Страница 27 из 66
— Извини, что я тебя разочаровал. Это Максим. Прости ещё раз, что побеспокоил.
В трубке раздались гудки, а Яна озадаченно уставилась куда-то в стену. Ольга с изумлением спросила:
— Янка, это что, Олег звонил?
— Нет, Максим, — совершенно ничего не соображая, произнесла Яна.
— Тогда почему ты его Олегом назвала?
— А я откуда знаю? Вот почему он трубку бросил, скотина, хотелось бы узнать!
Ольга покачнулась и хихикнула:
— Так ты ж его Олегом назвала!
— Кто?
— Ты, кто же ещё.
— Я? Глупости какие… И вообще, все равно он должен был понять, а он трубку швырнул. Ну его к черту! Давай-ка наливай, к черту всех мужиков! Мы с тобой умные, красивые, таких Олегов с Максимами вагон себе заведем, если захотим.
Последнее, что запомнила Яна перед тем, как отключиться, была здоровенная луна, светившая сквозь незадёрнутые занавески.
Глава 7
Утро было ужасным. Настолько ужасным, насколько вобщем-то и следовало ожидать. Впрочем, Янка чувствовала себя получше — она спала на диване. А вот Ольгу сморило прямое кресле, и теперь она просто нс могла разогнуться. С трудом поднявшись, она простонала умирающим голосом:
— Кофе…
— Сама вари, — так же вяло отозвалась Яна. — Я в душ.
Холодная вода ее немного взбодрила, Ольга тоже пришла в себя, и на работу обе добрались без приключений. Янке повезло больше — Эдик тут же отправил её на съёмку, и за работой ей некогда было вспоминать о своем самочувствии. На телекомпанию она вернулась уже вполне бодрой, только голова как-то странно гудела, как трансформаторная будка.
Просмотрев материал и быстренько настучав на компьютере текст. Яна принялась шарить в своей сумке в поисках записной книжки. Закончились поиски как обычно — она просто вытряхнула всё содержимое сумки на стол и с торжествующим видом извлекла из груды предметов искомый блокнотик в кожаной обложке. Повертев его в руках и полистав, Янка с недоумением уставилась на густо исписанные странички. Она поняла, что не знает фамилии Макса. Внимательно просмотрев все записи, Янка обнаружила, что никакого Максима в книжке не значится. «Вот тебе раз! Вроде и выпили тогда немного, а память как отшибло…»
Она напряглась и припомнила, что вроде бы записала телефон Макса на каком-то розовом листочке. Стало быть, надо искаться его либо в сумке, либо где-то на столе ил и в столе. Пропасть он скорее всего не должен, поскольку уборщица давным-давно была приучена не выбрасывать в отделе ни единого клочка бумаги, где бы он ни валялся. Всё найденное ею складывалось в специальную коробку, стоящую на полке возле двери. Сколько раз заветная коробочка спасала нетленные шедевры рассеянных журналистов! Именно к ней и ринулась Яна. Однако вновь её постигло разочарование. Оставались поиски в собственном столе, и уж они-то наверняка должны были принести результат.
Поискам помешал все тот же зануда Эдик, которому в срочном порядке требовался готовый, смонтированный сюжет из областной Думы.
— Соколова, ну что ты взялась кровь из меня пить? — возмущенно ныл Эдик. — Что ты время тянешь, что ждешь, пока все соберутся? Иди ты в монтажную, добром тебя прошу.
— Ладно, — неожиданно легко согласилась Яна. — Только ты меня никуда сегодня больше не посылай, ни на какие съёмки. Идет?
— Да черт с тобой, не езди никуда. Твои проблемы, меньше заработаешь. Только давай быстрее, вон у Кольки уже текст написан, ему тоже на монтаж пора. Или, иди уже!
С грехом пополам Яна закончила работу. Ей были сегодня совершенно нс интересны ни те вопросы, которые рассматривались, ни весьма любопытные реплики, которыми обменивались представители двух депутатских группировок, противоборствующих уже второй год. И конечно, дивные перлы на традиционной пресс-конференции после заседания… Чего стоило одно лишь заявление спикера Думы: «Наш регион, если посмотреть на карте, — это, можно сказать, подбрюшье России» — и нескромный вопрос журналиста: «Простите, а что же тогда в этом смысле Северный Кавказ?» В другое время Яна обязательно переписала бы очередной шедевр на собственную кассету — она давно собирала такие ляпы, приколы и глупости. Но сейчас равнодушно сунула кассету на полку. Успеется в другой раз.
Решительно вывернув прямо на пол все три ящика стола и испытывая мучительное ощущение дежа-вю, Яна принялась за поиски. «Заодно и приберу все, — решила она — Тут действительно черт ногу сломит, скоро змеи заведутся. В прошлый раз, когда кассету искала, все так кучей назад и закинула». Так, четыре старых блокнота, штук десять авторучек, причем девять из них сломанные, начатая коробка зеленого чая, полупустая банка с сахаром, сиротливая бумажная салфетка, целая куча бумаг, давно потерянный любимый оранжевый маркер… Яна быстро рассортировала все предметы на нужные и ненужные, выбросила мусор в корзинку, аккуратно разложила и расставила все остальное и полюбовалась результатом. Все было замечательно, кроме одной маленькой детали — розового листка с телефоном она так и не нашла.
Из всех возможных мест, куда мог запропаститься нужный листок, оставалась только полка над столом. Теоретически она должна была служить местом для временного хранения кассет. Такая полка была у каждого журналиста. Когда кассет накапливалось несколько штук, их хронометрировали и сдавали в архив. Но у Яны, естественно, полка служила тем местом. куда можно было быстренько сунуть всё, что угодно. Теперь, окинув критическим взглядом то, что больше всего напоминало гнездо крупной и неряшливой птицы, Янка забралась коленками на стол и принялась наводить порядок. И вновь итог её трудов был замечательным — чистота и порядок. И никакой розовой бумажки с телефоном.
Огорченно вздохнув, она присела на край стола. Ну где, черт возьми, может быть этот проклятый листок? И вообще — зачем он так уж ей нужен? Подумаешь, не этот Максим, так другой всегда найдётся. Стоит только захотеть. А она сейчас вовсе этого не хочет, сейчас вообще надо просто отдохнуть от всех переживании из-за этого мерзавца Кудасова, пожить спокойно… Короче говоря, раз уж она потеряла телефон Максима, значит, так тому и быть. Так судьба распорядилась, а судьба — она умная, и переть против течения не надо. Всё придет само собой, в нужное время.
Так успокаивала Яна сама себя и почти добилась успеха. Осталась лишь смутная досада — то ли на судьбу, толи на саму себя, а скорее всего на этого парня, Максима.
Внезапно её размышления прервал звонок мобильника. Это оказалась Елена Сергеевна, Янкина мать.
— Ты где, пропавший ребенок? — поинтересовалась она. — На работе? Тогда я сейчас перезвоню.
Позвонив на другой телефон, Елена Сергеевна дала волю эмоциям:
— Ты что, совсем нас с отцом в гроб загнать хочешь? Две недели от тебя ни слуху ни духу. Ну ладно, не заходишь, но позвонить-то можно было хоть раз? Я тут с ума схожу, мало ли что случиться может! А сама как ни позвоню, у тебя всё время мобильный выключен. Хорошо хоть, репортажи твои смотрим — значит, хотя бы жива и здорова, уже не плохо. На работу вчера тебе звонила, сказали, что ты на съёмках.
— Мамуля, да ладно тебе, — попыталась Яна прервать эту бурю возмущения, — я уже большая девочка, и ничего со мной не случится. Я просто закрутилась, все собиралась позвонить, а потом всякие дела… Ну, пока вспомню, а на часах за полночь, вы уже спите.
— Ладно-ладно, не оправдывайся, всё равно бесполезно, — перебила её Елена Сергеевна, но уже более мягким тоном. — Вот что, блудная дочь, извольте теперь у нас появиться! Звонить не хотела — теперь изволь сама прийти, а то мы с отцом тебя только по телевизору и видим.
— Ну я подумаю, — неопределенно пообещала Яна.
— Никаких раздумий! Давай-ка говори точно, когда явишься. Я твой любимый пирог испеку. Слушай, а давай сегодня? Как раз моя институтская подруга собиралась в гости заглянуть.
— Ну вот ещё, — недовольно протянула Янка. — Зачем мне твоя подруга? Начнет приставать — ах, телевидение, ах, как интересно…