себе время.

Не работать?

Нет, работать необходимо.

Сидеть дома? Без нее?

Ну уж нет.

Нужно вернуться в общество.

Быть полезным.

Лука Эриксен взял себя в руки, придал голосу официальный тон и поднял трубку.

– Участок Хитра, ленсман Лука, слушаю?

– Привет, Лука, это Доротея. Есть минутка?

– Конечно, Доротея, что случилось?

– У нас в церкви произошло кое-что. Священник возмущен. Ты мог бы приехать к нам или ты занят?

Лука улыбнулся.

Занят?

Участок Хитра работал только два раза в неделю. С десяти до двух. Это все, что нужно знать о преступности на маленьком острове. Раньше Лука ездил в Оркангер и работал там в те дни, когда участок Хитра был закрыт, но потом послушался совета и оставил только одну работу, на Хитре, и теперь он ходил в участок только по понедельникам и средам.

По средам.

– Лука, ну неужели обязательно делать это каждую среду, разве раз в месяц недостаточно?

Ее лицо в зеркале. Так хорошо знакомый ему взгляд, как будто раздраженный, но на самом деле нет. Звон ключей от машины, запах ее духов, когда она прикасалась губами к его щеке.

– И пожалуйста, играй сегодня получше, мне так надоело проигрывать.

Четыре супружеских пары.

Всегда одни и те же.

Смех и напитки, и он всегда ехал за рулем обратно домой.

Суббота, вообще-то это выходной, но конечно нет.

Раз кто-то звонит, безусловно нужно ответить.

– Лука, ты тут?

– Да, прости, Доротея, что ты сказала?

– У нас в церкви кое-что случилось. Наверняка ерунда, но ты же знаешь нашего священника, он за все переживает, ты не мог бы заехать к нам?

– Конечно, сейчас приеду.

– Хорошо, до встречи.

Как робот.

Так он порой себя ощущал.

Словно он просто машина.

Ничего больше не радует.

Просыпаться в большой кровати.

Одному.

Чистить зубы.

Одному.

Завтракать.

Вечерами сидеть перед пустым экраном телевизора.

Одному.

Лука Эриксен тяжело поднялся из-за стола, взял ключи с крючка у двери и спустился по лестнице. Мгновение он молча посидел за рулем, пока наконец не нажал на кнопку пульта, открывавшего дверь в гараж, и выехал на солнечный свет.

Солнце. В этом что-то есть. В этом году лето выдалось прекрасным, лучшим за многие годы. Плохая погода. Вот почему тогда он отнесся к предложению жены со скепсисом.

– На Хитре есть вакансия учителя, Лука. Что думаешь? Давай переедем на север? Поживем в доме моего детства? Разве это не романтично?

Случайности.

Эффект бабочки.

Если бы не случилось одно, второе бы тоже не случилось.

1

Представитель полицейской и фискальной власти в пригородах и сельской местности Финляндии, Швеции и Норвегии (здесь и далее прим. пер.).