Страница 51 из 54
– Эта сила… – Ангел изогнул византийские брови, в гримасе боли и удивления – Не добро и не зло, не инь и не ян…
– Не ян и не инь. Эта сила – хрень! – согласилась я и от души приложила его по божественному лику рокочущей силой джина, магией цветущих эльфийских холмов, техно адом Велиара. Во мне оставались капли силы Рафаэля, обманывающие защиту ангела, а также разрывающая похоть Алехандро, причиняющая ангелу невыносимые страдания. Ведь она заставляла чувствовать, и не только жажду священной войны, а то, что у его противника есть сиськи и очень даже не плохие. Михаил в отвращении отвернулся, пытаясь смыть с себя скверну, но я знала по себе, что такое сила голода Алехандро, здесь даже бессмертному придется туго.
Ангел коснулся истлевшего наполовину лица, зал наполнился его ревом. Он не нападал только потому, что все еще пытался очиститься от несвойственных ему чувств и эмоций, противных, отвратительных его светлой природе. Я сломала архангела Михаила, вот теперь точно дорога мне в ад… В ад, ну конечно!
И мне вдруг стало ясно, что делать.
Если ангела призвали, его можно и изгнать. Не было у меня магических артефактов, пучков с травами тоже не было, имелась только кровь, моя сила о желание. Очень сильное, практически непреодолимое желание закрыть врата. Я протянула руку джину.
– Пусти мне кровь, – произнесла тихо. Не сомневалась, что поймет, сделает так, как попросила, не задавая вопросов. Взгляд моих золотых глаз встретился с его безбрежными зелеными. Он не стал называть меня «весной свой жизни», не произнес ни слова. Слишком мало времени у нас с ним было. Вместо этого он уверенно взмахнул клинком, рассекая кожу на протянутой ладони. Руку обожгло болью, кровь закапала на пол, расцветая узорами. Я обратилась к силам, скрытым внутри себя, почти веря в то, что у меня удастся. Джин, что стоял впереди меня, загораживая от ангела с нечеловеческой скоростью оказался за моей спиной. Горячая ладонь легла мне на солнечное сплетение, поддерживая, делясь теплом и силой. Я открыла рот, из которого полились слова изгнания:
– Изыди Михаил, князь великий, стоящий за сынов народа твоего; и наступит время легкое, какого не бывало с тех пор, как существуют люди, до сего времени; пусть спасутся в это время из народа твоего все, которые найдены будут записанными в книге и те, чьего имени в ней не сыщется, – свет ангела стал тускнеть, пол, на котором оказалась вычерчена печать снова обратился в портал в иной мир. Рассержено пели оттуда голоса ангелов, что жаждали падения грешников. Мне было плевать на их завывания. Крылья потянуло вниз, но Михаил сопротивлялся, – Жалкая ведьма! У тебя не хватит сил победить меня. У тебя…
– Хватит, – шепнул мне на ухо джин, – У тебя все получится. Он чужой в этом мире, ты можешь его прогнать.
Он не обещал, он был уверен, и делился со мной своей уверенностью так, словно делал это не в первый раз. А я наклонилась к его горячей груди, не заботятся о том, как это выглядит, вдохнула глубоко запах пламени, что исходил от его кожи. Сердце его билось спокойно и уверенно. И я одолжила эту уверенность, отстранилась от криков раненых, от картины разрухи и пугающей силы своего врага.
[1] Рейнский водопад – самый большой водопад Европы. И мой самый любимый, потому что я рядом с ним живу и частенько отправляюсь к нему прогуляться.
***
– Невинная дева призвала тебя, дева грешная тебя изгоняет. Прочь из мира смертных, прочь из мира не святых. Убирайся, Михаил, – Ангел взревел напоследок, слишком оскорбительны для него были о грешной деве, вот только мир был на моей стороне. Миру не нужно было очередное бессмертное создание, устанавливающее собственные правила, он и так устал, он трещал по швам от противодействующих энергий, жадных сущностей, которые пировали на человеческих душах. И мир с радостью вытолкнул Михаила обратно в его райские кущи, обратил магию в материю, и оставил нас, задыхающихся, грязных, испачканных кровью, но одержавших победу.
Я тут же оторвалась от джина и побежала к Инне. Начальница подрагивающей рукой доставала сигарету из кармана, она морщилась от боли, но многочисленные ожоги и ссадины уже затягивались. Все таки в бессмертии есть свои преимущества.
– Ха, думали, что сделают нас, а вот хрен им. Это «Мы вас похороним»[1], – она улыбнулась своим мыслям. – Линочка, милая, будь добра, вправь мне кость. А то я далеко не убегу.
Я поборола приступ тошноты, быстро взяла себя в руки, и надавила на ее ногу «до щелчка» вправив кость Инны на место, даже сняла свой шарфик с цветочками и примотала для верности. Держу пари, кости срастутся уже к тому моменту, когда Инна закончит с сигаретой.
К счастью, мне никто не мешал. Большинство служителей «Ордена сынов света» унесли ноги, когда тот, кого они так звали в этот мир, явился во всей своей красе. Иные были в ненамного лучшем, чем Инна состоянии, вот только их регенерация не чета ведьминой.
– Этот Figlio di putana сбежал! – красноречиво выругался Алехандро, поднимаясь с дальнего ряда. Туда его загнал свет ангельских крыльев, – Их главный рванул к выходу, как только ангел вышел из круга, – теперь, когда печать света был закрыта, Алехандро смог подняться на ноги. Он озирался по сторонам, так же как и я, не веря, что нам удалось одержать победу.
– Мое имя, – деликатно напомнил мне о своем существовании джин. Он изрядно побледнел, клинки из его рук испарились. – Узнай мое имя. Она, – джин кивнул в сторону Насти, которая уже сообразила, что наша кучка отщепенцев одержала победу: – знает.
Мы с джином переглянулись, лицо его было полно решимости и святой веры в то, что я его не обману и не брошу. Чуяло мое сердце, без своего вместилища и нового хозяина, быть ему вытолкнутым за пределы этой вселенной довольно быстро. Вообще мне хотелось домой, голова была наполнена такими низменными вещами как горячий душ, чашечка капучино, непременно украшенная сердечком, возможно булочка со сливочным кремом. Но капучино подождет. Ковыляющей походкой, поглаживая многострадальную шею, я направилась к Насте, что собиралась сбежать и уже закрыла за собой дверь, ведущую в коридор. Настроение было гадкое, бегать я не хотела. Спасло только то, что Настя была в еще худшей физической форме, чем я, а потому я смогла настигнуть ее в коридоре. Джин остался стоять за моей спиной.
– Как его зовут? – я сжала запястья своей однокурсницы, некогда подруги. Она попыталась вырваться, но куда ей было… Я все таки ведьма. Да еще и голодная и злая, и вообще я только что ангела изгнала, – Назови мне имя джина!
– Подавись, темная тварь, – прошипела она в ответ. Глаза ее лихорадочно горели, она оглядывалась в поисках своего наставника. Красивые руки с пухлыми пальцами и нежным бежевым маникюром дергались, она пыталась бороться. Отстраненно я подумала, кого хотела впечатлить Настя, делая маникюр?
Темная, так темная. Я потянулась к внутренней энергии, отозвавшейся тяжелой волной. Удары ангельской силой основательно потрепали мой внутренний резерв, а изгнание отозвалось жгучей болью во всем теле. Но как там говорили Инна и Люц, с каждым разом, когда я использую магию – я становлюсь чуть меньше человеком. Вот и резерв за последнее время подрос основательно. Волна обрушилась на намоленный крест, что висел на ее груди, снося защитные барьеры, заставляя металл раскалиться. Анастасия закричала, когда крест прожег ее тогу и опалил кожу, запахло паленым мясом.
– Я повторю тебе еще раз. Назови мне его имя. Или ты думаешь, призвание бесов и демонов – это единственное, что я умею? Я могу заставить тебя начать гнить заживо, я могу выследить и оборвать жизни всех твоих любимых, вытащить твою душу и прямо сейчас отправить ее в инферно на съедение демонам, – в тот момент, как я расписывала возможное будущее Анастасии, я вдруг поняла, что действительно смогу все это сделать. Подобное преступление убьет что-то внутри меня, поэтому я никогда его не совершу, но Настя то об этом не знала. Она всегда считала меня злом, только не понимала масштабов моих способностей. Нижняя губа ее затряслась, глаза покраснели. Кажется, наконец-то она поняла, что все происходящее – не компьютерная игрушка, что реальность держит ее за горло, впиваясь черными когтями.