Дочь рода

Корешки бениты, ускоряющей регенерацию, тоже неплохо прижились, но им нужно было больше места. Да и условия… скажем так, бенита — песчаная роза. Ей нужны сухость, песок и палящее солнце.

Ядовитая мелия требовала подкормку в виде разложенной органики. Не знаю, где Ярина брала гниющие тушки, — возможно ей их поставляла Ирида. И сам факт, что девочка сумела грамотно всё организовать, впечатлял.

— Ну здравствуйте, мои хорошие, — поприветствовала я ждущие подпитки растения.

Немного энергии жизни, кашица из разложенной мыши — я щедро одаривала живущие здесь травки, которые считала своими питомцами. Совсем как дома… ладно, времени на ностальгию мало.

Я напитала подсохший лист унтаны, собрала семена астарты и поспешила на выход. Нельзя заставлять отца ждать.

Слуги привычно кланялись и желали доброго утра. Некоторые отводили взгляд, наверняка наслушавшись ужасных историй про безумную дочь графа. Вряд ли новая служанка удержалась от пересказа того, что я сотворила со своей спальней ночью.

Как же! Разбитое зеркало — новинка гильдии артефакторов, небьющееся стекло, раскрошенное до мельчайших осколков. Плотный китайский шёлк, разорванный на тонкие полоски. Им было о чём судачить во время утренней пересменки.

Меня мало заботили мысли слуг, мне вообще не было дела до их суеверий и страхов. Главным сейчас было убедить отца в моей лояльности роду. Ни о какой любви речи не шло — зачем любить дочь, которая не переняла страсть к битвам и даже не владеет в полной мере родовым даром? Нужно изобразить страх, преклонение и готовность служить роду.

Именно в таком порядке: сначала род, потом семья. Местные привычки и законы до сих пор вводили меня в ступор. Ведь семья — это и есть род, а род — это семья. Но почему-то глава рода Войтовых, да и прочие Главы выпалывали сорняки среди собственных детей, преумножая влияние. Всё во славу рода.

Отец сидел за столом и подписывал какие-то договоры, перекладывая листы в аккуратную стопку. Он не отреагировал на моё появление, хотя я постучала и дождалась, пока артефактная дверь откроется. Ещё одно проявление силы — заставить ожидать внимания Главы рода и по совместительству отца.

Андрей Войтов в свои сорок восемь выглядел младше лет на десять: магия щедро одаривала своих адептов. Так сразу и не скажешь, что этот подтянутый выхолощенный мужчина — один из самых сильных в Тугольском районе. Тёмных волос отца ещё не коснулась седина, шрамы он привычно удалял дорогими притирками, маникюр и специальные кремы делали кожу рук ухоженной.

Не чета моим растрескавшимся за каникулы ладоням. Впрочем, по-другому и не могло быть — большинство растений в моём саду были условно-безопасными. Колючки, ядовитый сок, острые грани листьев — всё это не располагало к нежной бархатистой коже. Но и эти недостатки нужно свести к окончанию каникул, иначе в школе одной графской дочке снова придётся выслушивать о скупости Главы рода. А род позорить никак нельзя.

— Итак, Яра. Что произошло ночью? — спросил отец не поднимая головы от бумаг.

— Кошмар приснился, — коротко ответила я.

— Снова? Твои сны возвращаются? — его руки дрогнули, смазав очередную подпись.

Я промолчала. Не вижу смысла повторять очевидное.

— Скажи мне, есть что-то, что я должен знать? — отец оторвал взгляд от стола и посмотрел на меня. — После смерти матери ты изменилась. И эти твои… сны.

Я посмотрела в глаза отца, пытаясь отыскать там хотя бы намёк на сожаление об утраченной жене. Андрей Войтов не испытывал никаких чувств. Ни к матери Ярины, ни ко мне. Его волновали только сыновья. Старший — Николай, первый наследник рода, и младший — Михаил, который встанет во главе рода в случае гибели старшего.

— Я ведь потеряла маму… чуть не погибла, хоть и не помню этого, — осторожно прошептала я, выдавливая слезу. Конечно, твоя дочь изменилась, идиот! Хоть бы раз спросил, каково ей.

— Воспоминания о том… о той ночи до сих пор и не вернулись? — резко спросил он.

Я помотала головой, закусив губу. Этот вопрос отец задавал мне чаще прочих.

— Хорошо.

Он кивнул своим мыслям, побарабанил пальцами по столу и вздохнул.

— Я рад, что ты решила возобновить тренировки и приобщиться к семейным традициям, — он посмотрел на меня долгим взглядом, сканируя и проверяя мой уровень. — Даже больше скажу: если к окончанию школы ты поднимешь уровень дара до четвёртого, я соглашусь оплатить академию. Ты ведь об этом мечтала?

— Да! Спасибо, папочка, спасибо! — я радостно взвизгнула и захлопала в ладоши. Именно этого ждал отец, так что я не стала его разочаровывать. — Я буду стараться! Я стану лучшей дочерью во всём мире!

— Вот и умница, — отец улыбнулся уголками губ, принимая мои радостные эмоции, которые я усиленно демонстрировала. — А сейчас иди готовься к завтраку, мне нужно закончить дела.

Я выскочила за дверь и побежала в свой сад. Брошенное на ковёр в кабинете отца семечко астарты, именуемой в народе слухоцветом, уже готово к использованию. Жаль, что действует росток всего полчаса, зато его не обнаружить артефактом.

Закрывшись в саду, я послала немного энергии в астарту и приготовилась слушать. После той аварии, в которой погибли Ярина и её мать, отец следил за мной, якобы из-за беспокойства. Камеры по всему поместью, телохранитель, следующий за мной по пятам, донесения слуг. Только здесь, в мини-саду Ярины я могла быть уверена в том, что никто не подслушает и не подсмотрит.

Артефакты сбоили при наличии сразу нескольких разнонаправленных куполов над растениями, а камеры вот уже в который раз оплетали энергетические лианы. Отец регулярно отправлял техников, но те лишь разводили руками — слишком уж быстро растут эти лианы. Ну а я «честно» пыталась отозвать свои листики и травки, но они не слушались, ведь у меня всего третий ранг.

Выполоть всю эту негодную траву отец тоже не мог — отвар из листьев лианы помогал при магическом истощении, да и в обычной жизни вполне неплохо подпитывал энергоканалы. В общем, бодрящие лианы продолжали буйно расти и оплетать камеры.

— … не вспомнила, — донёсся до меня голос отца.

Так и знала, что он сразу же позвонит своему покровителю. Я ведь не та Ярина, которая не замечала многого. Например, откуда у почти обнищавшего графского рода появились дорогущие инструменты для добычи фульгурита, которого в наших местах никогда не водилось.

— Уверен насчёт академии? — спросил отец у собеседника. Жаль, что я не могу услышать голос на другом конце трубки.

— Тёплый приём — это хорошо, но нам нужно поторопить её, — отец замолчал, слушая собеседника.

— Иногда чувствую Хаос, но она его как-то глушит.

Я сжала кулаки и зашипела. Вот ведь гиена блохастая! Он знает, что во мне Хаос. Знает и молчит. Чего только добивается?

— Новый амулет точно справится? Этот треснул, — ой, а что это за новые интонации у Главы рода Войтовых? Неужто заискивание? Да он боится этого своего покровителя! Впрочем, это как раз не удивительно.

— Да, конечно, уже скоро у нас появится собственный прорицатель. Потом можно будет сказать, что всё произошло внезапно, и мы не догадывались.

В голосе «заботливого и любящего» папочки появилась улыбка. Ох, как же он доволен собой! И плевать на родную дочь. Я всё больше уверялась в том, что именно он стал причиной смерти своей жены. Он ещё не знает, что в тот день умерла и дочь, но ничего… я подожду. Выясню правду и отомщу.

— Используем Хаос по максимуму, а потом сдадим Яру дознавателям. Пути Всевидящего неисповедимы.

Смех отца ещё звучал в моих ушах, но я смогла услышать стук в дверь. Обернулась и убедилась, что стучат не ко мне. Сделала несколько вдохов и выдохов и приготовилась слушать. Мне редко выпадал шанс оказаться в кабинете отца, так что я каждый раз щедро рассыпала семена астарты для таких вот случаев.

— Ваше сиятельство, беда! Первый наследник!

Управляющий задыхался от быстрого бега и сипло дышал. Сказывается отсутствие тренировок — не так уж он стар, чтобы после короткой перебежки хватать ртом воздух.