Страница 2 из 41
И да сотворят гробницы для великих видящих, божьих отцов Атона, слуг Атона[3] в восточной горе Ахетатона, и да сотворят в ней их погребения!
И да сотворят гробницы для всех вельмож и для всех людей в восточной горе Ахетатона, и да сотворят в ней их погребения!..
Если же не сотворят в ней погребений, — это хуже, чем то, что я слышал в четвертом году, это хуже, чем то, что я слышал в… году, это хуже, чем то, что я слышал в первом году, это хуже, чем то, что слышал Небмаатра[4], это хуже, чем то, что слышал Менхеперура[5]!»
Уже упоминалось, что текст сохранился не полностью. Но в самой северной группе скал обнаружена аналогичная стела, и хотя и здесь надпись сильно пострадала, сравнивая оба памятника, можно прочесть многое.
Из текстов двух стел ясно, что причины, побудившие фараона Эхнатона основать новую столицу, были достаточно серьезны и сложны. На это указывает и стремление построить город на пустом свободном месте, где еще не бывало никаких культов древних божеств, и загадочное упоминание царя о каких-то неприятностях (несомненно, очень крупных), которые довелось испытать владыкам Египта на протяжении трех царствований. Кто же и почему осмеливался так упорно противопоставлять свои стремления воле столь могучих, казалось бы, фараонов? Об этом надписи ничего не говорят.
Не объясняют они и необычность образов на рельефах. Вопреки всем традициям египетского искусства, фараон кажется здесь слабым, больным человеком — у него худое лицо, истощенная, точно сгибающаяся шея, торчащие ключицы. Явно чувствуется утрировка индивидуальных черт, все заострено до предела: талия чрезмерно тонка, живот и бедра раздуты, щиколотки так худы, что невольно возникает вопрос, как такие слабые ноги могут поддерживать тело. Так же трактованы царица и царевны; весь стиль изображений настолько непривычен, так чужд сложившимся у нас представлениям о древнеегипетском искусстве, что на первый взгляд может вызвать мысль о карикатуре. Однако этому безусловно противоречит официальный характер памятника, говорящий о том, что все это соответствовало желанию фараона.
Две стелы — не единственные свидетели событий ушедших веков. На склонах гор можно обнаружить еще девять подобных памятников на восточном берегу и три на западном. Хотя изображения на остальных стелах совпадают (как близки между собой и вырубленные около некоторых стел большие скульптуры царя и царицы), тексты несколько отличаются от двух первых: они значительно короче, но содержат и новые интересные факты. Так, обещая не менять границ Ахетатона, царь точно указывает расстояние между южной и северной стелами восточного берега и между юго-западной и северо-западной западного берега и добавляет:
«И вот то, что лежит посреди этих четырех стел в горе восточной до горы западной, — это подлинный Ахетатон, принадлежащий моему отцу Атону… с горами, пустынями, пастбищами, новыми землями, высокими землями, свежими землями[6], полями, водой, поселениями, людьми, скотом, деревьями и всякими вещами, которые мой отец Атон заставит существовать во веки веков, ибо он пребывает на каменной стеле на юго-восточной границе и также на каменной стеле на северо-восточной границе Ахетатона, и также он равно и на каменной стеле на юго-западной границе, и также на северо-западной границе Ахетатона. И он не будет стерт, он не будет омыт, он не будет срублен, он не будет покрыт гипсом, он не исчезнет и не дадут ему исчезнуть! Если же он [все же] исчезнет, если же он пропадет, если упадет стела, на которой он [изображен], — я снова возобновлю его на этом месте, на котором он находится!»
Поклонение Атону. Рельеф из храма Атона в Ахетатоне
Стелы действительно отмечают границы города: четыре как бы замыкают цепи скал на обоих берегах, пятая и шестая высятся примерно посередине западной и восточной гряды, а остальные восемь высечены на склонах последней, преимущественно около входов в долины. Несмотря на некоторое различие в размерах, они составляли, очевидно, своего рода обрамление вокруг города.
В разных местах ущелий восточного берега видны прорубленные входы, часто оформленные в виде небольших портиков. Эти входы ведут в гробницы наиболее видных жителей новой столицы — везира, начальника конницы, начальника стражи, жрецов, зодчих, правителя дворца и других придворных. Гробницы целиком вырублены в скале и состоят обычно из двух комнат (реже из одной), к которым ведет длинный коридор. Стены этих помещений покрыты рельефами, на проходах высечены иероглифические надписи и коленопреклоненные фигуры владельца гробницы и его жены.
Надписи и рельефы доныне хранят ценнейшие сведения об Ахетатоне. Перед нами словно развертывается панорама жизни города. Стремясь увековечить себя и прославить свою деятельность, вельможи стремились показать на стенах гробниц все, чем они гордились, что считали наиболее примечательным и заслуживающим похвалы, — этапы блестящей карьеры, высокое положение, награды. До нас дошли разнообразные и яркие сцены, связанные с определенными событиями из жизни того или иного человека. Вот фараон в присутствии всего двора назначает верховным жрецом одного из своих приближенных Мерира, вот в такой же торжественной обстановке награждает за верную службу золотым ожерельем и ценными подарками зодчего Пареннефера, главного врача Пенту и других. Мы видим толпу придворных, согнувшихся в низких поклонах перед фараоном и царицей, видим бурно выражающих свою радость родственников награжденных. Вот фараон осматривает хозяйство храма бога Атона и хвалит верховного жреца, а вот поймали двух лазутчиков, и начальник стражи Маху их допрашивает.
Все это изображено на фоне реальной обстановки. Перед нами дворцы и храмы, построить которые поклялся фараон в надписях на пограничных стелах. Мы видим парадный балкон дворца, откуда фараон, его жена и дочери бросают награды стоящему внизу вельможе, видим внутренние помещения царского жилища — столовую с легкими колоннами, спальню, комнаты гарема. В другом эпизоде показан покрытый цветами и плодовыми деревьями спуск к реке, на волнах которой покачиваются царские ладьи. В большой повествовательной композиции посещения фараоном храма с одной стороны изображено здание дворца, откуда выехал кортеж, с другой — храм; у ворот жрецы встречают фараона, его семью и придворных; следуют сцены богослужения, причем центральную роль выполняет фараон, приносящий жертвы солнцу на высоком алтаре, в то время как царица и царевны бряцают систрами — инструментами с навешанными металлическими кружками, мелодично звенящими при умелом сотрясении.
Иногда показаны и те люди, чьи руки создавали город, украшали его, снабжали пищей, — ремесленники и скульпторы в их мастерских, земледельцы на жатве, пастухи, охраняющие стада, рыбаки, добывающие рыбу.
Можно часами «читать» эти увлекательные рассказы о жизни Ахетатона в XIV века до н. э.
В гробнице зодчего и военачальника Маи сохранилось восхваление города, в котором Ахетатон назван «великим и многолюбимым», — люди ликуют при виде его красот, он так прекрасен, что посмотреть на него — «подобно взгляду на небо».
Восхваление составляет часть одного из гимнов богу солнца Атону, высеченных на стенах гробниц. Эти тексты — интереснейшие источники для характеристики своеобразных религиозно-философских идей обитателей Ахетатона, и в первую очередь самого фараона; при этом они показывают высокую поэтическую одаренность их творцов. Эхнатона в них сравнивают с могучим Нилом и просят Атона даровать ему столько любви, сколько есть песчинок на берегу, чешуек у рыбы, волос у скота, такую долгую жизнь, чтобы ее годы равнялись длине берегов Нила, размерам моря, количеству гор, перьев у птиц, листьев у деревьев. Воспевая Атона как вечно сущее божество, его называют создателем лет, творцом месяцев, делающим дни, считающим часы, владыкой бесконечности.
3
Наименования различных категорий жрецов.
4
Тронное имя отца Эхнатона, фараона Аменхотепа III.
5
Тронное имя деда Эхнатона, фараона Тутмоса IV.
6
Наименования участков земли, в зависимости от их качества и способа орошения.