Что за чертовщина?!

* * *

С каждым днем все отчётливей ощущалось приближение зимы и с каждым днем мне становилось все грустнее. Мы были не готовы. Я была не готова.

Поленницы были забиты дровами, погреба соленьями и сухофруктами, скотина и та готова к зиме, а я — нет. Я не знала, что мне сделать, чтобы ощутить тот же трепет или хотя бы уверенность в завтрашнем дне. И взялась за порядок в доме. Нашла теплые вещи на чердаке, выстроила одной мне понятную систему в подполе, вымыла все комнаты, но… Это дело всего одного дня, а вечером выжатая, я снова с ужасом думала о том, что завтра мне нечем будет отвлечь себя от дурных мыслей. И если бы не предложение Лии пройтись по лесу, с надеждой найти еще какие редкие травки. Я бы скатилась во всепоглощающее уныние. Дракон вызвался с нами, а там еще пара человек и, конечно же, оборотней. Новость о том, что Василек желает впасть в спячку где-нибудь рядом с деревней меня почему-то обрадовала и я без промедлений дала добро. Мне казалось, что под боком у дракона мы могли бы ощутить себя в более безопасном положении.

Выйти на улицу без теплой шали даже в солнечный обед уже не представлялось возможным. В идеале натянуть было бы что-то потеплее нелишне, но я как обычно не слушала «умных взрослых» и нервировала травницу. Я просто была убеждена, что она мне завидует — занятый стайными вопросами Данияр просто не видел, в чем я вышла из дома, в отличие от Бранияра, который дотошно проверил наряд Лии и к теплой меховой жилетки добавил вязанный платок на голову. Самое удивительное то, что она его даже не послала. Стойко вынесла издевательства над удобством и молча, но мрачно повела наш скромный отряд в лес, белок пугать.

— Хорош лесок-то, — счастливо втянув полной грудью свежий воздух, похвалил Василек, — Здесь и спать сладко будет.

— Расскажи нам что-нибудь? — попросила я, невольно улыбнувшись.

— Что рассказать, красна-девица? — в миг подхватил он, широким шагам прогуливаясь между желтеющих деревьев, — Слышали легенду про доблестного воина Таар?

— Это который убился, споткнувшись о собственный меч? — немного подумав, уточнила травница.

— В легенде, конечно, не так, но согласно историческим записям… — заразительно засмеявшись, дракон щелкнул пальцами, привлекая внимание, — А что насчет частушек?

Прыснула уже я, не думала, что когда-нибудь мне дракон частушки петь будет.

Если бы не Василек — этот поход в лес совсем унылым бы вышел, нашли-то мы совсем мало и тех отцветающих, поздних.

Тем не менее в мыслях я постоянно возвращалась к тому разговору про растения в недоступных пещерах, не могла я смириться просто с невыполнимостью данной миссии. Если мне не изменяет память, Лия говорила, что настой пары горстей того мха мог бы нам обеспечить спокойствие на всю зиму. И оборотни. Мы не могли не думать о стае, они хоть и крепче, выносливее и вообще со здоровьем всем на зависть, но у них много детей. Детей, которые еще, как мне объяснял Данияр, не подружились со своим зверем, поэтому, в частности, беззащитны и слабы. Я понимала, что снег на вершинах — это огромное препятствие, на данный момент непреодолимое и очень опасное, поэтому мысли сворачивали на поиски новых решений, я даже полистала у Лии книги по травничеству и задолбала ее вопросами, напрочь позабыв о словах Данияра. Впрочем, уже на следующий день он напомнил всем нам об этом сам.

Уйдя вечером на охоту со стаей, Данияр с братом и еще двумя оборотнями не вернулись на утро в деревню, чем, вообще-то, перепугали меня, пока его дочь не подошла и не сказала, что у отца появилось важное дело, но ты не бойся, Вероника, он взял с собой матерых волков и совершенно точно вернется одним куском, даже не думай переживать. Почти слово в слово, интересные все же у волков манеры общения. Я уже заметила, что они крайне прямолинейны, но это не отменяет того факта, что Данияр не вернулся с охоты, а мне хоть сотню раз скажи не волноваться, я все равно буду нервничать и изводить всех вокруг.

Пока солнце набирало оборот и мало-мальски прогревало землю, я утешала себя мыслями, что он вернется к обеду. Ну… К раннему ужину. Но он не явился, даже когда небо озарило бледным закатом и к первым звездам тоже. Я даже не думала ложиться спать, а Лия, несмотря на полное спокойствие, не собиралась бросать меня одну в своих беспочвенных страданиях.

— Ничего не беспочвенных, — возмутилась я, шмыгнув носом и демонстративно уткнулась в потрепанную книжицу с помятыми листочками, крепко связанных прочной нитью.

— Что может произойти в лесу с толпой оборотней? — устало улыбнулась травница, подперев рукой голову, ей явно требовался отдых, но спать идти она отказывалась.

— Их всего четверо, — возразила я, на что она просто отмахнулась, — А в лесах ваших черт ногу сломит: лешие, водяные, зубастые гады всякие.

— Ну что ты так о вампирах-то стразу грубо, — хохотнула травница и улыбнулась, — К тому же, они уже вернулись.

И почти сразу под окнами залаял ее пёсель, сообщая о чьем-то приходе, но быстро замолк, когда ворота ударились друг о друга. Узнал значит.

Я боролась одновременно с двумя желаниями: броситься на крыльцо и сразу в объятия или же наоборот, скрестить на груди руки, включить игнор и пусть осознает. Привести в действие не успела ни первое, ни второе — дверь распахнулась раньше, чем я успела даже пискнуть.

— Я знаю, что ты на меня злишься! — заявили сразу с порога, неплохое начало, — Но должен сказать, оно того стоило!

— Да прям? — нахохлилась я, все-таки сложив недовольно на груди руки.

— Вот! — передо мной на стол опустился мешочек и что-то в нет характерно звякнуло, что-то явно стеклянное.

— Знакомый узор, — хмыкнула над плечом травница и я, бросив на нее косой взгляд, потянула шнурок на себя, раскрывая грубую ткань с тусклой небрежной вышивкой листиков по низу.

В неярком свете далеко стоящих свечей блеснули узкие стеклянные горлышки, надежно закупоренные смолистыми пробками. За стеклом переливалось что-то тягучее, похожее на полупрозрачное масло, просвечивающееся на свету. Запаха я не чуяла, но Лия потрясенно молчала.

— Это что? — уточнила я на всякий случай.

— Яд, — ответила за оборотней Лия, — Змеиный.

— Тут еще и змеи водятся?

— Нет, — покачал головой Бранияр, устало оперевшись плечом на печь, — Не такие точно.

— И как поживают листовичи? — хмыкнула травница, перебирая принесенное добро, — Яния, смотрю, еще жива…

— Лия-я, — с укором протянул Данияр.

— Что Лия? — удивилась она, — Что она с вас стребовала за эти четыре бутылька?

— Ничего особенного, — отозвался волчий вожак, — Пара мелочей.

— Ври больше, — не сдавалась травница, затянув мешочек обратно и нервно теперь теребила шнурок, — Давайте, сознавайтесь.

Оборотни странно переглянулись и нехотя заговорили:

— Тушка оленя, — начал Данияр.

— Три кролика, — добавил его брат.

— И еще пара мелочей, типа починить забор, залатать крышу, заделать ребенка, по…

— Стоп, — оборвала их я, — Какого ребенка?

— Ребенка оборотня, — с неудовольствием ответила Лия.

— Чего? — не поняла я.

— О, видишь ли, Яния не травница, не шаман, не знахарь, — перечислила она, откинувшись на стену за скамьей, — Яния самая настоящая чёрная ведьма и только черти, которые продлевают ей молодость, знают сколько ей на самом деле лет. Чёрная ведьма не может иметь семью, точнее может, но умная не станет, никто не знает, что могут потребовать темные силы в оплату на еще один век жизни, вдруг сердце любимого мужа? И вот эти бессовестные волки дали ей в руки новую жизнь. И это совершенно точно будет оборотень. Без стаи, если доживёт, конечно, до первого обращения.

— Мне больше интересно, кого из вас поздравить с запланированным отцовством, — шокировано и тихо проговорила я, вперив взгляд куда-то в стену.

— Самхата! — в один голос отозвались братья, — Нет, она поначалу хотела сына от вожака, сильная кровь, все такое, но мы убедили ее, что Самхат лучше, — добавил Бранияр.