Кастинг

Разговор же с Семой откладывался. Пока элементарно не было возможности, так как вечером, когда он пришел с работы — я на нее уходила, а когда вернулась — уснула, чтобы сегодня с утра впопыхах собраться и приехать сюда. Да и признаться, мелькала мысль повременить с признанием. Семка у меня конечно весьма адекватен, но вдруг еще станет как некоторые требовать, чтобы я тут же бросила работу ординатором. Или станет излишне опекать. Или… да много было этих или, которые пока заставляли волноваться.

Но все-таки трусливо умалчивать я все-таки не собиралась. И сегодня же собиралась сказать о своим положении Семе.

— О чем задумалась? — отвлек шепот на ухо.

— Да так… — рассеянно улыбнулась Семену. — Потом расскажу.

Он улыбнулся, кивнул и вновь вернулся к общему разговору за столом. А я как-то незаметно для самой себя, неосознанно, положила руку на живот, чуть-чуть пригладив. Осознав, что делаю, легко улыбнулась, поднимая взгляд. Наткнулась на внимательный взор Ольки. На ее удивленно-шоковое поднятие бровей, ответила почти незаметным кивком. На ее переведенный вопросительный взгляд на Семе — отрицательно качнула головой.

Олька хмыкнула и одними губами шепнула: «поздравляю». Ответить на успела, наши перемигивания заметил Саша, с которым подруга до сих пор встречалась.

Он что-то шепнул Красиной на ухо, и та, к моему величайшему удивлению — чуть покраснела и кивнула. После чего Александр поднялся, привлекая внимание к себе, и, усмехаясь, заговорил.

— Ребят, хочу всех пригласить на свою свадьбу! С двадцатого июля по… ну минимум по двадцать третье прошу ничего не планировать и быть полным составом.

В шоке замерли все. А потом бурно отреагировали криками: «Ура!», «Наконец-то!», «Красава, Санек!» и даже «Горько!».

Я же нашла взглядом счастливые глаза Ольки и вернула ей ее же «Поздравляю». Она церемонно склонила голову, сверкая радостной улыбкой…

Затем внимание подруги вновь переключилось на Сашу, а я найдя ладонь Семы с удовольствием вложила в нее свою, ощущая, как легонько он ее сжал. Этот жест отчего-то снял волнения и я твердо решила поговорить с мужем сегодня же, чтобы рассказать ему, что скоро нас будет трое.

План немного пришлось подкорректировать. Потому что мой муж, неожиданно для меня, захотел любви и ласки по приходу домой. Вернее даже он их захотел еще раньше, ибо целовать начал прямо в лифте.

А сопротивляться у меня не было никакого желания. Поэтому с удовольствием ответила на поцелуй, скользя руками по его плечам.

В квартиру мы буквально ввалились, споткнувшись о порог, потому что поцелуй не разорвали даже у двери, даже когда пол часа открывали замок, пытаясь ключом попасть в скважину.

Влетев в коридор, рассмеялись. После чего Сема подхватил меня на руки, таща в спальню, на ходу возвращаясь к прерванному занятию. Правда, теперь целовал он мою шею, а я нетерпеливо расстёгивала его рубашку…

До кровати мы-таки не дошли. Зато отлично устроились на полу, где я выгибалась навстречу его губам и рукам, ответно покрывая поцелуями его губы, плечи, торс. А уж когда я руками добралась до возбужденной плоти, Сема не выдержал. Зашипел, почувствовав ласку, и резко развел мои ноги.

— Да-а-а, — не сдерживаясь, выдохнула, чуть приподнимая бедра.

— Черт, Жень, подожди…Резинки…

Я рыкнула.

— Вот сегодня уж точно можно без них! Раньше нужно было их надевать, а теперь уже поздно.

Сема замер. Я поняла, что ляпнула лишнее и продолжение пока откладывается.

— Не понял.

Вздохнула, села, натянула и запахнула на себе рубашку Семена, которая была ближе всего,

— Что ж тут не понятного, Семочка? — я ласково, негромко, пытаясь донести информацию предельно четко. — Папой ты скоро станешь. Ну, вернее, как скоро? Через восемь с половиной месяцев, где-то. Поэтому-то теперь презервативы и не нужны. Нет, вообще, конечно можешь с ними, просто выполнять свою функцию им теперь незачем…

Я сама не заметила, как начала тараторить, говоря полный бред. Но что поделать, волнение от ошеломленного вида Семы, его молчание, вызвали во мне вспышку сильного волнения.

Хорошо что Семен это понял. И перебил меня, наклонившись и сладко-сладко поцеловав.

— Я рад, Женя. Очень. Веришь? Просто… мне нужно немного времени, чтобы немного переварить и принять эту новость.

Я успокоилась. Улыбнулась, ладонью лаская щеку мужа и кивнула.

— Хорошо.

Сема на миг прикрыл глаза. Правда тут же распахнул их, прошелся по мне жадным взглядом и приказал:

— Рубашка ни к чему, снимай! Я после переваривания хочу наглядно показать, как рад.

— Как скажешь, — интимно шепнула, распахивая и медленно стягивая ткань, которая начала раздражать возбужденную кожу.

…А потом мне подарили два сумасшедших оргазма. Сначала пальцами и ртом, отчего я не сдержала вскрика. А потом ускоряющимися, резкими движениями члена внутри меня, отчего я всем телом выгнулась, сжимая внутренние мышцы и громко длинно застонала, слыша, как следом достигает разрядки Сема.

— Женечка?

— М-м-м?

— Тебе наверное на полу нельзя было, да?

Я лениво приоткрыла слипающиеся глаза.

— Сема… Отстань, а?

Поняв мои затруднения, муж, естественно, не мог не улыбнуться горделиво и самодовольно. А потом меня молча подняли на руки, перемещая на кровать, где я с удовольствием растянулась, ощущая, как с новой силой накатывает сонливость.

Последнее, что я запомнила, это невесомое, осторожное, будто бы боязливое прикосновение к своему животу и ошеломленный шепот Семы:

— Охренеть…

Я лишь тихо усмехнулась. Мелькнула мысль, что Семе, пожалуй, надо чуть больше времени на переваривание, чем я перед этим дала.

А потом я все-таки отключилась.