Страница 19 из 44
Одна из дверей, мимо которых проходила Гвендолин, оказалась приоткрытой. Девушка сначала замедлила шаг, снова оглянувшись и убедившись, что в коридоре она одна, а потом аккуратно заглянула в помещение. Это была пустующая охотничья комната. Гвен вдруг обуяло инфантильное и азартное чувство, толкающее на самые необдуманные поступки. Ей захотелось проникнуть в эту комнату без приглашения, почувствовать себя воровкой или шпионкой, коей она никогда не являлась, осмотреть помещение, а потом незаметно выскользнуть, будто ничего и не произошло. Поддавшись порыву Гвен приоткрыла дверь шире, убедилась, что внутри действительно никого нет, и юркнула внутрь.
В душе воцарилось небольшое ликование от выходки недостойной леди. Гвен подумала, что Аксай оценил бы ее выбор, а отец, скорее всего, скорбно покачал бы головой. Девушка прошла к камину над которым висело чучело, осмотрела статуэтки расставленные по каменному бортику над местом для розжига огня. Гвендолин заметила изделия из костей какого-то животного, вздрогнув от одной мысли, что это могут быть части драконьего тела, но присмотревшись, откинула эту догадку. Затем она прошла к стеллажу с коллекционным оружием. В комнате вся мебель была из темного дерева, а посреди каменного пола лежала шкура медведя. Дворец был настолько новым, что в углах даже не успела собраться пыль и паутина.
Гвендолин уже направлялась к выходу, когда услышала голоса. Она встрепенулась, подумав, что кто-то идёт и сейчас застанет ее на месте преступления, но затем осознала, что звуки разговора доносятся из вентиляционного отверстия. Гвен заинтересовано шагнула к решетке, которая расположилась на расстоянии ладони от пола. Девушка не стала бы подслушивать, если бы голоса не показались ей знакомыми. Один из них она узнала бы из тысячи похожих женских голосов, а второй услышала сегодня впервые, но запомнила надолго. Гвен опустилась на пол, не заботясь о сохранности платья и прислушалась, склонив голову:
— Прекратите, Лоркан! — казалось, что за дверью шипела разъяренная кошка, а не женщина. — Я уже не юная девчонка, которой можно было помыкать. У нас с вами взаимовыгодный договор, если вы не забыли: вы не трогаете мою семью, а я никогда и никому не скажу о вашем секрете.
— Придется пересмотреть соглашение, — произнес Лоркан вальяжно. Гвен вздрогнула от его расслабленного уверенного тона. Воображение нарисовало перед мысленным взором девушки картинку: рыжая кошка, вздыбив шерсть и изогнув спину дугой, стоит напротив большого питона, который медленно и постепенно опутывает пушистую кольцами своего огромного тела.
— Я не буду ничего пересматривать, — Найрин не собиралась сдавать свои позиции. За прошедшие годы она решила, что не подпустит царя ни к кому из своих родных. — Мы уедем из княжества завтра же, и вы, Всемилостивейший Государь, не посмеете нам мешать, иначе о том, что вы не являетесь сыном Калана Великого узнают не только князья, но и король Ласнии. С ним ведь вы ссориться не хотите?
— Не бросайся угрозами, Нари, здесь даже у стен могут быть уши.
Уши, притаившиеся у вентиляционной решетки, похолодели. Гвендолин замерла и вся обратилась в слух, стараясь даже дышать как можно реже и тише. Девушка не сразу поверила в услышанное: они единственные наследники царя? Значит то видение, которое она видела с коронацией Стефана — правда? Он действительно настоящий царевич! И мама всю жизнь хранила этот секрет и от детей, и от мужа. Теперь Гвен могла согласиться с братом, коллекционировать секреты — их общее с Найрин умение.
— Николас Второй сделал прекрасное предложение, глупо будет отказываться. Тем более мы сами видели, что дети поладили между собой.
— К чему вы клоните, Лоркан? Династический брак должен быть заключен между старшим сыном Николаса и княжной.
— Должен, — царь цокнул языком и на несколько мгновений замолчал. Гвен нетерпеливо заерзала, но прошло еще несколько секунд, прежде чем мужчина вновь заговорил: — Он считал нас глупцами. Думал, что мы не заметим его истинных намерений породниться с королем Гриуса. Он женит Артура на его старшей дочери — Оливии, их брак уже почти решенное дело, неясно лишь почему она не явилась на праздник. А сейчас Николас устроил смотрины князьям скорее от скуки, и для того, чтоб мы тщетно рассчитывали на кровное укрепление наших взаимоотношений.
— Вы достойны друг друга, — фыркнула Найрин. — Строите козни за спинами союзников, а в лица улыбаетесь и заверяете в вечной дружбе. Не втягивайте мою семью в это.
— Твоя семья уже втянута! — внезапно вспылил Лоркан, повысив голос. Гвендолин дернулась, испугавшись за маму, но тон правителя тут же стал спокойным и тихим: — Ты царевна, наследница Калана, а значит и твои дети кровные родственники Великого царя.
— И что с того? — сквозь зубы спросила Найрин. — Вы все равно вправе самостоятельно назначить приемника. Никто и не узнает…
— Мы собираемся объявить преемником Стефана, — огорошил царь, перебив женщину. Она озадаченно замолчала, а Гвендолин даже рот от удивления приоткрыла и почти легла рядом с вентиляционной решеткой, вслушиваясь в образовавшуюся тишину.
— Зачем?
— Долго объяснять, — отмахнулся Лоркан. — Считай, что настоящий наследник должен занять трон, ведь мы не хотим оставлять царство какому-то проходимцу. Мы обучим Стефана, сделаем из него хорошего правителя, и отдадим ему трон, когда придёт время. Но это возможно лишь при одном условии.
— Каком? — голос Найрин был тихим и обреченным. Она не знала, что сейчас ощущает. Она больше не боялась Лоркана, но совершенно не понимала как реагировать на это его предложение. Царь пояснил своё требование:
— Нам нужен союз с Ласнией. И раз уж династического брака не будет, то нам видится хорошим вариантом свадьба царевны со вторым принцем.
— Царевны? — медленно и удивленно переспросила женщина. В голосе Лоркана звучала расчетливая ухмылка:
— Да, царевны Гвендолин. Ведь когда Стефан будет официально признан, как царевич, то титул для его сестры мы оформим быстро.
Найрин молчала долго, и все это время Гвен, полулежала на полу и не шевелилась, смотря лишь в точку перед собой. Из ступора ее вывел голос, в котором слышалась едва сдерживаемая злость:
— А вам не кажется, Государь, что пора прекратить решать свои вопросы посредством женитьбы девушек, попадающихся вам на глаза?! Моя дочь будет вольна сама выбирать когда и за кого она выйдет замуж, а сыну стоит держаться и от престола и от вас подальше! Завтра же мы уберемся из Лисанского княжества, а вы даже не смейте приближаться к моим детям!
В следующий момент Гвендолин отпрянула, услышав громкий хлопок двери. Найрин выбежала из кабинета и быстро направилась по коридору в сторону банкетного зала. Гвен осталась сидеть на полу, неосознанно сминая пальцами ткань юбки, а перед ее глазами то и дело всплывала картина коронации Стефана в роскошном зале.
Второй хлопок двери, более тихий и спокойный, означавший, что комнату покинул и Лоркан, добрался через паутину мыслей до сознания Гвендолин на пару секунд позже, чем прозвучал. Недоуменно моргнув, она подхватилась на ноги и побежала к выходу из помещения. Перед дверью на несколько минут замерла, старательно поправляя платье, а затем выскочила в коридор. Сориентироваться в ходах дворца с непривычки было сложно, но царя в сопровождении охраны и Вакиля Гвен увидела в холле почти случайно. Она подбежала к ним и согнулась в поклоне. Лоркан замер, заинтересованно смотря на девушку.
— Всемилостивейший государь, — поспешно обратилась Гвендолин, будто боялась, что ее отругают или не станут слушать. Но на лице Лоркана появилось задумчивое выражение, и никуда уходить он не планировал, подав знак охране чуть отступить. Девушка выровнялась, смотря на монарха большими глазами и закончила просьбу: — Могу ли я поговорить с вами о моем брате?
Царь сначала удивился, но быстро совладал с собой, понимающе сузил глаза, изогнув уголок рта в намеке на улыбку, и молча кивнул.
Глава 13
Гвендолин чувствовала себя рядом с Лорканом маленькой и уязвимой. Когда они остались в комнате наедине, девушка успела пожалеть о своем поспешном решении, но в ответ на эту мысль перед взором то и дело всплывали две кардинально разные картинки: выжженная земля Лисанского княжества и коронация Стефана в шикарном зале посреди царящей вокруг атмосферы счастья. Гвен сделала вывод, что два эти события не могут быть из одной реальности, а значит видения служат посланиями для того, чтоб она могла что-то изменить в жизни. И если сероглазый варвар и война это последствия ее бездействия, то коронация брата и счастливое будущее — определенно должны наступить оттого, что она согласиться на предложение царя.