Страница 2 из 7
Я возвращаюсь домой и иду в нашу спальню. Достаю платье, которое купила для одного мероприятия, но так и не надела. Бирка висит до сих пор не тронутая. Рассматриваю элегантный черный шелк и прикладываю его к себе.
Заглядываю в зеркало, откуда на меня смотрит симпатичная брюнетка с блестящими глазами. Я набрала вес во время беременности, но после рождения малюток не просто вернулась в свой прежний размер, но и скинула еще пару кило.
Ухаживать за близняшками очень сложно. Иногда даже забываешь поесть, а голода не чувствуешь, пока не начинает плыть перед глазами.
Но эти хлопоты они приятные, ведь когда малыши тянут к тебе ручки, когда агукают и говорят "мама"…
Оно стоит всего, и счастье это бесценно…
Надеваю платье, которое подчеркивает узость талии и увеличившуюся после родов грудь. Привожу себя в порядок.
Готовлю ужин. Все легкое. Зажигаю свечи.
Мне хочется поразить Петра, хочется, чтобы он взял свои слова обратно и шептал жаркие признания вперемешку с извинениями.
Муж у меня вспыльчивый. Резкий. Но это его характер. Бывало в нашей семейной жизни, когда он ранил словами, а потом сожалел, любил ночь напролет и одаривал подарками.
– Я люблю тебя, Нина… Ты прости… у меня на работе такой треш… Сорвался…
Время уже позднее, но мужа все нет. Наконец, слышу шелест шин по гравию.
Понимаю, что Петр приехал и набираю его номер. Не отвечает. Но я держу звонок, не сбрасываю…
Хочу, чтобы ответил, чтобы говорил со мной, не понимая до последнего, что я никуда не уехала, хочу видеть его лицо, когда меня увидит…
Но муж все не берет. Отключаю звонок.
Слышу, как замок в дверях поворачивается. Качаю головой и иду в сторону коридора, как вдруг меня молнией поражает.
Будто копошение там, хихиканье, женский вскрик, переходящий в стон. Как в тумане иду на приглушенные голоса.
Я не включала свет в доме, чтобы не выдать свое присутствие, и сейчас в полутьме коридора я вижу кадр, который отпечатывается у меня на сетчатке глаз.
Девица, закинув ноги на бедра моего мужа, прижимается к нему всем телом, страстно целует и стонет, когда его рука у нее между ног двигается.
– Мой зверь. Давай здесь. Я не дотерплю. Хочу, чтобы сейчас… да вот так…ах…
– Мила… – рыком, и в голосе мужа похоть.
– Осторожнее… в моем положении надо мягче… я тебе сказать должна… ах…
Запрокидывает голову и стонет громко, когда Петр движение делает поступательное, а мне… мне кажется, что меня сейчас вывернет на изнанку…
– Ну, Петь… подожди… хочу сказать… помягче…
– Что сказать? – опять гортанный звук.
– У нас будет малыш, любимый…
Ноги слабнут, я пошатываюсь и случайно задеваю стеллаж, статуэтка падает и разбивается вдребезги, заставляя любовников отпрянуть друг от друга, а любовницу моего мужа вскрикнуть.
Секундное промедление, вижу, как муж брюки свои поправляет отточенным жестом, а в следующий миг щелкает выключатель.
Свет озаряет все вокруг. Бьет по глазам. Заставляет ослепнуть.
– Как ты мог… – банальные слова слетают с губ.
Перевожу взгляд с мужа своего на красотку, застывшую рядом с ним, а она губы свои облизывает и победно на меня смотрит…
Глава 2
Ранее
Нина
– Значит так, жена моя дорогая, сделаешь ЭКО. Это не обсуждается.
Поднимаю заплаканные глаза и смотрю на Петра.
– Да. Да. Ты все правильно расслышала. Я устал ждать. Три года. Нина. Три чертовых года ты никак не можешь забеременеть естественным путем.
Его слова больно ранят, и я всхлипываю. Обхватываю чашку зеленого тонизирующего чая с ароматом мяты и пытаюсь согреться. Мне холодно. Меня знобит. Сегодня очередной тест показал отрицательный результат.
Беременности нет. Сколько я уже понаделала этих тестов за годы нашего брака. Делаю глоток, чтобы не скатиться в истерику, чтобы не заплакать.
– Ну что ты ревешь, малыш? – спрашивает муж, и я заглядываю в его красивое лицо.
Чувствую себя не в своей тарелке. Петр Станиславский богатый бизнесмен, владелец крупной компании. О нашей свадьбе в газетах писали. Меня называли Золушкой.
Снизошел, так сказать, звездный олигарх до простой девушки-музыканта. Когда-то я училась в консерватории и жизни не видела без скрипки, а теперь… последние два года я к инструменту не притрагивалась.
Все началось с того, что мой муж приходил домой уставший и требовал тишины, а я занималась по восемь часов в день после учебы. Пришлось завязать. Отучилась. Получила диплом, а в один день скрипка случайно сломалась.
Я не знаю, как это случилось, я просто взяла ее в руки, и она сломалась. А новую я так и не купила. Петр сначала увез меня на отдых на острова из рекламы кокосового шоколада, а потом заявил, что не хочет, чтобы жена тренькала на сцене.
– Если бы я хотел звезду, Нина, я бы женился на какой-нибудь певичке, которая телесами светит, а я жену хочу. Нормальную. Чтобы домой приходил, чтобы ждала, еду готовила. Не повар и не ресторан, а жена…
Петр поначалу красиво ухаживал. Заваливал меня вниманием, цветами, походами в рестораны…
Смешно сказать, но увидел он меня именно на благотворительном концерте, я как раз стояла на сцене и играла соло на скрипе. «Каприз» Паганини…
А потом…
Высокий мужчина в идеальном костюме подошел ко мне.
– Вы были великолепны. Взгляда оторвать не мог…
Белоснежный букет падает мне в руки, а я его с трудом удерживаю и смотрю в темные глаза, рассматриваю волевое лицо, и мне кажется, что так не бывает, чтобы вот так вот с первого взгляда утонуть в харизме мужчины.
– Я Петр Станиславский, а как вас зовут, прекрасная скрипачка?
Улыбаюсь смущенно и отвечаю тихо.
– Нина… то есть Нина…
Поднимает мою руку с зажатым в ней смычком и подносит к своему лицу, целует мои пальцы, будто князь.
– Рад познакомиться, Нина…
А затем… Затем он приезжал в консерваторию и ждал меня, опершись о свое дорогое авто, которое поблескивало серебром на солнце.
– Я хочу пригласить тебя на ужин, – выдает мужчина, когда я вся красная от смущения подхожу к его автомобилю.
– Вообще-то сейчас двенадцать часов дня, – отвечаю, вспыхивая, слышу шепотки, вижу восторженные взгляды девчонок-сокурсниц.
– Правильная девочка не хочет пойти со мной на свидание вечером? – спрашивает, слегка улыбаясь, а меня напрягает внимание взрослого мужчины, который старше меня лет на пятнадцать…
Не хочу, чтобы слухи ходили и прочее…
Мое молчание истолковывает по-своему.
– Хорошо, правильна девочка Нина, тогда приглашаю на ланч.
И крепкая рука ложится мне на талию, не дает возможности увильнуть или ответить отрицательно.
Петр взял меня нахрапом. Будто питон, окольцевал и не дал мне и шанса на сопротивление…
– Нина. Мы должны сделать ЭКО. Время поджимает. Я хочу сына и не одного! – выдергивает меня из воспоминаний муж.
– Я столько по врачам ходила, столько анализов сдавала, всякие таблетки пила, повышающие шансы забеременеть, я устала, Петь, я просто хочу чуточку отдохнуть…
Делаю еще один глоток тонизирующего чая, а у самой руки дрожат.
Это сложно выдерживать. Чертовски сложно. Я, наверное, врачей чаще вижу, чем собственных родителей, в то время как мой муж считается абсолютно здоровым, и за все время ни разу не сдал ни одного анализа так, чтобы я видела.
– У меня все окей! Это ты у нас с проблемой, жена, решать нужно, – таков был его ответ, когда я заикнулась о том, чтобы мы вместе прошли ряд анализов, потому что я видела в клинике пары.
– Значит так. Нина. От чего ты устала, скажи мне, дорогая?! Я тебя всем обеспечиваю, балую. Шмоток вагон! Брюлики! Тачки. Все к твоим ногам!
Вскакиваю, обхватываю себя руками. Мне все время холодно. Холодно рядом с Петром, и даже в день, когда он мне кольцо на палец надевал, я думала, правильно ли поступаю.