Перед рассветом

— Сними одежду, — предложила Света. — Всю. — Ну просто не девушка, а живое воплощение логики. Повернулась к Агате. — И ты.

— Но здесь мужчина! — Агата посмотрела на меня.

— Когда вы проводили эксперимент в дровяном сарае, присутствие мужчины вас не смущало, — напомнил я.

— Это был сын конюха!

— Мы были совсем ещё детьми!

— Не думаю, что сын конюха думал так же, — хмыкнул я.

— На что вы намекаете⁈ — Это близняшки воскликнули в один голос.

— Время уходит, — нервно сказала Света. — Вы будете раздеваться или нет?

— А если нет?

— Если нет — чёрт с ними, — буркнул я. — Пойдут обратно в академию голышом, только и всего. Точнее, пойдёт.

— Почему голышом? — Они так и продолжали говорить в один голос.

— Потому что из вас двоих создадут одну. Не знаю, что конкретно будет происходить, но полагаю, что одежда пострадает.

Близняшки переглянулись. И синхронно скинули с себя форменные накидки. Затем принялись расстегивать платья.

— Может быть, вы хотя бы отвернётесь, господин Барятинский?

— И ритуал буду проводить, отвернувшись? — огрызнулся я. — Я с открытыми-то глазами никогда его не проводил! Нашли время стесняться.

— Время уходит, — нервно подтвердила Света. — Я чувствую приближение Тьмы.

Это я и сам чувствовал.

— Быстрее! — рявкнул на близняшек. — Клянусь, что под страхом смерти никому не скажу, что видел вас голыми.

Подействовало. Ускорились.

— Встаньте спина к спине, — командовала Света. — Поднимите руки вверх. Прижмитесь друг к другу.

Две одинаковые обнаженные девушки, подняв руки вверх, застыли посреди каменной площадки. Со стороны это выглядело так, будто одна из них прижалась спиной к зеркалу. Великолепное было бы зрелище, если бы не обстоятельства.

Ветер, будто только того и дожидался, усилился. Мелкий моросящий дождь перешел в полноценный ливень. Я вытянул руку — собираясь поставить над девчонками зонт или включить обогревающую магию, но Света не позволила.

Схватила меня за запястье.

— Нет! Ритуалу ничто не должно мешать.

— У тебя одна минута, — процедил сквозь зубы я. — Потом их надо будет уже не объединять, а лечить от пневмонии.

— Я не знаю, что такое…

— Действуй! — взвыл я.

Слава богу, услышала. Болтать прекратила, лицо стало серьёзным. Света подняла руки вверх — так же, как близняшки.

И на каменную площадку хлынул свет. Так, будто где-то в небесах включили прожектор. До того яркий, что я непроизвольно прикрыл глаза рукой.

Близняшки одновременно подняли головы вверх. Они прижимались затылками друг к другу. А глаза не зажмурили — наоборот, широко открыли. Будто потянулись к этому свету, подставили лица долгожданному солнцу.

Светины ладони пришли в движение. Она вращала ими — и одновременно с этим над головами близняшек начали закручиваться два вихря из солнечных лучей. Поначалу тонкие, едва заметные, вихри постепенно росли.

Послышался откуда-то странный, но знакомый звук — я точно слышал его раньше.

Света продолжала вращать ладонями. Вихри росли. Звук усиливался.

Вскоре белые, нестерпимо яркие вихри превратились в полноценные смерчи и начали сближаться. Я вдруг понял, что не замечаю ни дождя, ни ветра. Света была права. Здесь действительно стало жарко.

Вихри коснулись друг друга. Кажется, я начал понимать механизм происходящего. В момент, когда они окрепнут окончательно — сольются, превратятся в один. И ритуал будет завершен.

Теоретически, я должен был бы с нетерпением ждать этого момента. Но меня продолжало грызть тяжелое, нехорошее предчувствие. Мне это всё почему-то не нравилось. Что-то смущало в происходящем. С самого начала смущало…

Так не должно быть. Не должно!

Знакомый звук усилился ещё больше. Как будто сотня демонов захохотала в преисподней…

А вокруг становилось всё жарче. А Злата сказала мне, что замёрзла. И действительно дрожала от холода. Но магию обогрева она не…

— Стой! — что было сил заорал я. — Прекрати! — и бросился к Свете.

Схватил её за руки, чтобы заставить их опустить.

Но Света не шелохнулась. Она меня будто вовсе не заметила, стояла, как каменная. Вихрям оставалось едва ли несколько оборотов для того, чтобы слиться в один. А я уловил движение за спиной. И в последний миг успел отпрянуть в сторону.

Сабля, которой меня собирались проткнуть насквозь, прошла мимо и вонзилась в световой столп, окутавший площадку. Столп в этом месте потемнел — как будто туда плеснули чёрной краской. Руки Светы дрогнули. Я воспользовался этим и накинул на них цепь. Дёрнул, вложив в рывок все силы. Света упала на живот.

А я отпрыгнул назад и резко ушёл в сторону.

Тех секунд, что потратил на Свету, Жоржу Юсупову хватило для того, чтобы высвободить из светового плена саблю и атаковать снова.

— Как же! Я! Тебя! Ненавижу!

С каждым словом Жорж пытался нанести мне рубящий удар. Действовал он стремительно, с какой-то невероятной скоростью.

Я уходил от ударов. Пока ещё у меня получалось уходить.

— Как ты… догадался⁈ — с ненавистью выкрикнул Жорж.

— Злата замёрзла.

— Что-о⁈

Цепь просвистела над головой Жоржа, не причинив ему вреда. За те дни, что прошли после нашего столкновения в коридоре, мастерство этого гаденыша выросло многократно. Мне пришлось призвать всё своё умение и силу, чтобы уклоняться от ударов.

И всё же я сумел выбрать нужное мгновение. Цепь обвила шею Жоржа.

В следующую секунду я сместился за его спину. Заставил цепь опутать Жоржа по рукам по ногам и лишь после этого приблизился.

Во взгляде Жоржа плескалось столько ярости, что мне стало не по себе.

— Про тебя давно болтают, что ты в родстве с самим дьяволом, Барятинский, — хрипло проговорил Жорж. — Признайся же, что это он нашептал тебе подсказку! Ты не мог догадаться сам. Не мог!

— Если скажу, что это был дьявол, ты успокоишься? Проигрывать дьяволу не так обидно, как сокурснику?

Жорж молчал, ненавистно глядя на меня.

— Ну что ж, пусть будет дьявол. Это он подсказал мне, что когда замерзшая девушка, белый маг четвёртого уровня, даже не пытается обогреться бытовой магией, это означает лишь одно.

— Что же?

— Что ей запретили это делать. Не хотели, чтобы по магическому следу я нашёл Злату быстрее, чем нужно. Злата намеренно тянула время. Подчинялась воле того, кто привёл её сюда. Привёл, минуя ограды и прочие препятствия. В то место, где вот-вот должна прорваться Тьма.

В глазах у Жоржа вспыхнуло безумие. Он расхохотался.

— Тебе для чего-то нужно, чтобы мы провели ритуал объединения, так?

Жорж молчал. Но ответа мне и не требовалось. Жорж утратил контроль над собой, перестал владеть эмоциями. Подтверждение я увидел в его глазах.

— Зачем тебе это?

Жорж молчал.

Я придушил его цепью.

— Говори!

Я заставил цепь раскалиться. Жорж снова захохотал.

— Что ж, я скажу. Но не думай, что это ты меня заставил. Я сделаю это исключительно для собственного удовольствия. Мне приятно будет увидеть, как перекосится мерзкая рожа. Потому что я наконец-то тебя обыграл!

Жорж вдруг рванулся вперёд. И моя цепь лопнула. Брызнула во все стороны разлетевшимися звеньями.

Жорж обернулся ко мне. Точнее, обернулось то, что до недавнего времени было Жоржем. Встреть я его таким на улице — не узнал бы. Впрочем, сомневаюсь, что был бы шанс встретить. Буйно помешанных держат под замком во всех известных мне мирах.

— Ты так стремился провести ритуал объединения, — в голосе Жоржа появилась издевательская интонация. — Так старался помочь бедным девушкам, что не поленился даже стащить из лабиринта Тьмы то, что по праву принадлежит Тьме! Развил такую бурную деятельность, что мне оставалось лишь одно — не мешать тебе! И направить твою деятельность в нужное русло.

Он торжествующе повернулся к Злате и Агате.

Девушки стояли в прежних позах, запрокинув головы и вытянув руки вверх. Над их головами продолжали вращаться вихри. Находились близняшки, судя по застывшим на лицах улыбкам, где-то не здесь. На окружающее не реагировали.