Страница 1 из 2
Д. Кокшаров
Сокровенные основания русского духа. Введение в учение о сигнатурах
Русская идея есть идея сердца. Идея созерцающею сердца. Сердца, созерцающего свободно и предметно; и передающего своё видение воле для действия и мысли для осознания и слова. Вот главный источник русской веры и русской культуры. Вот главная сила России и русской самобытности. Вот путь нашего возрождения и обновления. Вот то, что другие народы смутно чувствуют в русском духе, и когда верно узнают это, то преклоняются и начинают любить и чтить Россию.
Иван Ильин,
«О русской идее»
Введение
Эта работа представляет собой первичное введение в так называемое учение о сигнатурах. Она написана из духовно-эзотерического опыта в самом чистом смысле этого слова, что означает практическую проверяемость изложенных фактов. Для проверки описанного читающему важно иметь беспристрастность в восприятии предложенного автором взгляда и искреннюю жажду познания полноты истины. Без этих необходимых условий, то есть в пристрастии и тенденциозности, восприятие данного текста читателем будет односторонним, а потому ошибочным. Автор не имеет ни малейшего желания, чтобы его текст был принят просто на веру, но ожидает от читателя серьёзности в понимании написанного и добросовестности в проверке. Только так цель создания текста будет выполнена. Проверка представленного изложения может и должна быть выполнена читателем на собственном опыте, прежде всего благодаря наблюдению за своими внутренними, душевно-духовными движениями и за течением самой мировой жизни. Такой практический подход в безусловном познании истины, собственно, и есть настоящая эзотерика, то есть духовная наука, именуемая тайноведением. Всё прочее – фантазии, галлюцинации и болезненность, а не эзотерика.
Автор желает заострить внимание на понятие русскости, которое он вводит в оборот в данной работе. Под русскостью или русским здесь понимается исключительно духовное первоначало русского народа, то есть, говоря простыми словами, русский духовный идеал. Это то, чем в смысле духовной науки может стать русский народ или чем он уже является в самом духе в Замысле Божьем. Понятие русского в этой книге не связывается ни с расой, ни с народностью, ни с государственностью, ни с кровным родством, хотя, конечно же, имеет историческое отношение к русскому народу как таковому, а ещё шире – к народам, входящим в поле русской культуры и орбиту русского мира. Подлинно эзотерическое видение всегда выше и чище любой национальной односторонности и ограниченности. В этом смысле взгляд автора на русское духовное начало рождён из внутреннего проживания оного, а система воззрений, выработанная им на основе этого, является скорее религиозно-философской, а не политической, идеологической или биологической.
Важно отметить, почему учение о сигнатурах напрямую связывается именно с русским и христианским духовным началом. Не потому, что опыт восприятия сигнатур доступен исключительно русскому народу или только Христианству. Напротив, познание сигнатур открыто представителям абсолютно всех народов, культур и религий земного шара1. Речь идёт о том, что сигнатуры были открыты автором на душевно-духовной почве русского народа и русской культуры. Представители других народов и культур, без сомнения, смогут найти путь к познанию сигнатур исходя из присущей им душевно-духовной основы. Но поскольку автор пишет исходя из русской культуры и ориентирует своё изложение – в порядке следования – прежде всего на русский народ (так как считает это на данном этапе правильным), а затем уже распространяет далее, постольку учение о сигнатурах связывается им перво-наперво с русской почвой. Иначе говоря, то, как автор преподал это учение, по его представлению, легче всего будет воспринято и усвоено именно людьми русского характера, так как они взросли на той же почве, что и автор. И всё же если представленный способ познания сигнатур имеет действительно общечеловеческий потенциал, то его в любом случае потребуется приспосабливать к другим народам и культурам сообразно с особенностями их духовного и исторического развития, чем должны заняться прежде всего настоящие эзотерики соответствующих народов.
Сердечность – вселенскость – спасительность
В середине XX века великий русский философ Иван Александрович Ильин писал: «Русская идея есть идея сердца. Идея созерцающею сердца. Сердца, созерцающего свободно и предметно; и передающего своё видение воле для действия и мысли для осознания и слова»2. В этих словах выражена вся сущность русского мировосприятия, мироощущения и мировоззрения. Первично в познании русской души – именно ощущение и чувствование сердцем, и лишь затем плоды такого впечатления русская душа передаёт воле и разуму. Сердечность – характеристическое свойство русской души.
Под русскостью здесь понимается принадлежность человека духу русской культуры и природы в самом широком смысле слова. Под культурой тут подразумевается набор духовных и материальных ценностей народа, главной из которых является нравственность и не в последнюю очередь – язык. Русской культурой здесь названа культура гармоничного и свободного сосуществования множества разнообразных народов в единстве с Богом и друг другом3. Под душой же тут понимается особость, обретаемая духом человеческим во взаимодействии посредством тела с природным миром и человеческой культурой в нём.
Русский человек всё начинает с сердца и продолжает мышлением и волей. У других народов может быть своя последовательность душевных движений, но для нас это именно так. Воспринимая что-либо, мы воспринимаем это сперва на уровне чувств, как бы ощупывая свойства предмета наблюдения. Потом, в зависимости от собственной предрасположенности, мы либо возводим воспринятое к мышлению и стремимся осознать пережитое, либо переводим оное в волю, побуждающую нас к соответствующему деянию. Но в основе всего для русской души всегда лежит именно чувственно-сердечная составляющая. Она – сито, сквозь которое походят все первоначальные впечатления, основа, из которой рождаются, вызревают и проявляются мысли и деяния. Чувства сердца на всё воспринятое накладывают свой отпечаток. Впечатления эти, пропущенные через сердце, затем либо направляются к мышлению или к воле, качественно преобразуясь по роду их, либо задерживаются в самой чувственной области, «перевариваются» ею и приобретают соответствующее ей новое качество.
Мы, люди русской культуры, исходим из русскости потому, что сами принадлежим ей, мыслим и действуем из неё и в ней. Воспитанный в своей культуре человек всем строем своего разума, всеми движениями своих чувств и всеми проявлениями своей воли всегда будет принадлежать к своей культуре, как бы он ни пытался переделать себя под культуру иную. Влияние культурной среды – та первая запись воплощённой души, из которой она, пестуя дарованные ей возможности, развивается и созревает; всё прочее впоследствии наслаивается на эту первую культурную запись. Посему даже при большом желании человек, взращённый в своей культуре, не сможет понять и прочувствовать иные культуры изнутри всецело так, как он понимает и чувствует свою собственную. Это, однако, не означает, что путь познания других культур для него закрыт. Отнюдь. Просто характер познания человеческой души всегда будет носить мощный отпечаток той культурной среды, в которой она взращена. И для русского человека – в самом широком смысле этого слова – такой особостью познания является проживание всего сердцем.
1
Не без прямого участия Христова импульса.
2
Ильин А. И. О русской идее I. 15 февраля 1951 г. // Ильин А. И. О русском национализме. Сборник статей. – М.: Российский Фонд Культуры, 2007. – С. 110.
3
В этом смысле русскими являются все народы и народности России, а ещё шире – всего русского мира. Русские – те, кого объединяют вечные ценности нравственности, богонаправленности и братства. Русский язык при этом является скрепляющим посредством взаимодействия менталитетов народов и народностей России.