Круговерть бытия

Рассерженным роем ос зажужжали пули со всех сторон. Превосходство в силе не всегда гарантия победы. Турок мы ужалили больнее, так как многие наши солдаты стояли за распряженными телегами, на которых лежали мешки с припасами, и прочее барахло. Так что, многие турецкие пули все же угодили в такие хлипкие преграды. Плотные ряды османов же становились легкой мишенью для наших ротных мушкетов.

После произведенного залпа с криками "алла" турки побежали на нас в штыковую. Отчаянно желая перерезать нам глотки. Добавлю, что основной штурм приходится на разгар жаркого летнего дня, среди почти африканского зноя. К которому турки были привычны куда больше нас...

А нам никуда бежать не надо, так что мы в последний раз перезаряжали свои мушкеты. Шомпола скрежетали в стволах. Логика тут простая - чем быстрее зарядишь ты свое ружьецо, тем больше у тебя шансов остаться в живых.

Тявкнули несколько раз, выплевывая смертоносную картечь, десяток наших полевых пушек, что успели сюда подвести. По бегущим турецким рядам будто бы пробежала полоса ряби. Люди валились на землю, каждый такой выстрел как кувалдой выбивал пять или шесть человек.

Мусульманские солдаты в первых рядах падали, и шеренги разделялись, чтобы обойти раненых и мертвых, после чего ряды смыкались снова, и османы продолжали непоколебимо и быстро наступать.

Когда перекошенные от ненависти мусульманские лица были совсем рядом, грянул наш последний залп. В упор. Убийственный, так как на таком малом расстоянии промахов почти не было. Передние ряды османов словно корова языком слизала. Эти люди превратились в беспорядочное кровавое месиво.

На таком мизерном расстоянии здоровенная пуля из мушкета пробивает в груди дырку, куда можно просунуть несколько пальцев, а на спине образуется рваное выходное отверстие, величиной с кофейную чашку. Страшное зрелище! Этот залп и решил судьбу битвы.

От двух наших шквальных залпов турки потеряли уже около четырех тысяч человек, а у нас потерь пока было чуть больше тысячи. Но если бы османы приложили последние усилия, то мы бы умылись кровью. А возможно, сохраняющееся численное превосходство воинов султана гарантировало бы им победу.

К счастью, почти всех вражеских храбрецов мы уже перебили, а осторожные, в основной свое массе, притормозили. Этим людям хватило здравого смысла не лезть пальцами в мясорубку и они не бросились в безумную атаку ради славы, вместо того, чтобы вновь осторожно приценится к шансам. И перезарядить мушкеты. Хорошие солдаты не любят проигрывать...

К тому же, с утра к нам продолжали подходить подкрепления, и на дороге за нами показалось облако пыли, среди которой можно было различить фигурки солдат и русские знамена. Людей там было не больше тысячи, но свою психологическую роль они сыграли.

В запале сражения нас продолжали атаковать только группки храбрецов, общим числом в тысячи три. Не больше. И так как поле сражения окутали густые клубы серого порохового дыма, скрывающего картину боя, то понять, что к чему в этой дымовой завесе, было просто невозможно. А у нас еще оставалось в лагере пять тысяч человек, опытных солдат, сумевших организовать отчаянное сопротивление.

На моем участке нас было пятеро казаков, и пять пистолетов, включая мои. А на нас налетело восемь турецких аскеров. Турки - они почти как куры. Тоже двуногие и тоже несутся. Выпучив глаза!

Неуловимым движением, едва заметным человеческому глазу, у меня в руках оказались два пистолета и грянул одновременный залп. Двое турок как будто налетели на стену и расшибли себе лбы. Их тут же отбросило назад. Мгновением позже грянули еще три выстрела станичников и тоже результативно.

На меня, раззявив в крике рот, налетел бородатый турецкий солдат, но я уже держал в своих руках смертоносный кинжал и шашку. Кинжалом я отвел в сторону дуло со штыком, а клинком шашки стремительно рубанул. Голова аскера тут же слетела в сторону, а из шеи ударил фонтан алой крови в локоть высотой. Остальные казаки вчетвером без труда разделались с с двумя неприятелями. Никто из нас не получил даже царапины.

Такие скоротечные стычки в нашу пользу произошли по всему периметру. Нападавших большей частью перебили, остальные развернулись и бежали, оставляя после себя кровавый след на примятой траве.

Часть русских солдат, воодушевленная победой, с криками "ура" ринулась преследовать неприятеля, но их с потерями загнал обратно в лагерь дружный залп турецких аскеров.

Все же османов оставалось еще очень много и мы дали им отступить. Мусульмане сохраняли дисциплину, оставались в рядах, поэтому работы для казачьих шашек в преследовании разбитого врага, в этот день не нашлось.

Мы потеряли почти две тысячи убитыми и ранеными, турки - более пяти с половиной тысяч. Деморализованные османы поспешили очистить нам дорогу к Шумле и отступить.

И все же наше незадачливое командование, во всех случаях предпочитавшее принцип «упал-отжался», в очередной раз не сумело предугадать ходы противника. Турки застали нас со спущенными штанами. Мы вынуждены были сражаться почти в соотношении 1 к 3. Оттого и понесли серьезные потери, восполнять которые нам сейчас было неоткуда.

Добром подобное кончиться не могло.

Хотя некоторое количество башибузуков и помаков после сражения разбежались, но турецкий сераскер имел еще под знаменами 40 тысяч солдат. Мы же при всем желании, не могли подтянуть на этот участок более 30 тысяч.

И хуже всего то обстоятельство, что раз уже получив по зубам, имея все преимущества, турки теперь не жаждали сражаться с нами в чистом поле. А крепко засели в крепости Шумла, в ожидании осады. «Турецкий гамбит» продолжался.

Все - пат. Взять такую крепость, учитывая мощь ее каменных укреплений, без осадной артиллерии мы не можем, а идти дальше, имея в тылу превосходящую группировку противника, тем паче. Нарисовался позиционный тупик.

Но все же весы немного качнулись в нашу пользу. Наконец-таки, пришли известия о падении 12 июня Анапы. Я был в прошлой жизни в этой Анапе несколько раз и решительно не понимаю, что там делала полтора месяца отдельная русская армия, весь Черноморский флот и половина осадного парка артиллерии нашей страны.

Блин, или я дурак, или лыжи по асфальту не едут! В конце концов, мощных железобетонных бункеров, что могут выдержать удар ядерной бомбы в сотню килотонн, а Анапе нет. С остальным можно было справиться гораздо быстрее...

Освободившийся русский флот пересек Черное море и высадил десант в маленьком порту Каверне, находящемся в южной Добрудже, что на полпути между Констанцей и Варной. Напомню, что турки сидели в обоих этих больших портах, поэтому высадку нам пришлось производить у черта на куличках.

Начальник десантных войск, князь Александр Меньшиков, 22 июля подошел к Варне и, подчинив небольшие русские отряды находящиеся в окрестностях города, теперь окончательно блокировал ее.

Кроме того, наша осадная артиллерия сумела расковырять небольшую придунайскую крепость Тульчу и теперь, освободившись, направлялась к Шумле.

Вот теперь был точно пат. Русская армия рассеялась по региону, завязнув в многочисленных осадах. Мы осаждали румынскую Силистрию, но не могли там ничего сделать. За не имением осадной артиллерии и недостаточностью сил у генерала Рота.

Блокировали Констанцу, но не имели сил для штурма этого города. Меньшиков осадил Варну, задействовал флот, но и там дело продвигалось неспешно, туда медленно везли все необходимое, так что к осадным работам князь сумел приступить только 6 августа.

Нашли же руководителя проекта! Монумент, а не человек. И толку от него было не больше, чем от памятника. Гладко выбритое лицо князя с двойным подбородком напоминало морду бульдога и было деревянно, безжизненно и ничего решительно не выражало, кроме тупого самодовольства. А говорят, что в плохих руках даже бриллиант теряет свою ценность.

Под Шумлой наши дела тоже не продвигались, так как осадная артиллерия слишком медленно перебрасывалась к этой крепости, а у турок здесь было ощутимое численное преимущество.