Ангел Дармунда

Глава 4

Джулия никак не могла забыть слова Лаки, вновь и вновь прокручивая их в голове. Когда она сама училась в Школе Бардов, у них на курсе было несколько девочек, к которым относились свысока и шепотом намекали, что те незаконнорожденные. Открыто говорить об этом считалось неприличным, и воспитатели подчеркнуто старались относиться к ним, как ко всем остальным. Хотя именно такое отношение делало девочек ущербными и даже убогими, подчеркивая, что с ними общаются только из чувства профессионального долга. Джулия никогда не задумывалась над жизнью тех девочек, и за все время учебы практически не общалась с ними. Она даже толком не помнила их лиц, те держались особняком. На занятиях их редко спрашивали и до поступления в Школу Друидов никто из них не дошел. Все считали их ненужным балластом, и не понимали, зачем их столько лет обучать в Дармунде.

Но Лаки ведь совсем другая, она просто не может быть... Джулия даже про себя не могла назвать эту чудесную девочку грязным словом «ублюдок». Ей так нравится общаться с ней. Вернее, нравилось. После того разговора Лаки не допускала никакого общения, кроме вежливых, дежурных фраз.

Девушка жалела об утраченном доверии девочки и очень хотела завоевать его вновь. Ей было все равно, кем считают Лаки узколобые борцы за чистоту друидской крови. Невероятно красивая и еще более, невероятно смелая и умная девочка была настоящим чудом. Она общалась с ней на равных, иногда Джулии даже казалось, что они ровесницы, ведь в некоторых вопросах девочка разбиралась лучше нее, хоть и была младше на десять лет. С ней было так легко и свободно, как с лучшей подругой.

Она не хотела терять такую дружбу и решила, во что бы ни стало, вернуть расположение Лаки. А еще ей хотелось защитить ее. Теперь, когда у нее на многое открылись глаза, Джулия стала замечать предвзятое отношение преподавателей к девочке. Они постоянно старались ставить наглую девчонку на место. А ее наглость, по их мнению, заключалась в том, что на уроках она смеет еще и отвечать лучше всех, нет, чтобы сидеть тихонько и не привлекать к себе внимания, как делают все девчонки ее положения.

Особенно возмущалась мисс Адамс, очень недовольная реакцией на ее донос. Она ведь рассчитывала, что Макбрайд отошлет девчонку вместе с мерзавцем О’Хара в приют, или хотя бы высечет ее так, как и его. Через неделю после возобновления Лаки посещений ее занятий, мисс Адамс, кипя от негодования, влетела в малый зал для заседаний, где в тот момент присутствовала большая часть преподавателей, собравшихся по приказу Макбрайда.

– Это возмутительно! Негодяйка Альварес сорвала мой урок! – словно торговка, брызжа слюной, кричала утонченная преподавательница по зельеварению. – Я требую немедленного выгнать ее из Дармунда! Совсем уже обнаглела. Забыла, что ей надо сидеть, как мышке, и молчать, как рыбке, а не раскрывать свой рот. В наше время таких, как она, быстро учили молчать в кулачок! Проклятые ублюдки совсем страх потеряли!

– Каких таких? И что значит – учили? – не вытерпела Джулия и с вызовом посмотрела на высокомерную и чванливую мисс Адамс. – Делали мерзкие надписи на руках? А кто имеет право определять чистоту их крови? Вы? – Девушка смерила презрительным взглядом разъяренную преподавательницу и отчеканила: – Чистота крови подтверждается только магической силой, а не родственными связями.

– О, да у нас появились защитники этого плебса, – скривила губы в издевательской насмешке мисс Адамс. – Смотрите, не ошибитесь в симпатиях, милочка. А то быстро окажетесь на дне Дармунда, если будете так небрежно относиться к происхождению.

– Не надо мне указывать, мисс Адамс, – смело ответила Джулия. – А тем более угрожать.

– Не смей говорить со мной в таком тоне, ничтожество! – взвилась преподавательница. – Вылетишь отсюда вслед за Альварес, а может, и раньше ее!

– Не знал, мисс Адамс, что Совет поручил вам решать кадровые вопросы, – раздался спокойный голос Макбрайда, только что переступившего порог зала для заседаний.

– Ну что вы, господин Бирн, конечно, это не моя прерогатива, – сразу залебезила мисс Адамс. – Я просто сделала мисс Уиллис небольшое замечание о заблуждениях, с которыми надо бороться, если она хочет работать вместе с нами, – преподавательница выразительно посмотрела на Джулию и насмешливо усмехнулась.

– Мисс Адамс, я хочу знать суть конфликта, – произнес Бирн, усаживаясь в свое кресло, и сухо уточнил: – Вашего конфликта с Альварес. С мисс Уиллис я уже все понял, мы поговорим об этом позднее.

– Альварес сорвала урок! – вновь начала заводиться мисс Адамс. – Сначала демонстративно смотрела в окно, а когда я спросила, что ее там так заинтересовало больше нашего урока, эта мерзавка, – и заметив недовольный взгляд Макбрайда, она быстро поправила: – эта юная леди нагло заявила, что мой урок ей уж точно неинтересен. Тогда я сказала, что если она такая умная, то пусть вместо меня читает лекцию по зельеварению, а Альварес с ухмылкой ответила: «Ну, если вы настаиваете» и вышла к доске. Она перечеркнула мои записи, заявив, что в них имеются неточности и написала новые рецепты. Да, помилуйте, кто в наше время сам варит зелья от простуды и головной боли, если их можно купить в аптеке? Все отлично понимают, что мой предмет изучается для сохранения традиций, а не для практического применения.

Преподавательница действительно не понимала, зачем изучать старинные рецепты, и относилась к своему предмету несерьезно, пробубнила лекцию, да и ладно.

– Просто возмутительно, что эта выскочка посмела указать на небольшие неточности при семидесяти учениках!

– Конечно, ваши уроки не интересны для Лаки Альварес, – скептически заметил профессор Броуди, преподававший учение о магических заклинаниях. – В отличие от вас, такого уважаемого преподавателя, девочка не считает зельеварение устаревшей наукой и применяет свои знания в жизни. Например, улучшила так презираемое вами зелье от простуды. Теперь у него нет горького привкуса. Я с удовольствием принимаю его и даю своим детям.

– Вы пьете сами и даете детям? – с неподдельным ужасом переспросила мисс Адамс. – А вдруг в роду этой подзаборной девчонки были ведьмаки или мафары, и она специально варит ядовитые зелья?

– Да уж не ядовитей ваших. Я прочитал в тетради сына ваши рецептики. Вы же валериану от календулы отличить не можете, – снисходительно усмехнулся профессор. – И кто поручится, что в вашем роду не было мафаров? Вампиры точно были, судя по тому, как вы любите «пить кровь» учеников.

Лицо преподавательницы покрылось красными пятнами, и она завизжала со всей мочи:

– Как вы смеете обвинять меня в вампиризме! Хорошо сидеть здесь и умничать! Да вы сами не знаете свои заклинания! А вот начнете читать лекции этой всезнайке Альварес, опозорит она вас при всех, тогда и вспомните мои слова, что таких умников взашей надо гнать из Дармунда!

– А я уже полгода занимаюсь с Лаки, – насмешливо посмотрел на нее Броуди. – Она посещает не только мои лекции для десятого мужского курса, но и практические занятия. И знаете, как это подстегивает меня и моих учеников? – он уже откровенно смеялся прямо в лицо разъяренной мисс Адамс. – Девчонка любит задать каверзный вопрос преподавателю, а с парнями сразиться на дуэли. Мои ребята теперь намного быстрей усваивают материал. Стыдно, знаете ли, уступать тринадцатилетней девчонке, вот они и стараются не упасть лицом в грязь.

– Вы позволили этой безродной дряни получать тайные знания? – с негодованием воскликнула мисс Адамс. – Да как вы посмели…без особого разрешения, без согласования, без…

– Вашего высочайшего соизволения? – съязвил Броуди. – Наверное потому, что все было согласовано и разрешено людьми, круче вас. Правильно сказала мисс Уиллис – чистота крови друида определяется магической силой. И судя по этому критерию, девочка – наследница благородного старинного рода, неважно, чью фамилию она носит. Не вам разглагольствовать о ее происхождении, заботьтесь лучше о своем.