Девять дней

— Всего нас будет тринадцать. Тебя это устраивает? — Колин поворачивает голову, чтобы встретиться со мной взглядом, но его тело остаётся почти в том же положении.

Теперь он слегка повернулся, но не настолько, чтобы я могла разглядеть его пресс. Он не оборачивается полностью, не уверена почему. Я имею в виду, я уже видела его голым раньше, технически, скрывать от меня больше нечего. Если только он не пытается скрыть не части своего тела, а что-то, что есть у него на теле…, например, татуировку. Или, может быть, он просто думает, что сейчас это неуместно — что так и есть.

— Тринадцать твоих товарищей по команде только что решили отправиться на тыквенную грядку? — спрашиваю я. Это действительно забавно. Никогда бы не подумала, что двенадцать супер привлекательных, массивных и…крутых парней в возрасте от восемнадцати до двадцати двух даже подумают о том, чтобы пойти на тыквенную грядку. Добровольно.

— Девять, плюс Изан, ты и я, итого получается двенадцать человек. И Майлз попросил привести Брук, как я и предсказывал. Итак, тринадцать. Хотя они делят тыкву на двоих.

— Итак, кто остальные шесть парней? — Я предполагаю, что трое из участников — это Аарон, Майлз и Грей.

— Кайден, Зак и куча парней, о которых ты, вероятно, даже никогда не слышала. Они все милые, но ума у них немного не хватает. Не волнуйся, ты даже не заметишь, что они с нами.

Я фыркаю от смеха, наблюдая, как Колин наконец заканчивает одеваться и поворачивается ко мне лицом.

— Это маловероятно.

— Они, вероятно, заставят тебя делать глупости. Но они знают, как хорошо провести время. Если ты хочешь, чтобы они перестали тебя раздражать, просто пригрози им мной. Так лучше?

— Я не возражаю. Похоже, вечер будет весёлым.

— Ты уверена? — Колин садится рядом со мной, берёт мою руку в свою и поглаживает тыльную сторону. — Если ты предпочтёшь заняться чем-то другим наедине со мной, я с радостью запрещу им присоединяться.

— Я думаю, это больше из-за того, что ты хочешь побыть со мной наедине, чем наоборот.

— Естественно. Я бы предпочёл засунуть свой член в тебя так, чтобы никто не видел. Но я могу поработать с некоторыми зрителями. — Я отвешиваю ему пощёчину раза три, прежде чем он начинает смеяться. Я уверена, что то, что я бью его, причиняет боль… но это не так. — А если серьёзно, я говорю это к тому, что, хватит ли у тебя сил пообщаться сегодня.

Мне хочется закатить глаза и закричать. Не потому, что Колин заботится обо мне, а потому, что от этих нескольких слов моё сердце замирает. Или от двух. Или от сотни. Я не знаю, у меня такое чувство, что это сон.

Может быть, я уже мертва, а Колин — моя загробная жизнь.

—♡—

— Твоя голова даже не помещается в это, — сказал Уис, когда Колин позвал его с другого конца тыквенной грядки, так что я это услышала. Колин поднимает средний палец, отталкивая Уиса.

Мы здесь уже добрый час, и все ещё ищем тыквы, которые можно было бы взять с собой. Конечно, Колин заплатит. Он проголосовал за то, чтобы каждый платил за свою тыкву сам, за исключением меня, конечно. Колин никогда не позволил бы мне заплатить, даже сейчас, когда наступил новый месяц и у меня появились лишние деньги.

Но поскольку Колину довольно не повезло с Аароном, ему придётся заплатить за каждую тыкву, поскольку это он подал идею пойти на тыквенную грядку.

Когда Колин сказал, что заплатит за мою, он заработал несколько пощёчин от своих товарищей по команде или друзей… и Изана. Не уверена почему, но я полагаю, что это то, что делают парни?

Из того, что я слышала от Уинтер, парни не слишком хороши во всей этой чепухе с чувствами. И часто, если у одного парня возникают чувства к кому-то, их друзья пытаются унизить или высмеять их.

Это печально, по-настоящему печально. Предполагается, что любовь — это что-то хорошее, что-то приносящее облегчение от осознания того, что есть один человек, который любит тебя таким, какой ты есть. Что есть человек, которого можно назвать своим домом и с которым можно быть самим собой.

Так зачем кому-то высмеивать это?

Я не вижу, чтобы кто-то смеялся над Изаном и Греем за то, что они влюблены. Начинаю думать, что это касается только отношений между мужчиной и женщиной.

Ну, или эта команда просто боится Грея или Изана. Я знаю, что боятся.

Грей не переставал поглядывать на меня время от времени с тех пор, как заметил меня на арене ранее. Я знаю, что он в курсе о Колине и наших фальшивых отношениях. Но всё равно странно, я имею в виду то, как он на меня смотрит.

— Перестань пялиться на моего лучшего друга, — шепчет Колин, обнимая меня сзади. Его подбородок покоится на моей макушке, я могу поклясться, что прямо перед тем, как он положил свою голову на мою, он поцеловал меня в макушку. — Ты должна быть влюблена в меня, а не в Грея.

Я усмехаюсь.

— У Грея есть парень.

— У тебя тоже, — говорит Колин. Прежде чем у меня появляется шанс возразить, Колин кружит меня, обхватывает моё лицо своими большими руками и прижимается своими губами к моим, сладкими и мягкими.

В конце концов, этот парень действительно хочет моей смерти.

— Хватит целоваться публике, капитан, — говорит Кайден, пару раз похлопывая Колина по плечу.

Что-то мне показалось странным в ту секунду, когда Колин поднимает голову и его глаза встречаются с глазами Кайдена. Как будто вся храбрость Кайдена просто покидает его тело.

Я видела, как это происходило несколько раз, когда кто-то разговаривал с Колином — то есть с людьми, которые не были его тремя лучшими друзьями-идиотами.

— Никому никогда не было дела, когда ты это делал, — произносит Колин, его руки скользят вниз по моему телу, пока не останавливаются на моей талии.

— Да, но тебе следует избавить Аарона от участия в этом шоу. Он вот-вот заплачет и его вырвет одновременно.

Пытаться сдержать смешок почти невозможно. Мысль о том, что мой брат плачет из-за того, что его лучший друг время от времени целует меня, довольно забавна.

Но потом мне в голову приходит другая мысль. Что, если у Аарона есть другие причины не любить нас с Колином вместе? Не то чтобы существовали «Колин и я».

Я извиняюсь и иду через тыквенную грядку, чтобы добраться до своего брата. Он сравнивает размеры тыквы вместе с Греем, Изаном и Майлзом. Однако Майлз едва обращает внимание на то, что его дочь цепляется за него, как крошечная обезьянка.

Бруклин так похожа на Милли, что это почти пугает. У неё даже светлые волосы, как у Милли, заплетённые в две косы. Хотя, я полагаю, это скорее дело рук взрослых, чем её собственных. И, судя по всему, скорее всего, Майлза.

Когда я подхожу к парням, все их головы поворачиваются ко мне одновременно. И Бруклин, она улыбается мне, но продолжает прятаться за ногой своего отца.

— Можно тебя на секунду? — спрашиваю я Аарона. Я обращаюсь исключительно к нему, но Грей наблюдает за мной с подозрением.

Что-то в ауре Грея изменилось с тех пор, как он видел меня в последний раз. Вчера утром Грей был милым, спокойным и весёлым человеком. А сегодня… он кажется холодным и как будто осуждает меня. Это странно.

— Конечно. — Аарон кладёт тыкву, которую держит в руках, на землю, прежде чем сделать несколько шагов, чтобы отойти от двух других парней. — В чём дело?

Итак, как бы мне это сформулировать?

— Рон, мне нужно спросить тебя кое о чём. — Нельзя так поступать, Лили.

— Всё в порядке? — Я могу сказать, что он смущён, по тому, как слегка морщится его лоб. — Что-то случилось? — Я качаю головой.

— Почему тебе так не нравится мысль о нас с Колином?

Он смеётся, всего один раз, одно громкое, Ха!

— Лили, я не ненавижу то, что вы вместе, — вот что я получаю в ответ.

— Тогда почему ты все время такой напряжённый? Кайден сказал, что тебя сейчас вырвет и ты заплачешь одновременно, просто глядя на нас.