Страница 14 из 15
А затем наступает последняя стадия, когда вы чувствуете, что даже переживания недостаточно: нужно бытие.
Посмотрите на эти три момента. Преподавание - самая отдаленная вещь, и скучная; нужно переживание, - но оно вне вас. Вы становитесь тем, кто переживает, и переживание есть, оно прекрасно, восторженно, блаженно, но вы знаете, что оно есть в качестве объекта; оно внутри, но оно все еще является объектом. Нет, вы хотите быть в центре своего бытия.
И тогда вы подходите еще ближе: ученик превращается в приверженца.
Приверженец означает, что с вашей стороны связь тоже исчезла.
Теперь вы абсолютно счастливы просто идти по тому пути, по которому идете. Теперь вы понимаете, почему не было связи с моей стороны.
Я наслаждаюсь моим одиночеством, и вы начинаете наслаждаться вашим одиночеством.
Поэтому связь не статична, как связь отца и сына, брата и сестры; она не является статичной. Она не похожа на супружество. Нет закона, запрещающего вам отбросить санньясу или заставляющего вас быть санньясином. Постепенно вы понимаете, что и ваша связь исчезает. Когда вы были студентами, связь с преподавателем, с Учителем была очень сильна. Когда вы ученики, связь хрупка, как связь возлюбленных. Когда вы становитесь приверженцами, вы... достигаете.
Теперь вы можете расцветать в вашей уединенности.
Есть благодарность. Есть приятие, есть признательность, бесконечная благодарность, - но нет связи, нет требований с вашей стороны или с моей стороны.
Тогда это как две свечи, горящие бок о бок, стоящие так близко, что их пламя сливается в одно.
Беседа 19.
МЕДИТАЦИЯ - НАУКА ОСОЗНОВАНИЯ
17 ноября 1984
Бхагаван, в чем различие между наукой, искусством и религией?
Наука открывает, искусство измышляет, придумывает, религия делает и то и другое. Истинная религия открывает; псевдорелигия измышляет.
На протяжении веков над умами людей превалировала псевдорелигия. Она - не что иное, как вымысел. Такая религия ближе к искусству и абсолютно против науки.
Вот почему никогда не было конфликта между искусством и религией. Глубоко внутри они делали одно и то же.
Искусство измышляло объективно, а так называемая религия измышляла субъективно. Они очень легко могли сойтись вместе, поскольку их игра была одинаковой. И по всему миру они соединились. На протяжении столетий искусство служило так называемой религии. Прекрасные церкви, синагоги, храмы - тысячелетиями искусство не делало ничего, кроме как служило религии.
Если вы увидите храмы Кхаджурахо в Индии... Когда-то там была тысяча храмов; сейчас одни руины, но двадцать или тридцать храмов еще остались нетронутыми, выжили. Чтобы осмотреть один храм, потребуется целый день. Он весь полон произведений искусства, каждый укромный уголок. Создание одного храма требовало сотен лет, над ним работали тысячи скульпторов.
Вы не найдете ни одного квадратного дюйма на храме, который бы не был оформлен художественно. Один храм несет тысячи статуй на своих внешних стенах, так же выглядят остальные тридцать храмов, так же выглядели, наверное, и те храмы, что лежат сейчас в руинах. Даже в этих руинах находят сокровища искусства. Я не думаю, что есть еще где-нибудь в мире такая красота, созданная из камня.
Строение каждого храма почти одинаково. Внешние стороны храма, внешние стены, уставлены так называемыми статуями митхун - это обнаженные мужчины и женщины, любящие друг друга, занимающиеся любовью во всех возможных позах, которые только можно вообразить или представить себе. Одна только поза отсутствует, она известна в Индии под названием миссионерской, - это когда мужчина находится сверху женщины; только она пропущена: она была принесена в Индию христианскими миссионерами. Для индийского ума сама идея о том, что мужчина должен быть сверху женщины, выглядит безобразной... Представляется несправедливой. Женщина такая хрупкая, и этот зверь поверх ее красоты. Нет, индийцы никогда не считали такую позу человеческой. В Индии она известна как миссионерская, поскольку индийцы впервые увидели эту позу у христианских миссионеров, иначе у них не возникло бы и мысли, что так можно делать.
Но, за исключением этой позы, там вы найдете все виды поз, поскольку в Индии сексология существует уже, по крайней мере, пять тысяч лет. Самому старому сексологическому трактату пять тысяч лет — это Камасутры Ватсяяны. Во времена Ватсяяны писать сутры о сексе - кама означает секс, - изречения о сексе, наставления по сексу не считалось зазорным, ведь Ватсяяна уважается как один из великих провидцев Индии. И говорят, что только такой провидец, как Ватсяяна, мог дать эти прекрасные сутры. Они раскрывают хитросплетения и загадки энергии секса и то, как она может быть преобразована.
Эти храмы в Кхаджурахо несут на своих внешних стенах прекрасных женщин, прекрасных мужчин - и все они в позах любви. Внутри храмов нет любовных поз. Внутри — пустой храм, нет даже статуи Бога. Идея заключается в том, что вы входите в храм только после того, как вы прошли через свою сексуальность с полным осознаванием ее, во всех ее фазах, во всех ее измерениях, - только после того, как вы пришли к точке, в которой секс не имеет значения для вас. В противном случае вы вне храма, ваш интерес у наружных стен.
Итак, это символ того, что если вы еще интересуетесь сексом, то храм не для вас. Но откровение, выраженное этими стенами, не направлено против секса; это внешние стены храма, храм построен из них, и вы должны пройти сквозь двери храма и пойти дальше. А дальше нет ничего, кроме предельной пустоты.
Сколько художников, каменотесов, скульпторов были заняты созданием этих храмов; тысяча храмов, целый город храмов, сколько лет потребовалось на это. И это не единственное место: есть Аджанта, группа пещер, созданных буддистами. Целая гора... и внутри горы они на многие мили прорыли пещеры. В пещерах можно найти изумительные произведения искусства, все они прекрасны. Вся жизнь Будды в камне... В первой пещере, в которую вы входите, находится изображение рождения Будды. И это не маленькие пещеры; каждая пещера, по крайней мере, в четыре раза больше, чем это помещение. Они были высечены в твердом камне.
Из пещеры в пещеру постепенно разворачивается вся жизнь Будды, а в последней пещере - спящий Будда. Статуя, должно быть, такой же длины, как это помещение. Это последнее мгновение его жизни, когда он говорил ученикам: «Если у вас есть какие-нибудь вопросы, спрашивайте меня; иначе я ухожу в вечный сон - навсегда». У него не было даже подушки, он использовал в качестве подушки свою руку. Так огромна эта статуя и так прекрасна!
Есть пещеры Эллоры, также отрытые в горах. Есть индусские храмы в Джаганатх Пури, в Конараке. Вы не можете представить себе, что создавало искусство на протяжении столетий. Прекрасные кафедральные соборы в Европе; и все величайшие художники... Микеланджело... что делали эти люди? Они служили религии.
Нигде в мире не было конфликта между искусством и религией. Для меня это означает, что это была псевдорелигия, и религия, и искусство - они измышлены, придуманы. Не было между ними внутреннего противостояния; они двигались вдоль одной и той же линии выдумывания, измышления, изобретения. Конечно, искусство делало гораздо более подлинную работу, гораздо более искреннюю, чем работа священника, поскольку то, что измышлял последний, было абсолютным вымыслом. Под этим не было никакого основания. Бог был вымыслом, его небеса и ад были вымыслом. И все эти вымыслы должны были соответствовать людям, жившим там, где существовала данная религия.
Например, в Тибете, очевидно, нельзя иметь небеса того же вида, что и в Индии. Индия - жаркая страна, настолько жаркая, что небеса нуждаются в кондиционировании воздуха. Конечно, этого слова не было в те времена, но описание полностью соответствует кондиционированию воздуха. Описание говорит: «Двадцать четыре часа в сутки прохладный воздух, свежесть, аромат, как весной. Никогда не бывает лета, никогда не бывает сезонов дождей. Никогда не бывает холодных зим; просто прохлада - не холод, но прохлада - и такая атмосфера круглый год. Постоянная весна». Но тибетский священник не воспринимает этого. Их так мучит холод, их небеса теплые, обогреваемые - там никогда не бывает холодно. Они даже не упоминают о прохладе, ведь для тибетцев даже прохлада неприемлема. Там должно быть тепло.