Одна Страсть

Взгляды людей прикованы к этой необычной картине, которая вторглась в их мир ярким всплеском истерики. В их лицах читается удивление, даже смятение перед происходящим. Все их ожидания и настроение были разрушены одним лишь мгновением.

И только веселая музыка являлась остатком прежнего веселья. Она звучит громко, словно отражая воспоминания хорошего настроения, которое они испытывали раньше.

Музыка пытается поддержать дух, сохранить общий веселый момент, хотя все вокруг теперь взволнованы и окутаны этой неожиданной драмой.

Погруженная в свои мысли, я так ошеломлена, что даже не заметила, как кто-то решительно взял меня за руку. Это прикосновение было неожиданным и неуклюжим, казалось, что сила и грубость окутали меня.

— Лилия, как же ты живешь здесь? — шепчет этот странный тип.

Я резко отшатнулась и медленно отступила в сторону, отдаляясь от опасности, приближаясь к дому. В спешке и с надеждой скрыться от пристального внимания, я вошла в безлюдный дом, окутанный тишиной и пустотой. Но я не успокоилась сразу.

Повернувшись, я осторожно огляделась вокруг, проверяя, что за мной никто не следует, никто не проник в мою убежище. И только когда я убедилась в своей безопасности, ощущение загнанного зверя, которое заполнило меня, начало постепенно отступать.

Мои шаги быстрые и решительные.

Я направляюсь на кухню, словно это место могло предложить мне необходимое успокоение и ощущение контроля над собственной жизнью. Спеша и с чувством неугасаемого страха, я наливаю себе стакан воды. Прохладная жидкость стала как бальзам для моего пережившего стресс организма, нежно омывая все напряжение и тревогу, которые заполнили меня.

Мне кажется, этот Никита — настоящая неприятность. Он не только странно и ужасно щурится глазами смотря на меня, но и его голос похож на то, будто мужчина сознательно пытается исказить его звучание.

— Это не самая благоприятная обстановка для молодой девушки, — тихо говорит Никита, заходя на кухню ко мне.

Я подпрыгиваю на месте и проливаю остатки воды на свое платье. Большое пятно медленно расплывается по моей груди, оставляя яркий след.

Я с ужасом смотрю в лицо моего преследователя. Никита приближается ко мне, словно ядовитая змея, в его руках два бокала с изысканным шампанским. Его безумный, искаженный взгляд указывает на то, что он готов нанести мне непоправимый ущерб.

— Выпей, — протягивает бокал с шампанским Никита.

С ярко выраженным подозрением взираю на свой бокал, а потом на мужчину, который злобно улыбается и нахально протягивает мне шампанское. Чувствую себя, как загнанная дичь в безвыходном положении, лишенная свободы выбора.

Поставив стакан с водой на кухонную тумбу, я робко протягиваю руку в направлении бокала, заполненного искрящимся шампанским. Улыбаюсь мило, стараясь развеять обстановку, в то время как Никита более чем удовлетворен своим триумфом, словно счастливый ребенок.

— Как-то не хочется пить, — шатаю я фужер в разные стороны.

— Праздник же, — говорит Никита, подталкивая фужер ко мне.

Я уверена, что этот странный человек, несомненно, что-то подмешал мне в напиток и теперь настаивает, чтобы я его выпила. Это очень пугает. Мне необходимо немедленно избавиться от него, освободиться от его влияния.

— Я не хочу, — твердо заявляю, отталкивая фужер в сторону Никиты.

Полное спокойствие мужчины мгновенно и резко сменяется безумным всплеском эмоций, и в его глазах сгущается ярость.

Никита, сжимая фужер с силой своей свободной руки, поднимает его ближе к моим губам, словно навязывая мне шампанское, и каждое прикосновение вызывает ощущение боли.

— Пей, я сказал! — в истерике кричит мужчина.

Я с огромным усилием отбиваюсь и сопротивляюсь, делая все возможное, но он оказывается сильнее и смертельно пугающим. Мужчина не выпускает фужеры из своих рук, наступая на меня, словно смертоносный хищник.

Его руки изогнуты в странные уродливые позы, он держится за фужеры, словно за последний спасающий круг, потому что, кажется, если он их отпустит, он окунется в бездну безумия, необратимо погружаясь в мир безрассудства и отчаяния.

52 глава

Давид.

Я быстро приближаюсь к дому, бодро перескакивая через лестницу всего лишь двумя шагами.

Моя ярость накрывает меня, пока я с силой открываю парадную дверь. Каждый раз я осознаю, что отец никогда не изменится. Все ему кажется не таким, всегда что-то не нравится, и он без устали критикует всё вокруг.

Даже Наденька, моя невеста, не прошла его испытание. Он считает ее слишком наивной и ничего не добившимся человеком. Старик вообще не задумывается над тем, что высказывает.

— Стой, — говорит Феликс, идя рядом и пытаясь поймать меня за плечо.

Меня уже не остановить, несмотря на все усилия моего брата, пытающегося поймать меня. Внутри меня пылает ярость, а я сам не могу полностью понять, почему она так сильна. Однако в глубине моей души я осознаю, что последние события просто взрывают мои мысли и эмоции, словно рушатся кровяные сосуды в моей голове.

Надя, Лилия, мои братья и теперь даже отец — все они гонят меня в безумие. Каждое их присутствие, каждое их слово разрывает нить терпения внутри меня. Меня охватывает безумие, которое ранит меня глубоко в самое сердце.

Я вхожу в дом и погруженный в своих мыслях, направляюсь прямо на кухню, не обращая внимания на то, что происходит вокруг меня. В душе я ощущаю желание разрушить и разбить все вокруг, но мгновенно успокаиваюсь, когда встречаю взгляд Лилии.

Она стоит напротив меня, держа в руке бокал, и выражение ее лица говорит об испуге и тревоге. Рядом с ней стоит Никита, излучая злобу, сжимающий руку Лилии смертельной силой.

— Что здесь происходит? — спрашиваю я грубо, схватив бокал с шампанским у дяди и осушив его полностью.

Мне просто хочется все выплюнуть от едва сдерживаемого отвращения. Ох, Какая жуткая гадость! Откуда же он взял это отвратительное поило?

Они оба молчат. Но Лилия, как только ее взгляд скользит над моим плечом, начинает расслабляться, словно отпускает напряжение. В то время как дядя, стоящий рядом, погружается в опустошительное уныние.

Очевидно, происходящее не нравится ему совершенно.

Внезапно Феликс встает и подходит ко мне, его выражение лица говорит о том, что и ему не нравится то, что он видит и чувствует.

— Ничего, — меланхолично заявляет Никита и освобождает руку девушки.

Мне сложно поверить в происходящее. Феликс, с каждым шагом чувствуя напряжение в воздухе, медленно приближается к девушке и осматривает ее окаменелую руку, которая до сих пор сжимает фужер с блестящим шампанским.

Мой брат забирает фужер и внимательно изучает желтоватую жидкость, играющую в покалывающем свете, и с насмешливым видом на лице. "Странный цвет", — подумал я, наблюдая его.

"Чересчур насыщенный".

— Я выпью? — спрашивает Феликс, обращаясь скорее к дяде, чем к Лилии.

Никита, спуская глаза вниз, молча стоит, но его молчание длится лишь мгновение. Он неуверенно кивает головой и неторопливо следит за тем, как мой брат опустошает фужер.

В то время как Феликс, морща брови от отвращения, обращает взор на Лилию, которая, от изумления, держит рот открытым.

— Чего там у вас случилось? — пробурчал дядя, кивая в сторону двери.

Ах, да! Наконец-то вспомнил!

У меня, оказывается, возник серьезный конфликт с отцом, и я совсем забыл об этом, когда увидел испуганное выражение лица Лилии. Мое внимание полностью переключилось на нее, и я совершенно забыл о всем остальном.

— Ничего серьезного, — отвечает Феликс, продолжая морщиться. — Где ты взял это дерьмо?

Дядя нахмуривается и его глазки превращаются в узкие щелки. Он медленно закатывает глаза и начинает покачивать головой, словно выражая свое неодобрение или недоумение.

— У официанта.

Мутная история.

Внутри дома Лилия и Никита остались наедине, в то время как за окном все с изумлением наблюдали за развивающейся драмой. Что же они могли делать вдвоем в этой непредсказуемой обстановке?