Страница 21 из 34
— Черт, так вот он такой. У меня была куча тетрадок по английскому с его изображением! — она чуть ли не подпрыгивала от переполнявших ее эмоций.
— Том, Лондон такой крутой. Ты тоже такой крутой (so cool). Ох, сколько же всего за один день.
— Это еще не все. Хочу тебе еще кое-что показать. Хотя, мы пол дня ничего не ели, не считая тех пирожных в «Valerie», что ты слупила за один миг, — он засмеялся и уголки его глаз покрылись такими милыми мимическими морщинками.
— Что может быть чудеснее той огромной рождественской елки посреди Трафальгарской площади?! Она вся переливается огнями и она настоящая! А рождественский хор. Я даже никогда не знала, что рождество может быть таким. Я впервые в жизни вырвалась куда-то в это время. Обычно в эти дни я работаю, — она замолчала и блестящие от восторга глаза погрустнели.
— Эй! — он приподнял ее за подбородок. —Ты чего! Ты же сейчас здесь! Хватит грустить. Пошли! Я еще немного побуду волшебником и подарю тебе сказку, — он взял ее за руку и, ускоряя шаг, повел за собой.
Она хотела сказать ему, что итак с самого начала их знакомства чувствует себя «Лизой в стране чудес», но не стала. Пусть рождественское волшебство еще немного побудет с ней.
Они прошли по Вестминстерскому мосту, периодически останавливаясь и любуясь городом, который тихо утопал в сумерках, но при этом горел и сверкал как новогодняя елка. Рождество витало в воздухе и этого нельзя было не чувствовать. С каждым вздохом сказка разливалась по телу, наполняла легкие и хотелось улыбаться, напевая под нос «Merry Christmas». И тут она повернулась налево и увидела его - огромное колесо обозрения, с которого, наверняка, открывается завораживающий вид на весь Лондон. Лиза повисла на руке Хиддлстона так, что его слегка перекосило вправо.
— Только не говори мне, что мы идем туда! Это же… — ей не хватало воздуха, чтобы договорить, она обняла Тома и поцеловала в щеку.
Такой довольной она давно себя не помнила. Теперь уже была очередь Хиддлстона поспевать за ней, когда она, схватив его за руку, тащила через мост в направлении «London Eye». Вблизи оно оказалось невероятно огромным. Лизе нетерпелось скорее залезть в стеклянную со всех сторон кабину, напоминающую яйцо и скорее добраться до самого верха, чтобы оттуда узреть весь Лондон.
Том оставил ее одну на пару минут, чтобы купить входные билеты. Без него ей стало как-то зябко и неуютно, даже мысли о предстоящей поездке на самый верх поблекли после его ухода. Она внимательно следила за тем, как он пошел к кассам и, наклонившись окошку, переговаривался с билетером. Пока он разговаривал, позади него образовалась небольшая очередь из явных представителей восточного мира. Они болтали, смеялись и делились впечатлениями.
Том отошел от окна и поманил ее к себе рукой. За считанные секунды она оказалась возле него и они, поднявшись по железным ступенькам, подошли ко входу в стеклянные капсулы. Девушка видела как в одну кабину садят около двадцати человек, но их пропустили без очереди и только вдвоем, преграждая путь остальным. «Опять он все предусмотрел, как и тогда на смотровой площадке,» — пронеслось в голове и Лизино сердце забилось сильнее от предвкушения их уединения, но она старательно не подавала вида.
Кабина оказалась довольно большой внутри, в центре стоял овальный диван, позволяющий большинству туристов уместиться на нем. Но ей вовсе не хотелось сидеть, она припала к стеклу и неотрывно следила, как кабина плавно, будто покачиваясь на волнах, поднимается все выше и выше.
Он подошел сзади и обнял ее, сплетая руки у нее животе. Она чувствовала, как его дыхание обдает жаром ее кожу между шапкой и воротником куртки. Они стояли так неподвижно, пока кабина поднималась и любовались городом. Темнота окутала Лондон, сделав его таинственным, но огни, которые были повсюду, горящие всеми цветами радуги небоскребы, вывески ресторанов и магазинов делали его по-рождественски сказочным и прекрасным. В какой-то момент, она поймала себя на мысли, что стоит чуть ли не с открытым ртом, сомкнув губы, она улыбнулась тому, как до сих пор просто было ее удивить.
Когда они были на высоте птичьего полета, она почувствовала его губы на своей шее. Легкий и невесомый поцелуй, от которого все тело покрылось мурашками.
— Тебе нравится? — шепотом спросил он.
— Конечно, спасибо Том, — она положила ладони поверх его рук.
— Это тебе спасибо. Я так давно вот так просто не гулял, не наслаждался собственным городом. С тобой все меняется, — он уткнулся носом ей в шею и замолчал, вероятно, рассматривая вид внизу.
Как же он умел пробивать ее броню и, забираясь под нее, заставлять чувствовать его так близко. И она совершенно не знала, что с этим делать. Вчера, поддавшись своим эмоциям, она подпустила его почти вплотную. Слишком опасно. Лиза больше не любовалась городом, она смотрела в одну точку, погрязнув в своих страхах, мыслях и воспоминаниях. Ее броня вновь выросла под его руками, и она больше не чувствовала его объятий.
========== Эмоции ==========
Том завел машину. В его душе с каждой минутой нарастала тревога. Они покинули «London Eye» и, поймав такси, доехали до места с припаркованным автомобилем. Страшно хотелось есть и в животе урчало, но помимо этого урчания Том испытывал еще и урчание в голове. Мысли потоком ворвались в нее, не давая мужчине сконцентрироваться на дороге. Он резко свернул влево и припарковался.
— Что случилось? — он сжал руль двумя руками.
Лиза молчала, потупив глаза.
— Посмотри на меня, пожалуйста, — он протянул руку и, взяв за подбородок, развернул ее лицо.
Карие глаза были еще темнее обычного. Две маленькие бездны, которые могли поглотить его целиком.
— Что с тобой? — он вновь повторил вопрос, смягчив тон.
— Мне грустно, — вдруг произнесла она.
— Почему? — непонимание блеснуло в его глазах. — Тебе не понравилась прогулка? От чего грусть, Лиза? — он прикоснулся к ее руке. Девушка вздрогнула, и Хиддлстону показалось, что хотела отдернуть руку, но все же не сделала этого.
— Том, — она явно старалась выдавить из себя улыбку. — Давай поедем в Паб. Настоящий, английский. Ты же обещал мне показать. Я уверяю, что все тебе расскажу, но пока оставь меня с моими мыслями наедине.
Он не имел права больше расспрашивать ее. Она ясно дала понять, что пока не готова отвечать на его вопросы. Но эта недосказанность точила его изнутри. Лиза заполнила теперь весь его реальный мир, который до этого был ему не особо интересен. Он пренебрегал им, отдаваясь целиком кино и театру. В те редкие моменты, когда он был необременен ничем, он не ценил этой реальности, из которой по сути и состоит жизнь человека. Но сейчас все изменилось. Стало для него непривычным, Лиза умудрилась развернуть его мир на сто восемьдесят градусов. Но он же взрослый, состоявшийся, самостоятельный мужчина. Какого же дьявола он сидит и волнуется о том, что происходит в голове этой девушки. Ну уж нет. Так не пойдет. Он не станет этого делать. Нет. Он даже не подумает занимать свои мысли этими ненужными переживаниями. Он вывернул руль, выжал педаль газа и машина взревев, набрала скорость. Хиддлстону захотелось выпить и отключить голову.
Том решил выбрать паб недалеко от дома. Во-первых, машину не хотелось бросать где попало, теперь уж он был уверен, что за руль сегодня больше не сядет. Во-вторых, настоящие местные пабы находились совсем не в центре Лондона. Ну а, в-третьих, все пабы центра забиты битком туристами, а раздавать автографы вместо того, чтобы просто отдыхать, совсем не хотелось. Тем более, он был не один и собирался выпить. Сплетни, слухи и лишние фото - совсем не то, чего ожидал Том от окончания сегодняшнего вечера. «Обратная сторона известности, мать ее,» — подумал он и направил машину к пабу «Washington» в Белсайз Парк. Он частенько в нем появлялся, так же как и другие известные жители этого района. Пару раз он сталкивался там за кружечкой имбирного эля с Хеленой Бонем Картер и Тимом Бертоном, но вот сегодня очень надеялся, что будний день отвадит от заведения звездных посетителей, хотя день недели для творческих людей никогда не имел особо значения.