Страница 24 из 44
— Не-а, — констатировала я. — Еще предположения будут?
Васька шумно вздохнул.
Что ж, если рассуждать логически, то за любым транспортным средством уход нужен. Помню, сколько времени мой папа проводил в гараже, чтоб его «ласточка» летала. А еще машина ломалась каждый раз, когда мама говорила, что ее нужно заменить на новую. Словом, даже неживой транспорт откликался на любовь и ласку. А тут магический стоял без дела долгое время…
Вот уж верно: непорядок.
Как оказалось, первое правило укротителя — накорми. Второе — приласкай. Стоило вынести на крыльцо пчелиный воск, баночку толченой серы и чистый песочек, как ступа прискакала сама и, нетерпеливо подрагивая, подставила бок. Нет, конечно же, она не ела в прямом смысле этого слова. Зато порядком приуныла за время вынужденного простоя.
— Вот так, миленькая, — приговаривала я, начищая ее песочком. — Сейчас будешь как новенькая.
Небольшие следы плесени удалила с помощью серы, а после смазала «лихую» воском. После чего ступа с радостью покатала нас с Васькой над лесом и больше не капризничала.
— Ты какую Метлу-то выбрала? — полюбопытствовал котик между делом.
— Мы с детьми выбрали, вместе, — довольно заметила я. — В Огненную рощу полетим, к фениксам.
Васенька вдруг сжался в комок и зашипел.
— Не любишь огненных птиц? — предположила я. — Или вообще огонь?
— Они, может, и птицы счастья, фениксы эти, — ворчливо проговорил котик, — но точно не моего. Огненное древо избрали, м-р-р… Одобряю! С вами, пожалуй, полечу.
А вот это было неожиданно.
— С нами? — переспросила я. — Уверен?
Вообще-то я давно предполагала, что ночные прогулки Васеньки как-то связаны с огнем. Но не предполагала, что с фениксами. Уж не туда ли, не в Огненную рощу мотался мой Обережек почти каждую ночь?
Задала ему этот вопрос, но ответа не получила. Котик вдруг сообщил, будто у него кружится голова. И вообще, с прогулкой пора завязывать.
А ночью сам пришел ко мне под бок и, ткнувшись головой в подбородок, тихонько спросил:
— Не спишь?
— Нет, — так же тихо ответила я. Вообще-то в избе были мы вдвоем, так что громкий разговор вряд ли бы кого потревожил. Из соседей у нас волки да филины. Но разговаривать хотелось именно шепотом, как будто от этого все тайное становилось еще таинственней. — Не спится. Волнуюсь немного перед завтрашней поездкой. А ты?
— И я… — доверительно признался Васька. — Тоже немного волнуюсь. Как каждый раз… А как этих фениксов вспомню, так бока ломить начинает. Из-за них вот вообще птиц видеть не могу. Ни в каком виде. Даже в печеном.
Ого, так моя недавняя догадка оказалась верна?
— Так это ты в Огненную рощу ночами ходишь? — спросила я.
— Угу…
Боясь показаться излишне любопытной, спросила снова:
— А зачем?
Котик привалился спиной к моему животу и заурчал.
— Завтра покажу, — пообещал с таким придыханием, как будто в Огненной роще, тщательно оберегаемый фениксами, прятался его личный клад. А, может, так и было?
Выспрашивать подробности не стала. Котик и без того разоткровенничался, что на него совершенно не похоже. Кажется, он потихоньку начинал доверять мне. По крайней мере, больше не звал коварной женщиной. Зато однажды ласково поименовал Ягинюшкой.
Да и вредничал котик все меньше. А после моего похода в местное злачное заведение вообще зауважал. Ради одного этого стоило станцевать на бочках.
Засыпая, я притянула котика ближе и ласково почесала за ушком. Он довольно заурчал, и под этот звук я не заметила, как заснула. Не то антисонное дало о себе знать, не то усталость, но спала я крепко без сновидений.
А проснулась от настойчивого стука в дверь. Хотела спросить, кого это принесло в такую рань, но, открыв глаза, поняла, что рассвет давно наступил. И, судя по детскому возбужденному гомону, явились ученики.
— Доброе утро, Мила!
О, вот и Кощей Андрей прибыл. Как всегда бодрый и полный энтузиазма.
Ой, а это еще что? Точнее, кто?!
Рядом со мной на печке лежал худенький чернявенький парнишка с оттопыренными ушами. Сложив ладошки под головой, он сладко посапывал, иногда издавая звуки, напоминающие кошачье мурчание.
— Вася, ты ли это?!
Глава 34
— Ой!.. — чернявенький стянул с меня одеяло и замотался в него, как в кокон. — Чего это я?..
— Тот же вопрос, — буркнула я. И добавила уже громче, для детей и Кощея: — Уже выхожу! Дайте мне пять минут на сборы.
Спрыгнула с печи и, приводя себя в порядок, старалась не смотреть на смущенного Василия. Кто бы предупредил, что Обережек умеет обращаться человеком! Больше никогда не буду спать с ним на одной печке.
Заплела косу и, поймав в зеркальном отражении Василия, удовлетворенно кивнула. Он снова стал котиком, так гораздо лучше.
— Значит, ты умеешь обращаться человеком, — хмуро заметила я.
— Ну да, а что такого? — развел лапами Васька. А потом смущенно потупился. — Вообще-то мы только в брачный период обращаемся, я просто это… Сон хороший видел. Хочешь, расскажу?
— Даже не вздумай! — предупредила я. — И это… больше ко мне под бок спать не приходи. Как-то это неправильно.
— Между Оберегом и его Ведьмой быть ничего не может. Хотя… — Он ненадолго задумался, а потом, хмыкнув, добавил: — Бывали в истории случаи, бывали… Но мы с тобой только друзья. Я вообще другую люблю.
— Вот и славно, — заметила я. — Очень за тебя рада.
Котик как будто расстроился.
— Мила! — Кощей постучал в дверь настойчивее.
— Проходите! — выкрикнула я, одновременно отправляя к замку тонкую струйку зеленоватого тумана. Дверь распахнулась. — Позавтракаете с нами?
От каши дети и Кощей отказались, зато с удовольствием попили травяного чайку с малиновым вареньем.
А потом все дружно мы вышли на улицу, где уже стояла «под парами» ступа. Она аж подрагивала от нетерпения, хотела скорее отправиться в путешествие. Наскучалась, милая.
— Ты не передумал? — спросила у Васьки перед самым выходом. — Летишь с нами?
— Конечно! — Котик распушил хвост и нетерпеливо переступил на месте. — Если возьмешь… Ты-то не передумала?
— Не с чего было, — улыбнулась я. Если он решил, что я обиделась, то ошибся. — Только постарайся держать себя в руках… То есть в лапах. Не следует детям и Кощею видеть тебя в человеческом обличии. Еще подумают невесть что.
Н-да, случаи-то были…
— Боишься, приревнует? — Васька озорно подмигнул горящим глазом. — А ты, часом, сама в него не влюбилась, Ягинюшка?
— Даже не подумала!— возразила я
— Странно… — Проходя мимо, котик задел мои ноги хвостиком. — Он как в избу вошел, у тебя глаза загорелись. И сердце стало биться чаще.
Замечание котика оставила без внимания. Мало ли, что ему там причудилось спросонок.
Дети толпились возле ступы, рассматривали, гладили, как норовистую лошадку. Но внутрь без моего ведома влезть не решались.
— А как же мы все поместимся? — задал резонный вопрос Данияр.
— Или мы до рощи лететь будем по очереди? — предположила Ангелия.
— Или кому-то придется остаться здесь? — испуганно добавил Огнедар.
— Никого не оставим, заберем всех и сразу, — пообещала я. Первой вошла в ступу и подала руку: — Ну, запрыгивайте, чего ждете? Не бойтесь, места для всех хватит.
Это только с виду ступа казалась маленькой и тесной, на самом же деле внутри без труда могло уместиться до пяти десятков взрослых. Или даже один Горыныч. Детишки и вовсе разместились без труда. Расселись на деревянных лавочках, а Кощей, на всякий случай, вместо ремней безопасности пристегнул учеников гибкими лианами собственного производства.
— Внутри ступа совсем не такая, как снаружи, — заметила Вея.
— Как будто мы внутри большой кареты, — радостно объявила Бажана.
— Или в огромной лодке, — добавили близняшки Тэя и Рэя, осматриваясь. — Только без паруса.