Развод. Вернуть графиню

В маленькой мастерской, заставленной деревянными лакированными игрушками, пахло сосной и уютно потрескивал камин. А перед очагом сидел кругленький пожилой мужчина — он затягивался трубкой, пока жена поудобнее устраивалась в кресле напротив него.

— Видишь, я была права!

Старик хмыкнул.

— Это всё сани.

Старушка закатила глаза.

— Сани, это всё сани… — передразнила она мужа. — Это всё омела, попомни мои слова!

Она схватила со столика между креслами снежный шар, внутри которого стояли две фигурки — молодые мужчина и женщина. Они держали друг друга за руки и счастливо улыбались.

— Они такие милые вместе, правда? — чирикнула старушка, протирая шар. Затем поставила его обратно. — А как он спас ее от фургона, о, настоящий рыцарь! А какие слова говорил… Как романтично!

Старушка смахнула слезу умиления, а старик издал смешок, от которого у него затрясся весь живот. Вытащив трубку, он выпустил кружок дыма, затем задумчиво погладил белую бороду.

— Должен признать, всё оказалось сложнее, чем я ожидал. Мы не пускали в ход сани со времен мистера Адамса и Элинор.

— Но я знала, что у нас получится. И как раз к Рождеству! Настоящее чудо.

Муж согласно кивнул, а старушка полезла в карман, чтобы достать оттуда аккуратно сложенный лист пергамента.

— Так-так… давай посмотрим, кто у нас дальше по списку.

Старик рассмеялся.

— Ты же знаешь, мы не успеем. Вернуть графиню было последним делом в этом году.

— Успеем, если постараемся!

Он весело покачал головой.

— С возрастом ты становишься всё более нетерпеливой.

Старушка потянулась, чтобы игриво шлепнуть мужа по колену.

— Я просто люблю смотреть на счастливые пары. Итак, следующие на очереди Бенджамин Олкинс и Джудит Флетчер… Погоди-ка! Нет-нет-нет, этих вычеркиваем.

Ее муж приподнял бровь.

— Это еще почему?

— Он изменил ей, — вздохнула старушка. — Для изменщиков чуда не предусмотрено, пусть вымаливают прощения сами. Виконт Рочфорд и герцог Честерфилд справились, значит и у этого получится, если постарается.

— А кто за ними?

Старушка вчиталась в список и просияла, постучав по нему пальцем.

— Саймон Грант и Фиона Буршье! Сестричка нашей Мюриэль, представляешь?

— Ну, что ж… Можно попробовать, если еще не поздно.

Жена сложила листок и убрала обратно в карман, важно расправив плечи.

— Никогда не поздно стать счастливым. Или подарить счастье кому-то другому. Уж тебе ли не знать, дорогой.

Старик тепло улыбнулся и затянулся трубкой, выдохнув кольца ароматного дыма. Колечки плавно поплыли под потолок.

— Ты абсолютна права, моя любимая миссис Клаус. Уж мне ли не знать.

Эпилог

Два года спустя, ночь перед сочельником

Снег надвигался с запада, принесенный завывающими ветрами и темными облаками. К утру всё поместье графа Кендала покроется белым покрывалом из снега, но внутри всё равно будет сухо, тепло и уютно.

Укутавшись в одеяло из шерсти и меха, Мюриэль зевнула и отложила книгу, которую читала, пытаясь не заснуть. Свечи вокруг нее давно погасли, и единственный свет исходил от потрескивающих поленьев в очаге.

Камин украшали вечнозеленые ветви, положенные туда собственной рукой графини. Если раньше она избегала всего, что связано с Рождеством, то теперь ей ничего не хотелось больше, чем отмечать этот особенный праздник.

В этом году они с Мэлом даже решили устроить свой собственный бал! Вскоре дом наполнится смехом, звоном бокалов и ароматами праздничных блюд.

Единственным негласным правилом было не приглашать никаких оперных певиц для развлечения гостей — особенно француженок. А всё из-за одного инцидента два года назад, когда Мэл и Мюри только-только помирились, а потом всё опять едва не разрушилось…

Но теперь над тем случаем оставалось только посмеиваться. В их браке не осталось места недоверию и глупым подозрениям, которые отравляли бы душу.

Малкольм не хотел ехать в Лондон по делам. И он почти отказался, но слияние земель, которое он пытался организовать, было слишком важным, чтобы передавать управляющему.

Мюриэль мягко настояла, и Мэл неохотно поехал, дав торжественное обещание, что вернется до начала бала. Это была его первая поездка за почти четыре месяца. Если раньше он уезжал в город при каждой возможности, то теперь ему не хотелось расставаться с женой даже на пару недель.

Зевнув еще раз, Мюриэль встала и допила остатки чая. Кажется, придется всё-таки лечь спать. Если не сделать этого в самое ближайшее время, то наутро она очнется с затёкшей шеей и помятой щекой от того, что заснула в кресле.

Взяв тонкую кочергу, чтобы в последний раз повернуть поленья, она выставила железный прут перед собой, как старинное орудие. И именно в этот момент позади раздались шаги.

Она вздрогнула и резко повернулась, всё еще держа кочергу перед собой.

Послышался тихий смешок.

— Вот так вы приветствуете мужа, леди Кендал?

Мэл стоял на пороге, и его глаза сверкнули весельем. Он поднял руки в шутливой капитуляции.

— Пощадите, графиня. Я не планировал нападать, всего лишь хотел удивить вас.

— Малкольм!

Кочерга с тихим стуком отправилась на пол, а Мюриэль бросилась в объятия мужа.

Тихо рассмеявшись, Мэл подхватил ее на руки и приподнял, сжав крепко-крепко. Затем поставил на ноги и вовлек в горячий, жадный поцелуй, от которого у них обоих перехватило дыхание.

— Я думал, ты спишь, — сказал Мэл, когда оторвался от ее губ.

— Я как раз собиралась пойти, — она прижалась щекой к его груди, вдохнув запах мороза и нотки сандала. — Думала, что ты приедешь завтра.

— Я старался победить бурю, — он нежно поцеловал ее в макушку. — Хотел вернуться как можно скорее.

— А я так и не успела сходить за покупками, — призналась Мюриэль тихим, несколько застенчивым голосом. — Собиралась спуститься в деревню завтра утром, пока тебя еще нет, и найти идеальный рождественский подарок.

— Мюри…

Он взял ее за подбородок и подтолкнул лицо наверх, заставляя встретиться с собой взглядом. Нежное обожание, которое сияло в глубине его глаз, заставило ее сердце трепетать от восторга. И трепет только усилился, когда Мэл сказал:

— Ты — единственный подарок, который мне нужен.