Страница 41 из 44
Оливия украдкой выдохнула и бросила на светловолосого мужчину благодарный взгляд. Тот в ответ лишь кивнул, едва подняв уголки губ в намеке на улыбку. Гвендолин молча проследила за этой сценой, в груди, под самим кулоном почудилось тепло, но девушка тут же отвернулась, осматривая стражей.
— Гвени, что принцы сказали? Что происходит? — голос мамы пробился через мысли, но царевна даже не сразу смогла уловить смысл вопросов.
— Кхидеи подходят к дворцу, — ответил за сестру Стефан. Найрин взглянула на сына, на него обратили взгляды и все остальные, тогда юноша коротко пересказал то, что услышал от наследников короля Ласнии. К его короткому рассказу украдкой прислушивались и наемники. Трое из них многозначительно переглянулись между собой, но продолжили стоять с каменными лицами.
Найрин задумчиво кивнула, затем придвинулась ближе к дочери и очень тихо спросила:
— Он придёт за тобой?
— Я… надеюсь, — прошептала в ответ Гвен и склонила голову.
Она знала, что Дарай придёт. Этот зал она видела в своём видении. Помнила эти каменные стены, далекие крики, дым и запах гари. Видела и Повелителя кхидеев, идущего ей навстречу.
Он придёт, но Гвендолин боялась их новой встречи.
Штурм дворца начался за несколько часов до рассвета. Пленники повскакивали со своих мест и в ужасе прислушались с грохоту, лязгу металла, крикам.
Трое наемников, наблюдавшие за происходящим из окон, обменялись между собой короткими непонятными для посторонних фразами, что-то сказали остальным стражам и быстро удалились из зала. Оставшиеся нервно прохаживались по залу, держа руки на эфесах коротких мечей.
Гвендолин сидела на полу, на пледах, которые принёс пленникам один из сбежавших наемников. Она поджала колени к груди и обняла их руками. Рядом с ней сидела принцесса, девушка зябко обняла себя руками за плечи и низко склонила голову. Гулкие удары от каких-то стенобитных орудий, казалось, отзывались вибрацией по всему телу. Предрассветный мрак то и дело разрывали вспышки пламени, в рёве которого тонули человеческие крики гнева и боли.
Один из бояр громко молился Пресветлой. Наемники неодобрительно на него косились, даже пару раз прикрикнули, чтоб заткнулся, но более решительно прервать молитву не рискнули. Найрин обняла одной рукой дочь, второй — младшего сына и тоже несколько раз очень тихим шепотом обратилась к покровительнице.
В какой-то момент царевне показалось, что в гуле битвы, слившейся в одну неразборчивую какофонию ужасных звуков, она услышала крик дракона.
Аксай!
Никогда Гвендолин не думала, что сможет различить рык рыжего ящера с такого расстояния, но сейчас отчетливо поняла, что это не Кара, не Цензи, а именно золотистый Аксай. Он где-то рядом. Воспользовался тем, что ласнийцы заняты отражением атаки кхидеев и не станут тратить снаряды на дракона.
В тот же миг небо окрасилось в ярко-красный цвет, будто тучи превратились в огненные клубы. Пламя взревело в воздухе, на несколько мгновений озарив все вокруг. В тронном зале образовалась тишина. Люди завороженно смотрели на стихию охватившую небосвод. Но это продлилось не долго и вскоре все погасло, ночь вновь укрыла землю тьмой.
Сколько это продолжалось сказать было трудно. В подобной обстановке ощущение времени смазывается. Оно то бежит как резвый заяц, преследуемый гончими, то вдруг превращается в улитку, замедляя ход событий в разы.
Из нервного ожидания пленников и их стражей вывел грохот. Наемники кинулись к окнам, напрочь забыв о своей основной задаче, но заложники никуда убегать не спешили.
— Стена пала, — сказал один из стражей, и его негромкий голос огласил весь зал. У Гвен противно засосало под ложечкой, она закусила губу и часто задышала. Звуки боя раздавались все ближе. Послышался звон разбивающихся стекол, но отчего-то не последовало новых вспышек пламени.
Гвендолин нервно сглотнула, когда в голове мелькнула мысль о том, что владельцы воспламеняющего сокровища больше не способны им воспользоваться, но именно в этот момент дверь в зал с грохотом распахнулась.
В зал вбежал Каин. Его костюм был окровавлен, рукава обгорели и теперь свисали лоскутами, словно их съела огромная огненная моль.
Он обвел присутствующих безумным взглядом и бросился к пленникам, схватив за руку Гвендоли.
— Стоять! — крикнул он на Стефана и Найрин, которые тут же подались ему навстречу, желая защитить девушку, но принц одной рукой дернул на себя царевну, прикрываясь ею как щитом, а вторую длань выставил в сторону пленников: — Сидите на месте, а не то испепелю всех.
Стефан замер, сверля Каина ненавидящим взглядом, но не посмел продолжить движение. Найрин испуганно зажала ладонью рот, глядя в глаза Гвендолин. Царевна лишь едва заметно качнула головой, будто говоря: так надо.
— Хватит бросаться угрозами, — раздался от входа в зал низкий уверенный голос.
Каин резко обернулся к двери, перехватывая Гвендолин удобнее. Девушка попыталась дернуться, но ощутила у горла холод стали. Принц сумел одним быстрым движением достать стилет и приставить его к шее царевны. Гвен замерла, смотря в глаза Дарая. Повелитель тоже остановился, оценивающим взглядом окидывая помещение.
— Думаешь, варвар, что я не сожгу весь это замок?! После того как ты убил моего брата?!
— Твой брат мог остаться живым, — прагматично перебил истерику принца Дарай. — Если бы согласился сложить оружие. А на счёт сжечь все… мне кажется, ты убедился, королевич, что на меня твоя сила не действует. Сжигай. Ты умрешь, я нет. Хороший вариант для того, чтоб мне не пришлось напрягаться.
Гвендолин затаила дыхание, слушая абсолютно безэмоциональный голос Повелителя. В голову закралась мысль, что он действительно говорит правду, и ему все равно выживет ли она и ее родственники.
В наступившей после слов кхидея тишине царевна отчетливо услышала как Каин скрипнул зубами возле ее уха. Принц чуть сильнее надавил на горло Гвен, заставляя ее задрать голову выше.
— Еще один шаг вперёд, и я сожгу наследников Калана!
Дарай задумался, он осмотрел сначала Гвендолин, потом ее братьев и мать. Совершенно безразлично взглянул на Оливию, будто видел ее впервые, а потом вновь обратил внимание на принца и развел руками:
— Сжигай. Я все равно пришел для того чтоб поквитаться с ними. Калан уничтожил Кхидею, а я уничтожу его последователей.
Сердце Гвендолин пропустило удар от того холода, который скользил в словах Дарая. Показалось, что Каин вот-вот решится и убьёт ее, а что хуже — навредит ее родне, но Повелитель все так же негромко добавил:
— А после них погибнешь и ты. Ласния тоже внесла немалую лепту в уничтожение моего государства, правда? Наши города горели так же ярко, как сад княжеского дворца?
Каин сцепил зубы не зная, что ответить. Глаза его забегали, и он рефлекторно прижал царевну ближе к себе, стараясь скрыться за ней от серебряного холодного взгляда. Принц не обратил внимание на то как Дарай склонил голову и очертил быстрым взглядом части тела, которые соприкасались с одеждой заложницы.
Наемники, стоявшие у стен рядом с пленниками напряженно следили за говорящими. Они инстинктивно чувствовали, что сила на стороне варвара, видели, что кхидеи прорвали оборону, а еще заметили, что жители пустошей вторглись на территорию княжеского дворца не одни. Потому вмешиваться в чужую войну и помогать королевичу мужчины не спешили.
— А если я окажу тебе поддержку? — неуверенно предложил Каин.
Дарай лишь заинтересованно вскинул бровь и кивнул желая слышать продолжение. Принц не заставил долго ждать:
— Я могу помочь тебе. Поквитаться с наследниками Калана, восстановить Кхидею… даже могу поспособствовать укреплению отношений с Гриусом. Меня послушают. Тебе ведь нужны союзники! Здесь присутствует принцесса Гриуса, с ее помощью ты можешь упрочить свое положение на мировой арене.
Повелитель кхидеев задумался, но молчание его длилось не долго.
— Что ещё ты можешь предложить мне? — спросил он.